Олицетворение
Олицетворением называется наделение неодушевленных предметов признаками и свойствами человека: Звезда с звездою говорит; Спит земля в сиянье голубом (Л.); Первый утренний ветерок без шороха… пробежал вдоль дороги (Ч.). Художники слова сделали олицетворение важнейшим средством образной речи.
Олицетворения используются при описании явлений природы, окружающих человека вещей, которые наделяются способностью чувствовать, мыслить, действовать: Парк качался и стонал (Пауст.); Весна бродила вместе с легким сквозным ветром по коридорам, дышала в лицо девичьим своим дыханием (Пауст.); Забормотал спросонок гром… (Пауст.).
В иных случаях «оживляются» окружающие нас предметы, как в сцене, описанной М. Булгаковым. Маргарита ударила по клавишам рояля, и по всей квартире пронесся первый жа лобный вой. Исступленно кричал ни в чем не повинный беккеровский кабинетный инструмент. Инструмент выл, гудел, хрипел, звенел… Маргарита выплыла в окно, оказалась снаружи окна, размахнулась несильно и молотком ударила в стекло. Окно всхлипнуло, и по облицованной мрамором стене побежали вниз осколки.
Прием олицетворения оживляет заголовки газетных статей: «Ледовая дорожка ждет», «Солнце зажигает маяки», «Матч принес рекорды». Олицетворение выступает в форме различных тропов, чаще всего это метафоры, например, у Б. Пастернака: Разлука нас обоих съест, / Тоска с костями сгложет; Чахнет снег и болен малокровьем; И можно слышать в коридоре, / Что происходит на просторе, / о чем в случайном разговоре / с капелью говорит апрель. / Он знает тысячу историй / Про человеческое горе… Ветви яблоневые и вишневые / Одеваются цветом белесым.
Иногда олицетворение угадывается в сравнениях, художественных определениях: В те места босоногою странницей / Пробирается ночь вдоль забора, / И за ней с подоконника тянется / След подслушанного разговора (Паст.); Весной, что внуки малые, / с румяным солнцемдедушкой / Играют облака… / Из небольших разорванных, / Веселых облачков / Смеется солнце красное, / Как девка из снопов (Н.); Румяной зарею покрылся восток (П.).
Интересны развернутые олицетворения, благодаря которым автор создает целостный образ. Например, Пушкин писал: Я музу резвую привел / На шум пиров и буйных споров, / Грозы полуночных дозоров; / И к ним в безумные пиры / Она несла свои дары / И, как вакханочка, рез вилась, / За чашей пела для гостей, / И молодежь минувших дней / За нею буйно волочилась.
А в «Домике в Коломне» поэт даже шутя обращается к ней: — Усядься, муза: ручки в рукава, / Под лавку ножки! / Не вертись, резвушка! / Теперь начнем… Полное уподобление неживого предмета человеку называется персонификацией (от лат. persona — лицо, facio — делать). Для иллюстрации этого вида олицетворения приведем (в сокращении) начало сказки-были Андрея Платонова
«Неизвестный цветок».
Жил на свете маленький цветок. Он рос один на пустыре. Нечем было ему питаться в камне и в глине; капли дождя, упавшие с неба, сходили по верху земли и не проникали до его корня, а цветок все жил и жил и рос помаленьку выше. Он поднимал листья против ветра; из ветра упадали на глину пылинки; и в тех пылинках находилась пища цветку.
Чтобы смочить их, цветок всю ночь сторожил росу и собирал ее по каплям…
Днем цветок сторожил ветер, а ночью росу. Он трудился день и ночь, чтобы жить и не умереть. Он нуждался в жизни и превозмогал терпеньем свою боль от голода и усталости. Лишь один раз в сутки цветок радовался: когда первый луч утреннего солнца касался его утомленных листьев.
Как видим, персонификация достигается целым рядом олицетворений: цветок живет, превозмогая голод, боль, усталость, нуждается в жизни и радуется солнцу. Благодаря такому сочетанию тропов создается живой художественный образ.
В публицистическом стиле персонификация может достигать высокого риторического звучания. Так, в годы Великой Отечественной войны А.Н. Толстой писал в статье «Москве угрожает враг», обращаясь к России: Родина моя, тебе выпало трудное испытание, но ты выйдешь из него с победой, потому что ты сильна, ты молода, ты добра, добро и красоту ты несешь в своем сердце. Ты вся в надеждах на светлое будущее, его ты строишь своими большими руками, за него умирают твои лучшие сыны.
Риторика выделяет и троп, противоположный олицетворению, — овеществление, при котором человек наделяется свойствами неживых предметов. Например: пуленепробиваемый лоб бандита; Сержант ГАИ с лицом, похожим на знак, запрещающий проезд; Откуда ты выкопал этого тупицу? Это же пень, бревно! (Из газ.). Среди овеществлений много общеязыковых — дуб, пила, тюфяк, шляпа; здоровье расклеилось.
Писатели умеют с помощью овеществления достигать яркой выразительности речи: Сердце его стукнуло и на мгновенье кудато провалилось, потом вернулось, но с тупой иглой, засевшей в нем (Булг.); Голова роняет листву, чувствуя приближающуюся осень; Скоро уж и муха на голову без тормозов сядет: голова как поднос, а что сделано в жизни? (Из журн.).
Овеществление часто используется в юмористическом контексте, что можно подтвердить примерами из писем А.П. Чехова: Из меня водевильные сюжеты прут, как нефть из бакинских недр; Я все сидел дома, ходил за розами… не зная, куда направить стопы свои, и склоняя стрелку сердца моего то к северу, то к югу, как вдруг — трах!
Пришла телеграмма.
Подобно олицетворениям, овеществления принимают формы метафор, сравнений, как видно из приведенных примеров. Напомним еще классические овеществления в форме сравнений Б. Пастернака: …Когда я на глазах у всех / с тобой, как с деревом побег, / Срослась в своей тоске безмерной… Она была так дорога / Ему чертой любою, / Как морю близки берега / Всей линией прибоя. Как затопляет камыши / Волною после шторма, / Ушли на дно его души / Ее черты и формы.
В современной стилистике описанный нами троп не выделяется, а случаи использования его рассматриваются в составе метафор, сравнений. Однако риторика придает овеществлению важное значение как тропу, уместному в устной речи ораторов.
