Смещение синтаксической конструкции и ее незавершенность
Эмфатическую интонацию создают различные случаи нарушения замкнутости предложения. В стилистике рассматривается смещение синтаксической конструкции. Сущность этого стилистического приема заключается в том, что конец предложения дается в ином синтаксическом плане, чем начало.
Например: Священники, мечети — их совсем незаметно на бойком фоне новых зданий, зеркальных витрин, кино реклам (Кольц.) (вместо ожидаемого после первых слов предложения: …они совсем незаметны…); Лица людей — у турок и турчанок спокойный, нормальный, без резких черт, европейский склад лиц (там же).
Поэты ценят эту риторическую фигуру, когда стремятся показать волнение своих героев, приводя их прямую речь. Так, в «Евгении Онегине» Пушкина: А мне, Онегин, пышность эта, / Постылой жизни мишура, / Мои успехи в вихре света, / Мой модный дом и вечера, / Что в них? Я променять бы рада… Другой пример: Те пламенные речи, те призраки, что увлекали нас, давно их нет! (Пол.)
Смещение синтаксических конструкций случается в речи современных журналистов, ораторов, когда они обращаются к эмфатическому синтаксису. Например, М. Жванецкий говорит: — Очень тяжело переживаю разочарование в людях. Писательница наша великая, самая лучшая писательница живет в Америке… Ну кушает лучше, ну, может быть, дети, образование, я не знаю. Говорить об этом — тяжелые муки.
Это и есть разочарование в людях. Они потратили много сил, чтобы произошла эта революция, чтобы победила эта свобода, и вот сейчас, воспользовавшись этим, они отвалили и сидят там, и транслируют сюда по радио и что-то говорят: «…мы страдаем, наш народ. Мы до сих пор не можем никак выкарабкаться…» Кто мы? Вы-то выкарабкались уже. Как вы можете говорить?! Любимые мои Коротич или Надеин. Как это вы не выкарабкались?
«Мы не можем, у нас такая ментальность…» Я уже не могу все это слушать, для меня
это разочарование. Как для меня глубокое разочарование — это когда люди, попав в парламент, начинают занимать места не по характеру, а по свободным местам. Есть свободное место сволочи. Вот он занимает. Свободное место мерзавца — занимает. Свободное место колеблющегося, свободные стулья. Роли… (Разочарования).
В этой миниатюре М. Жванецкого представлены и другие приемы создания эмфазы — риторические вопросы, восклицание, прямая речь, неполные предложения.
К смещению синтаксической конструкции близка ее не завершенность, по античной терминологии апосиопеза (апосиопезис): Любимые мои Коротич или Надеин… Роли… За такими номинативами можно предположить богатый подтекст, но оратор предоставляет его домыслить слушателям. Эту риторическую фигуру можно встретить и в русской классической прозе. Например: Что подумали, что почувствовали оба? Кто узнает? Кто скажет? Есть такие мгновения вжизни, такиечувства… Наних можнотолькоуказать — ипройти мимо (Т.).
Незавершенность синтаксической конструкции в устной речи дополняется фигурой умолчания с характерной для нее интонацией. Вспомним «Стихи о советском паспорте» В. Маяковского: К любым чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту… Умолчание может быть вызвано разными причинами: нерешительностью говорящего, который должен сказать то, о чем не принято говорить (Нет, я хотел… быть может, вы… я думал, / Что уж барону время уме реть — П.), или неумением точно сформулировать мысль:
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они — кто старше, кто моложе — Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, — Речь не о том, но все же, все же, все же…
(А.Т. Твардовский)
В ораторской речи прием умолчания может создать неясность, поэтому пользоваться им нужно очень осторожно. В то же время следует подчеркнуть, что умолчание представляет собой прекрасный повод для того, чтобы заинтриговать слушателей. В античной риторике умолчание рассматривалось среди фигур убавления.
Обращение к этой риторической фигуре рекомендовалось в следующих случаях:
- для того чтобы слушатели сами восстановили то, что не сказано: Власть уже столько своих обещаний не выполнила… (опущено: скорее всего, не выполнит и это);
- для того чтобы напомнить известное высказывание, афоризм, поэтический пример, но без полного его цитирования;
- для того чтобы выразить намек или угрозу;
- для того чтобы привлечь внимание тех, кто невнимательно слушает оратора.
Прервать свою речь и начать говорить о чем-то другом — это достаточно эффективный прием, который иногда срабатывает в ситуации, когда оратор вынужден долго говорить1.
Следует также заметить, что иногда оратор сообщает слушателям, что не станет говорить о том или ином факте, но тут же называет его.
Например: Я не буду говорить о том, что вы невоспитанны и ведете себя непристойно. Замечу лишь, что в этой ситуации надо уметь сдерживаться… Такой ораторский прием некоторые авторы риторик также называют «фигурой умолчания» «в более широком смысле». Однако с таким употреблением этого термина согласиться нельзя. Подобные высказывания не могут быть отнесены и к фигурам убавления.
Фигурой, противоположной апосиопезису, является просиопезис — пропуск начальных слов высказывания, цитирование известных афоризмов, пословиц не с начала, а с середины. Например: А бес в ребро; Родись счастливым; Люби и саночки возить (заголовки). Такие фигуры стимулируют интерес читателя к материалам, которые предлагает автор публикации. Однако в устной речи эта риторическая фигура не оправдана: аудитория предпочитает услышать всю фразу целиком, требуя ясности речи от оратора.
Из других фигур убавления назовем апокойну — свойственное разговорной речи объединение двух предложений в одно высказывание, содержащее общий член (Там сидит человек вас ждет).
Особый интерес в экспрессивной речи представляет эллипсис — пропуск какого-либо члена предложения, который легко подразумевается. Например: Дан приказ ему на запад, ей — в другую сторону (Ис.); Пороша. Мы встаем, и тотчас — на коня (садимся), / И рысью по полю при первом свете дня (скачем) (П.). Обычно опускается сказуемое, что придает речи динамизм, помогает изобразить стремительные действия: Татьяна — ах! Медведь за ней (П.); Мужики — за топоры (А.Т.).
Из других фигур убавления назовем еще зевгму — синтаксический прием экономии языковых средств, состоящий в том, что слово, образующее однотипные сочетания с несколькими разными словами, фигурирует в высказывании только один раз — в начале, в середине или в конце высказывания.
Соответственно различают протозевгму (Один ведерком черпает, другой — шапкой, третий горстями), мезозевгму (Один — ведерком, другой шапкой черпает, третий — горстями) и гипозевгму (Один — ведерком, другой — шапкой, третий горстями черпает)1. Чаще всего используется протозевгма: Конечно, проще всего было пойти деканату навстречу: двоек не ставить совсем, троек минимум, четверок и пятерок по требованию (И. Грекова).
Зевгма обладает широкими изобразительными возможностями, передавая концентрацию мысли на определенных ключевых моментах, заостряя на них наше внимание: Ах, как тоскует по пахоте плуг, / Пашня — по лугу, / Море — по Бугу, / По северу — Юг, / Все — друг по другу (Паст.).
