Теория и практика

Деление на технический и практический интересы в познании Хабермас в определенной мере строил на ранее проведенном анализе разделения у Аристотеля между techne и praxis. В вышедшей в 1963 г. книге под названием «Теория и практика» Хабермас присоединяется к Аристотелю, который рассматривал политику как нечто, занимающееся правильной и справедливой жизнью.

Такое понимание политики у Аристотеля.
целиком и полностью относится к практике, в том ограниченном значении, которое греки придавали этому слову. Это ничего общего не имело с техникой, умелым производством вещей и компетентным решением специалистами объективных задач. Политика же в основе своей всегда была направлена на выработку и шлифовку (человеческого) характера, и здесь речь шла о педагогике, а не о технике м.

В этой книге Хабермас анализирует соотношение между теорией и практикой с точки зрения вопроса о том, что наука может сказать нам о том, как нам следует жить, а не только анализировать, как мы фактически живем. Большинство обществоведов считают, как и Макс Вебер, что наука может высказываться только об определенных связях в обществе и о том, что происходит, если люди действуют тем или иным способом.

Но наука никогда не может утверждать, что нечто для людей лучше, чем другое. По их мнению, решение о том, что хорошо или плохо, и как следует поступать людям, находится вне поля деятельности науки.

При такой точке зрения уже с самого начала становится невозможным наличие критической науки об обществе, поскольку та никогда не сможет найти в рамках науки оснований для своей критики, ей придется основываться на вненаучных факторах.

Хабермас считает, что такое понимание науки можно возвести к тому, что Аристотель назвал теорией, то есть наукой о природе, но Аристотель имел совсем иное представление о политических знаниях. В таком знании, фронезисе, речь шла о практике, морализаторских и направленных на общее дела действиях людей.

В своем труде люди, по мнению Аристотеля, прибегают к другим действиям — поэзии. Это означает изготовление чего-либо, и при этом требуется иной тип знаний, который Аристотель назвал техникой.

Техника заключает в себе правила или знания того, как люди должны действовать, чтобы сделать что-либо полезное.

В современной науке об обществе фронезис и практика оказались отброшенными в пользу односторонне выпяченных техники и поэзии. Хабермас полагает, что критическая теория общества должна ставить и вопросы, относящиеся к практике, то есть должна уметь сказать что-либо и о том, как нам следует жить, а не только ограничиваться практическим применением в технике.

Именно в этом заключается опасность превращения науки в кажущийся нейтральным инструмент контроля за людьми и господства над ними.