Веберовский ренессанс в западной социологии

В истории западной социологии ХХ века существовало множество различных интерпретаций творчества М.Вебера. Свою оценку веберовских идей предлагали многие известные социальные мыслители: К.Ясперс, Р.Арон, Т.Парсонс, теоретики Франкфуртской школы неомарксизма.

В целом глубокое изучение идей Вебера началось лишь после второй мировой войны: вначале в США, а затем в Западной Германии. В американской социологии 40-х – 50-х годов получила преобладание трактовка веберовской теории, предложенная Т.Парсонсом. В своей работе “Структура социального действия” Парсонс попытался осуществить синтез теорий Вебера и Дюркгейма, дополнив их некоторыми элементами социологии Парето.

Вместе с тем, по мнению ряда современных исследователей, интерпретация идей Вебера в трудах Парсонса была довольно пристрастной. Парсонс исходил из своей собственной теоретической позиции, используя лишь те элементы теории Вебера, которые могли быть совмещены с постулатами функционализма.

Пробелы в восприятии веберовской социологии в США в определенной степени восполнила книга Р.Бендикса “Макс Вебер: интеллектуальный портрет” (1960). Фактически Бендикс положил начало комплексному изучению всего научного творчества Вебера, показав неправомерность изолированного рассмотрения “Протестантской этики и духа капитализма”.

Бендикс поставил эту работу Вебера в тесную взаимосвязь с “Хозяйственной этикой мировых религий”. Кроме того, он указывал, что веберовская социология права и социология господства, исследование о городе и работы по экономической истории также должны быть соотнесены с социологией религии.

Однако, подчеркивая значение эмпирических исследований Вебера, Бендикс не уделял серьезного внимания философским основаниям веберовской теории. В своей книге Бендикс избегал обсуждения тех сторон мировоззрения Вебера, которые не соответствовали политическому климату послевоенной Америки.

Это относится прежде всего к ницшеанским мотивам в творчестве Вебера. В изображении Бендикса Вебер предстал умереннолиберальным мыслителем, взгляды которого были свободны от каких-либо внутренних противоречий.

Западногерманская литература о Вебере до середины 70-х годов в основном не выходила за рамки интерпретаций его взглядов, представленных в американской социологии. Но затем в немецкой социологической теории произошло заметное оживление интереса к идеям Вебера, и именно Германия стала центром веберовского ренессанса. Наибольшее число комментариев вызвало истолкование идей Вебера в работах Ф.Тенбрука и В.Шлюхтера.

В таком случае следовало ожидать, что его основной труд “Хозяйство и общество” будет посвящен именно этой проблеме. Но, как отмечает Тенбрук, тема рационализации западного общества не занимает центрального места в данной работе. Уточнив хронологию создания отдельных веберовских произведений, Тенбрук пришел к выводу, что “Хозяйство и общество” не может считаться последним словом Вебера по проблеме западного рационализма.

Как утверждал Тенбрук, в последний период жизни Вебера его внимание было привлечено к всемирно-историческому процессу рационализации как единому целому, а не только к современному западному рационализму. Исследование последнего было лишь промежуточной ступенью на пути к созданию теории всеобъемлющего процесса рационализации в масштабах всей человеческой истории.

Главным произведением Вебера, по мнению Тенбрука, следует считать “Хозяйственную этику мировых религий”, где и рассматривается такой всемирно-исторический процесс. При этом наиболее последовательное изложение теоретической позиции Вебера можно обнаружить во введении к “Хозяйственной этике”, а также во фрагменте этой работы, озаглавленном “Теория ступеней и направлений религиозного неприятия мира”. Большинство критических откликов на статью Тенбрука было связано с его трактовкой взаимоотношения идей и интересов в теории Вебера.

Необходимость такой рационализации связана с решением проблемы теодицеи и поисками путей спасения в различных религиях. В рамках любого религиозного мировоззрения возникает потребность во внутренне непротиворечивом объяснении смысла человеческой жизни и путей, ведущих к спасению.

Причем, как подчеркивает Тенбрук, независимо от воли и желания людей, исповедующих данную религию, из ее вероучения должны быть выведены все возможные логические следствия. По мнению этого социолога, развитие религиозных идей определяется исключительно их внутренней логикой, а не какими-либо внешними причинами.

Как отмечали критики этой концепции, представленная в ней интерпретация взглядов Вебера была довольно односторонней. В частности, Тенбрук не учитывал тот факт, что развитие религиозных идей определялось не только их собственной логикой, но и интересами социального слоя, который являлся носителем этих идей. Кроме того, Вебер не был сторонником монокаузального объяснения социальных явлений, но всегда исходил из множественности их причин.

Другой крупный представитель неовеберианства В.Шлюхтер также предложил свою собственную реконструкцию социологии Вебера. В статье “Парадоксы рационализации: об отношении этики и мира”, опубликованной в 1976 г., Шлюхтер рассмотрел типы рациональности в веберовской социологии.

Прежде всего он ссылается на выделенные Вебером три способа отношения к миру, получившие распространение в различных религиозных традициях: “приспособление к миру” (конфуцианство), “бегство от мира” (индуизм, буддизм”, “овладение миром” (иудаизм, христианство). В рамках данных религиозных традиций возникли различные типы рациональности.

Далее Шлюхтер рассматривает соотношение между религиозной картиной мира и современной наукой, в которой процесс рационализации достиг предельного развития. В конечном счете, согласно интерпретации Шлюхтера, рационализация представляет собой эволюционный процесс, проходящий через несколько стадий. Такими последовательными стадиями выступают рационализм христианской религиозной традиции, протестантской хозяйственной этики и современной науки.

В отличие от Тенбрука, Шлюхтер сосредотачивает внимание на эволюции западного рационализма. Разработанные Вебером идеально-типические модели он рассматривает в эволюционной перспективе, позволяющей охватить развитие соответствующих явлений и процессов. Тема рационализации различных сторон западного общества раскрывается им на основе анализа веберовских трудов по социологии религии, права и политики.

Шлюхтер признает, что процесс рационализации происходил не только лишь в странах Запада. В трудах Вебера представлен анализ различных форм рационализации, характерных для целого ряда других культур. Тем не менее Шлюхтер подчеркивает, что веберовские исследования хозяйственной этики мировых религий в конечном счете связаны с решением его основной проблемы – определением своеобразия западного рационализма. Как полагает этот исследователь, Вебер не стремился создать систематическую типологию рационализации, ограничившись детальным анализом особенностей возникновения и развития рациональной западной культуры.

Шлюхтер противопоставляет подход Вебера как социологическим теориям, стремящимся выделить некие универсальные стадии исторического развития, так и теориям, подчеркивающим циклический характер социальных процессов. С точки зрения Шлюхтера, в веберовском исследовании западного рационализма представлено сочетание эволюционного и сравнительного подходов, которое дает возможность преодолеть недостатки альтернативных теорий.

Следует отметить также, что Шлюхтер в большей степени, чем Тенбрук, ориентирован на реконструкцию веберовской теории, на то, чтобы систематизировать идеи Вебера, многие из которых не получили последовательной разработки.

В частности, Шлюхтера критиковали за то, что его анализ в основном остается на уровне формальных типологий и классификаций и не может в полной мере служить основой для эмпирически ориентированной социологии.

Значительный вклад в разработку новых подходов к изучению политической социологии Вебера внес немецкий исследователь В.Моммзен. Еще в 1959 году он опубликовал работу, в которой поставил под сомнение общепринятые взгляды на веберовскую политическую теорию. В дальнейшем он углубил свою интерпретацию в работах 70-х-80-х годов. Прежде всего этот исследователь отмечает противоречивый, “антиномичный” характер веберовских политических идей.

С его точки зрения, в трудах Вебера постоянно присутствует столкновение противоположных принципов, непримиримых ценностных позиций. Как отмечает Моммзен, Вебер не стремился сгладить конфликты между несовместимыми ценностями, но, напротив, пытался развить каждую из альтернативных позиций до ее логического предела. При этом Моммзен особо выделяет влияние идей Ницше на веберовскую политическую теорию.

В качестве примера антиномий этой теории немецкий исследователь приводит прежде всего противоречие между поддержкой Вебером идеи сильного государства, проводящего активную внешнюю политику, и его приверженностью принципам либерализма.

С точки зрения Моммзена, поддержка Вебером “империалистической” внешней политики Германии была обусловлена не столько его национализмом, сколько пониманием необходимости сохранения в Европе системы из нескольких конкурирующих между собой государств, что обеспечивало динамизм международной политики.

В.Моммзен характеризует особенности веберовского либерализма, который во многих отношениях отличался от классических либеральных теорий XIX века. Хотя Вебер принимал основные принципы либеральной доктрины, он осознавал невозможность их последовательного осуществления в современном ему обществе. Как подчеркивает Моммзен, решающее значение для Вебера имел вопрос о сохранении индивидуальной свободы в условиях бюрократизации всех сфер общественной жизни.

Под этим углом зрения Моммзен рассматривает веберовскую теорию плебисцитарной демократии, которая также включает в себя целый ряд антиномий. Как пишет этот исследователь: “В свете последующего опыта нельзя не признать спорной теорию демократии, которая чрезмерно подчеркивает роль политического лидера в противоположность массе граждан”. Тем не менее Моммзен считает необходимым анализировать теорию Вебера прежде всего в контексте социально-политических условий Германии начала ХХ века.

В изображении Коллинза Вебер предстает непосредственным предшественником современных теорий конфликта. Кроме того, Коллинз проанализировал веберовскую концепцию капитализма, основываясь главным образом на работе Вебера “История хозяйства”. Коллинз особо подчеркивал преимущества веберовской модели капитализма по сравнению с неомарксистскими концепциями.

Этот социолог пытался также использовать теорию Вебера для анализа геополитических процессов в современном мире. Широкую известность приобрел предложенный Коллинзом в середине 80-х годов прогноз геополитической динамики советского общества, который во многом оправдался, хотя в данном случае Коллинз лишь в незначительной степени опирался непосредственно на идеи Вебера.

Американский исследователь С.Кальберг попытался охарактеризовать значение идей Вебера для современной исторической социологии. Как указывает этот социолог, рост интереса к сравнительно-историческим исследованиям в 70-80-е годы совпал с веберовским ренессансом.

Тем не менее англо-американская историческая социология находилась лишь под косвенным влиянием веберовских идей и практически не испытала на себе воздействия новейших интерпретаций социологической теории Вебера. Наибольшей популярностью в этот период пользовались различные версии неомарксизма.

По мнению Кальберга, современные течения исторической социологии столкнулись с проблемами, которые не всегда поддаются решению в рамках преобладавших до недавнего времени теоретических ориентаций. Однако многие из этих проблем, хотя и в несколько иной форме, стояли и перед Вебером. В связи с этим Кальберг указывает на необходимость более пристального внимания к теоретическому наследию Вебера со стороны представителей исторической социологии.

Как полагает Кальберг, теоретический подход Вебера имеет ряд преимуществ перед современными концепциями. Веберовская историческая социология носит универсальный характер, тогда как работы большинства современных авторов посвящены одной какой-то ключевой теме (социальные революции, политическая модернизация, развитие мировой капиталистической экономики). Кальберг подчеркивает, что в социологии Вебера отсутствует тот разрыв между структурой и действием, между микрои макроуровнями исследования, который характерен для современных направлений исторической социологии.

Кальберг рассматривает также преимущества веберовской методологии идеальных типов по сравнению с методами исследования, на которые опираются представители современных течений исторической социологии. В целом, как полагает Кальберг, теория Вебера продолжает сохранять сегодня свое значение для сравнительно-исторических исследований.