Критическая теория Ю.Хабермаса

Юрген Хабермас – крупнейший современный философ и социальный теоретик. Получив образование в университетах Геттингена и Бонна, в середине 50-х годов он некоторое время был ассистентом Т.Адорно, а в дальнейшем преподавал философию и социологию в Гейдельбергском и Франкфуртском университетах и ряде других учебных заведений.

Работы Хабермаса получили широкую известность на рубеже 60-70-х годов, а в начале 80-х с публикацией фундаментального труда “Теория коммуникативного действия” интерес к его идеям среди социологов в странах Запада еще более возрос. Вместе с тем в отечественной литературе социальная теория Хабермаса лишь совсем недавно стала предметом систематического рассмотрения.

Напротив, он пытался разработать свою собственную концепцию, основанную на реконструкции классических философских и социологических теорий. Он опирался не только на марксистскую традицию, но и на идеи М.Вебера, З.Фрейда, Э.Дюркгейма, Дж.Мида, Т.Парсонса, а также на феноменологическую социологию. Среди источников его теории помимо социологических концепций значительное место занимают концепции, заимствованные из различных направлений философии, психологии, лингвистики.

Существенное значение для Хабермаса имеет реконструкция социальной теории К.Маркса. С одной стороны, Хабермас во многом остается в русле марксистской традиции, но его взгляд на теоретическое наследие Маркса свободен от какого-либо догматизма. Хабермас не принимает то положение классического марксизма, что законы, религия, мораль общества не имеют своей собственной истории, так как они являются элементами идеологической надстройки и оказываются вторичными по отношению к способу производства данного общества.

В отличие от этого Хабермас придерживается взгляда, что сфера культуры не подчинена целиком экономической сфере, но имеет свою собственную логику развития. С его точки зрения, социальный прогресс определяется не только развитием материального производства, но и расширением и ростом человеческого знания. Если Маркс уделял исключительное внимание понятию труда, то Хабермас настаивает на том, что не меньшее значение для общественного развития имеет коммуникативное взаимодействие между индивидами, направленное на достижение взаимопонимания и согласия относительно целей их деятельности.

Важную роль в концепции Хабермаса играет переосмысленная им веберовская теория рационализации. Вслед за Вебером Хабермас рассматривает процесс рационализации различных сфер жизни западного общества. Особое значение он придает веберовскому анализу “расколдования” религиозной картины мира. При этом Хабермас опирается главным образом на идеи работы Вебера “Протестантская этика и дух капитализма”.

Он утверждает, что в теории Вебера существует определенный разрыв между анализом рационализации в сфере этики и культуры, с одной стороны, и в сфере политики и экономики – с другой. Согласно Хабермасу, рассматривая общество эпохи раннего капитализма, Вебер делает основной акцент на рационализации этической сферы, но не уделяет достаточного внимания экономическим и политическим структурам.

В то же время, с точки зрения Хабермаса, когда Вебер обращается к анализу современного ему общества, то описывает прежде всего рациональную капиталистическую экономику и рациональное бюрократическое управление, но не дальнейшую рационализацию культуры и морального сознания. Хабермас считает необходимым показать, что и в эпоху раннего капитализма и в ХХ веке происходит своего рода диалектическое взаимодействие между культурой и политико-экономическими структурами.

Одним из центральных понятий разработанной Хабермасом теории выступает понятие “жизненного мира”. Этот термин используется в значении, близком тому которое он приобрел в работах А.Щюца и его последователей. Жизненный мир представляет собой сферу непосредственного существования людей и их первичных контактов и взаимодействий, включая в себя всю совокупность разделяемого людьми опыта повседневной жизни.

Жизненный мир является как бы трансцендентальным местом, в котором встречаются говорящий и слушатель; где они могут взаимно выдвинуть притязание по поводу того, что их выражения совпадают с миром (объективным, социальным и субъективным миром); и где они могут критиковать и подтверждать притязания, выразить свое несогласие или достичь согласия”.

С точки зрения Хабермаса, эволюция общества сопровождается процессом рационализации жизненного мира. Так, в традиционных обществах преобладало мифологическое мышление, а господствующая культурная традиция навязывала индивидам определенные нормы и ценности. В отличие от этого в современном обществе сама культурная традиция становится предметом рефлексии, критического осмысления, в результате чего мировосприятие современного человека характеризуется значительно большей логической последовательностью и рациональностью.

Хабермас задается вопросом, каким образом в повседневном общении людей может быть достигнуто подлинно рациональное взаимодействие. Прежде всего он обращается к ситуации, когда поведение людей не является вполне рациональным, а коммуникация между ними оказывается систематически искаженной. Возможность выхода из такой ситуации Хабермас связывает с использованием некоторых идей Фрейда и в частности разработанных им методов психоанализа.

Согласно Фрейду, в ходе психоаналитической процедуры пациент приобретает способность анализировать свои воспоминания или содержание своих снов таким образом, что им осознаются вытесненные ранее в сферу бессознательного побуждения. В случае успеха такой процедуры пациент освобождается от искаженных восприятий и достигает большей степени рационального контроля над своими действиями.

Тем самым устанавливается подлинно рациональная коммуникация между терапевтом и пациентом. По мнению Хабермаса, этот пример может служить моделью для всякой коммуникации, то есть в конечном счете возможно преодолеть причины, искажающие процесс коммуникации между взаимодействующими индивидами.

Хабермас использует понятие “идеальной речевой ситуации” для обозначения такого положения дел, когда все разногласия и конфликты между людьми разрешаются в процессе коммуникации, полностью свободной от какого-либо принуждения.

Подобная ситуация предполагает, что равноправные индивиды в ходе обсуждения интересующих их проблем подчиняются лишь силе более убедительных аргументов, но не внешнему давлению. При этом целью коммуникации является достижение консенсуса, согласия между всеми ее участниками.

Как правило, Хабермас рассматривает такую ситуацию в качестве идеального типа, с которым должны сопоставляться реальные процессы коммуникации, являющиеся в той или иной степени искаженными. Вместе с тем Хабермас, очевидно, придерживается точки зрения, что идеальная речевая ситуация в принципе вполне достижима.

Данная концепция Хабермаса нередко подвергалась критике. При этом прежде всего подчеркивался утопизм предложенной им модели коммуникации. Идеальная речевая ситуация подразумевает, что все участники коммуникации обладают равными возможностями отстаивать свою точку зрения. Между тем в реальной жизни уровень образования и степень компетентности индивидов в той или иной сфере могут существенно различаться.

Представители некоторых социальных групп обладают явными преимуществами в доступе к образованию и культурному капиталу. Кроме того, с точки зрения критиков, даже при условии примерно равной компетентности участников коммуникации достижение согласия может быть затруднено, когда речь идет о взаимодействии между представителями разных культур или сторонниками различных научных парадигм.

В концепции Хабермаса телеологическое действие направлено на наиболее эффективное достижение какой-либо цели. Такое действие разделяется им на два вида: инструментальное и стратегическое. Если первое направлено на природные объекты, то второе предполагает взаимодействие с окружающими людьми. Но при этом субъект стратегического действия рассматривает других людей как средства достижения своей цели.

Нормативное действие подчинено каким-либо общеразделяемым ценностям и нормам, с которыми индивид должен соотносить возможные последствия своих поступков. Драматургическое действие связано с самовыражением действующего индивида, с попыткой создать определенный образ в глазах окружающих. Наконец, коммуникативное действие направлено на достижение совместных результатов на основе добровольного согласия его участников.

Если субъектом стратегического действия выступает отдельный индивид, стремящийся к достижению своих эгоистических целей, и такое действие в сущности не является социальным в полном смысле слова, то каждый из последующих типов так или иначе соотносится с действиями других людей. Коммуникативное действие в наибольшей степени направлено на достижение взаимопонимания между индивидами. Оно всегда предполагает возможность установления между ними подлинно рациональной коммуникации.

Как полагает Хабермас, какие-либо искажения коммуникации, порожденные самим жизненным миром, возникшие в силу недостаточной рационализации взаимодействия индивидов, могут быть преодолены. Тем не менее процесс коммуникации продолжает оставаться искаженным, теперь уже в силу влияния внешних причин. Жизненный мир подвергается экспансии со стороны системы, то есть экономической и политической организации общества.

Рыночная экономика и государственная власть вторгаются в сферу межличностного взаимодействия и навязывают ей свои требования. Этот процесс обозначается Хабермасом как колонизация жизненного мира системой. В результате такого процесса на уровне жизненного мира насаждаются товарно-денежный обмен и отношения господства и подчинения.

Вместе с тем Хабермас не считает колонизацию жизненного мира необратимой. В качестве основных сил, противодействующих в современном обществе влиянию системы, он рассматривает новые социальные движения: антивоенное, экологическое, феминистское и др. Деятельность такого рода движений позволяет хотя бы частично ограничить дальнейшую экспансию системы.

Анализ воздействия капиталистической экономики на жизненный мир, представленный в работах Хабермаса, в целом выдержан в марксистском духе. Но Хабермас настаивает также на необходимости переосмысления роли государства и идеологии в эпоху позднего капитализма. По его мнению, в марксизме эта проблема не получила достаточно подробного рассмотрения. Поэтому в ряде своих работ Хабермас обращается к политической теории.

В последнее десятилетие в западной социологии существенно возрос интерес к ранней работе Хабермаса “Структурные изменения общественности” (1962). Основываясь на понятии гражданского общества, которое восходит к философии Гегеля, Хабермас формулирует в этой работе концепцию общественности. Согласно Хабермасу, общественность занимает промежуточное положение между частной сферой гражданского общества и сферой государственной власти.

Общественность не включена непосредственно в осуществление властных функций. Ее роль состоит в свободном, не подчиненном государственному контролю обсуждении проблем политической и социальной жизни. Такое обсуждение может происходить в специально отведенных для этого общественных местах либо в печати.

Как указывает Хабермас, общественность в современном понимании этого слова формируется в Западной Европе в XVII-XVIII веках. Но первоначально она включает в себя лишь крайне узкий слой интеллектуальной элиты. В этот период общественные дискуссии не выходят за пределы салонов и клубов, где собирается образованная публика. В ХХ веке сфера общественности значительно расширяется. Но одновременно с этим, как полагает Хабермас, происходит упадок, деградация общественности.

Массовая демократия и распространение образования не сопровождаются возрастанием политической роли широких слоев населения. Эти явления Хабермас объясняет главным образом влиянием системы. По его мнению, вмешательство государственных, бюрократических структур ведет к подавлению спонтанных, неформальных процессов общественной жизни.

В современном ему обществе Хабермас обнаруживает кризисные явления. Он выделяет несколько типов кризиса, проявлявшихся на различных этапах развития капитализма. В эпоху раннего капитализма основное значение имел экономический кризис. Ответом на него стало усиление государственного вмешательства в экономику, в результате которого такой кризис принял менее острую форму, хотя и не был полностью преодолен. Вместе с тем рост государствееного регулирования экономики ведет к тому, что государство принимает на себя слишком большое число функций, с которыми оно не в состоянии справиться.

В ряде работ 90-х годов Хабермас обращается к проблемам гражданского общества и демократии. Его интерес к этим темам, по-видимому, в значительной степени стимулировали социально-политические изменения в странах Восточной Европы. По мнению Хабермаса, революции 1989 года вдохновлялись теми же идеями, что и классические буржуазные революции в странах Запада.

Он характеризует их как “догоняющие” или “наверстывающие” революции. Основной смысл процессов изменений в восточноевропейских обществах Хабермас видит в возврате к тем социальным институтам современности, которые были насильственно разрушены в этих обществах в период реального социализма. Важнейшее место среди них принадлежит политическим институтам современной демократии.