Постструктуралистская социология П. Бурдье
Пьер Бурдье в течение нескольких десятилетий являлся одним из ведущих французских социологов. Его научная деятельность начинается на рубеже 50-60-х годов в Алжире, куда он уехал после окончания Парижской Высшей педагогической школы. В середине 60-х годов Бурдье вновь возвращается в Париж, где занимается преподаванием и исследовательской работой.
С 1975 г. Бурдье возглавляет основанный им Центр европейской социологии. В настоящее время он является автором десятков работ, многие из которых переводились на различные европейские языки и широко обсуждались в мировом научном сообществе. Особенно широкую известность получили такие труды Бурдье, как “Различие” (1979) и “Практический смысл” (1980).
Ранние работы Бурдье носили в основном эмпирический характер и не включали в себя каких-либо значительных теоретических нововведений. В 60-е годы Бурдье находился под сильным влиянием структурализма, в частности идей К.Леви-Стросса. Но впоследствии он разрабатывает свой собственный концептуальный аппарат и отходит от структуралистской теории. Его собственную теоретическую позицию нередко характеризуют как “конструктивистский структурализм” или постструктурализм.
В отличие от этого, субъективизм стремится сводить социальный мир к представлениям о нем, конструируемым действующим индивидом. Подобный взгляд проявился в работах А.Шюца и последователей этнометодологии. Бурдье считает противопоставление объективизма и субъективизма искусственным. По его мнению, эти два подхода могут образовывать некое диалектическое единство.
Одним из основных в концепции Бурдье выступает понятие поля, которое подразумевает сеть отношений между различными позициями в социальном пространстве. Эти позиции могут занимать отдельные индивиды или социальные группы, но все они ограничены в своих действиях структурой поля.
Социальное пространство включает в себя несколько различных полей: экономическое, культурное, политическое и целый ряд других. Границы между всеми этими полями являются нечеткими и постоянно изменяются. Хотя экономическое поле обычно пытается навязать свою структуру другим полям, последние сохраняют значительную автономию.
Структура того или иного поля предоставляет индивидам лишь ограниченный набор возможных способов действия. В то же время позиция, занимаемая агентом в социальном пространстве, побуждает его действовать в соответствии с определенными образцами поведения. Те, кто занимает господствующее положение в данном поле, обычно стремятся сохранить существующий порядок вещей.
В отличие от этого представители непривилегированных социальных групп пытаются изменить в свою пользу сложившееся распределение власти и иных ресурсов. В целом Бурдье характеризует каждое поле как арену борьбы. Обладатели различных социальных позиций стремятся индивидуально или коллективно упрочить свое положение либо изменить его. При этом они используют какую-либо форму капитала.
Позиции людей в социальном пространстве определяются размерами капитала, которым они обладают. Бурдье выделяет три основных формы капитала: экономический капитал представлен материальными и финансовыми ресурсами; культурный капитал включает в себя полученное образование и соответствующие дипломы; социальный капитал связан с принадлежностью к группе и теми преимуществами, которые могут дать социальные связи и обмен услугами.
Кроме того, Бурдье говорит о символическом капитале, служащем показателем социального престижа. В качестве символического капитала может выступать любой другой тип капитала, использование которого влияет на восприятие его обладателя другими людьми. В конечном итоге положение индивида или группы в социальном пространстве зависят от общего объема и структуры находящегося в их распоряжении капитала.
Используемое Бурдье понятие поля, на первый взгляд, вполне соответствует структуралистскому подходу. Но Бурдье не ограничивается рассмотрением структуры различных полей, а вводит ряд других понятий, таких как практика и габитус, связанных с действиями индивидов в рамках этих структур.
Часто она оказывается неосознанной, осуществляется в силу привычки. Хотя действующий индивид (агент) руководствуется какими-то целями, эти цели и стратегии их достижения не являются исключительно результатом свободного выбора. Как указывает Бурдье, ранее приобретенные социальные навыки и опыт навязывают индивидам определенные способы восприятия и поведения.
В работах Бурдье термин габитус означает совокупность приобретенных агентом установок, схем восприятия и действия. Габитус позволяет индивиду ориентироваться в социальном пространстве и формирует у него готовность определенным образом реагировать на какие-либо события и ситуации. Понятие габитуса используется Бурдье для объяснения упорядоченности и воспроизводимости социальных структур.
Габитус является одновременно и продуктом социальных условий и средством, управляющим поведением индивида в обыденных ситуациях. Он отражает объективные структуры, задавая пределы, в которых может действовать индивид. Тем самым габитус выступает посредником между объективными структурами и индивидуальными действиями.
Он обеспечивает активное присутствие прошлого опыта, который, существуя в каждом организме в форме схем восприятия, мышления и действия, более верным способом, чем все формальные правила и все явным образом сформулированные нормы, дает гарантию тождества и постоянства практик во времени”.
Сходство условий существования индивидов приводит к формированию у них сходного габитуса, что в свою очередь лежит в основе формирования классовых общностей. Поскольку внутри одного и того же класса условия получения знаний и их усвоения относительно одинаковы, можно говорить о габитусе этого класса. Согласно Бурдье, усвоение индивидами бессознательных схем восприятия и действия позволяет им воспроизводить действия, соответствующие классовым отношениям.
При этом классы понимаются Бурдье не только как группы, различающиеся своим положением в системе экономических отношений. Эти группы наделены также собственным стилем жизни, отражающим форму их приспособления к своему месту в социальном пространстве. Господствующий класс, с точки зрения Бурдье, состоит из ряда групп, представляющих экономический и культурный капитал.
Бурдье подробно изучал высшие слои – элиту французского общества. Он использовал данные о местах проживания представителей элиты, местах проведения отпусков, браках между представителями высших слоев, школах, которые посещали их дети. Он пришел к выводу, что люди, стоявшие у власти во французском обществе, имели одинаковое или близкое социальное происхождение, вели сходный образ жизни, разделяли одни и те же взгляды на события общественной жизни. Общая социальная практика формировала у них общую культуру со всеми ее символами и ценностями.
Наглядным примером использования предложенного Бурдье теоретического подхода могут служить его работы по социологии образования. В этих работах он осуществляет анализ “символического насилия” и социального воспроизводства. Концепция символического насилия отражает тот факт, что социальный порядок поддерживается главным образом за счет действия механизмов, обеспечивающих добровольное подчинение людей социальным нормам.
Согласно Бурдье, символическое насилие это навязывание определенной символической системы подчиненным классам. Оно предполагает бессознательное принятие членами этих классов господствующих ценностей и установок, которые начинают рассматриваться ими как естественные, само собой разумеющиеся. Как полагает Бурдье, навязывание подчиненным классам господствующей культуры в значительной степени происходит в сфере образования.
Как стремился показать французский социолог, несмотря на широко распространенные требования равных возможностей в доступе к образованию, существующая система образования воспроизводит социальное неравенство.
В рамках этой системы все учащиеся рассматриваются как находящиеся в одних и тех же условиях. Но в действительности, по утверждению Бурдье, дети из привилегированных слоев имеют явные преимущества перед представителями низших классов. Первые приходят в школу, обладая определенным культурным капиталом, который соответствует требованиям системы образования.
Такой культурный капитал включает языковую и культурную компетентность. Он складывается в результате чтения книг, посещения театров, музеев, освоения манеры речи и межличностного общения. Родители из привилегированных социальных слоев создают для своих детей культурную среду, способствующую развитию у них тех способностей и навыков, которые вознаграждаются в образовательной системе.
Как утверждает Бурдье, система образования укрепляет легитимность классовых различий, поскольку они выступают как результат справедливой конкуренции. Он указывает, что “система образования помогает снабдить правящий класс “теодицеей его собственных привилегий” не столько через те идеологии, которые она вырабатывает или прививает учащимся, сколько через то практическое оправдание существующего строя, которое она доставляет, скрывая под явно гарантируемым ею отношением титулов и должностей тайно фиксируемое ею (при соблюдении формального равенства) отношение между присваиваемыми титулами и унаследованным культурным капиталом, то есть через легитимацию такого рода наследования”.
Система образования допускает лишь ограниченную социальную мобильность для относительно небольшого числа выходцев из непривилегированных слоев. Отдельные индивиды могут достичь академических успехов, несмотря на свое происхождение, но такие случаи носят единичный характер. В целом в рамках сферы образования воспроизводятся существующие классовые отношения.
В ряде своих работ Бурдье уделил большое внимание сфере науки. Он анализировал предпосылки научного творчества и социальные отношения в научном мире. Бурдье подробно разбирал биографии ученых, получение ими различных почетных званий, публикацию научных трудов, отношения и контакты на кафедрах и факультетах. Как показывает французский социолог, помимо решения исследовательских задач, ученые включены также и в сферу власти.
Бурдье рассматривает университет как поле конкурентной борьбы, которая организована согласно двум различным принципам. Один из этих принципов выражен в виде иерархии, соответствующей политическому капиталу. Другой принцип основывается на культурном капитале и соответствует научному авторитету того или иного лица.
Одним из важных направлений исследований выступает для Бурдье социология политики. В ряде своих работ Бурдье рассматривает эволюцию институтов государственной власти. Перефразируя М. Вебера, он отмечает, что государство “претендует на монополию легитимного использования физического и символического насилия на определенной территории”.
Как подчеркивает Бурдье, государство сосредотачивает в своих руках различные виды капитала: средства физического принуждения, экономический, культурный, символический капитал. “Концентрация вооруженных сил и финансовых ресурсов, необходимых для их содержания, – пишет Бурдье, – сопровождается концентрацией символического капитала признания, легитимности”.
При описании процессов концентрации государством средств физического принуждения и экономических ресурсов Бурдье опирается на идеи Вебера и Н. Элиаса. Но в своем анализе культурного (информационного) и символического капитала французский социолог выходит за рамки классических теорий.
Рассматривая поле политики, Бурдье обращается также к анализу социальных механизмов формирования политических организаций и объединений. Он определяет поле политики как рынок, на котором существуют спрос и предложение политических партий, программ, позиций. Основная борьба в рамках такого поля ведется, согласно Бурдье, за монополию на производство и распространение политических мнений и представлений.
Бурдье исследует процесс делегирования власти социальной группой ее официальному представителю или доверенному лицу. В данном случае французского социолога интересует прежде всего вопрос о том, каким образом доверенное лицо получает власть над теми, кто передал ему свои полномочия.
Бурдье рассматривает также процесс формирования управленческого аппарата в партиях и других политических объединениях, раскрывая те социальные условия, при которых интересы бюрократического аппарата получают преобладание над интересами рядовых членов организации.
В других своих исследованиях французский социолог обращается к самому широкому кругу тем. Например, он изучал моду и стили одежды, обращая особое внимание на борьбу между парижскими домами моделей. Кроме того, Бурдье исследовал любительские фотографии, выявляя различия в практике фотографирования у представителей разных социальных групп.
Еще одно из его исследований было посвящено различиям в восприятии искусства посетителями музеев, принадлежавшими к тем или иным социальным слоям. В 90-е годы Бурдье неоднократно обращался к анализу журналистики и телевидения как специфического поля.
Тем не менее Бурдье во многом отходит от марксизма, в особенности его структуралистского варианта. Это выражается в том, что в социологической концепции Бурдье центральное значение придается исследованию сферы культуры и той роли, которую играют в классовых отношениях культурный капитал и символическое насилие.
Кроме того, в работах Бурдье повышенное внимание уделяется анализу отношений власти, которые также не могут быть сведены к экономическим структурам.
