Мао Цзе Дун и крестьянский марксизм

В Китае коммунистическая партия была основана в 1923 г. Уже с самого начала она была тесно связана с русским марксизмом, в частности, своим участием в Третьем интернационале.

В начале двадцатых годов русские руководители пытались привести китайских коммунистов к сотрудничеству с гоминьданом, являвшимся буржуазным национальным движением.

Однако гоминьданом несколько раз была устроена резня китайских коммунистов, что привело к бегству китайских коммунистов в «долгом марше» в 1934 г.

Долгое время отношения русских и китайских коммунистов были напряженными, отчасти из-за поражений, которые китайцы понесли из-за русской политики, но также и потому, что в китайской партии существовало сильное течение, которое опиралось не на промышленный пролетариат, как советовал русский марксизм, а на измеряемую миллионами армию бедных крестьян Китая.

Одним из тех, кто с середины двадцатых годов вел коммунистическую агитацию среди бедных крестьян, был Мао Цзе Дун (1893—1976), сам сын крестьянина, достигшего относительного благосостояния.

Вера Мао в крестьян хорошо отражена в его знаменитом докладе о крестьянском движении в Хунане:

В очень скором времени несколько сотен миллионов крестьян из средних, южных и северных провинций Китая поднимутся как мощная буря, как ураган, сила столь буйная и бурная, что никакая власть, сколь сильной она не была б, не сможет удержать ее.

Они сметут все преграды, которые им встретятся, и пойдут вперед по пути освобождения. Они сметут всех империалистов, милитаристов, коррумпированных бюрократов, местных тиранов и жестоких помещиков в их могилы.

Каждая революционная партия и каждый товарищ-революционер окажутся перед лицом испытаний и либо выстоят, либо будут отторгнуты.

Во время войны с Японией влияние коммунистов усилилось, и после окончания второй мировой войны и падения Японии началась гражданская война, которая закончилась тем, что Мао, с 1935 г. бесспорный лидер коммунистической партии Китая, провозгласил китайскую народную республику на Площади небесного согласия в Пекине.

До своей смерти в 1976 г. он был великим государственным руководителем, который увековечил и свое имя в названии исповедуемого им марсизма: Марксизм-ленинизм учения Мао Цзе Дуна.

В шестидесятые годы, в связи с культурной революцией в Китае, это форма марксизма получила известное влияние прежде всего среди коммунистов в развивающихся странах, но отчасти также и в западном мире.

Марксизм Мао можно отчасти понять, приняв во внимание особенности китайского мышления, в котором диалектический взгляд на мир — например, на отношение инь и ян — насчитывает тысячи лет философской традиции.

По сравнению с ортодоксальными марксистами и Сталиным Мао акцентировал значение практического действия и сознания в общественном развитии.

Центральным для вещей и общества он полагал не объективные законы диалектики, а внутренние противоречия.

Однако его важнейшим вкладом в марксизм была не философия, а развитие им для условий Китая новой стратегии социализма — партизанской войны.

Эта стратегия основывалась на построении армии, которая «распространяла бы свои силы в массах, чтобы они смогли подняться и сконцентрировать свои силы перед встречей с врагом.

Эта стратегия, которая базировалась на том, что «политическая власть вырастает из ствола винтовки», стала затем применяться многими партизанскими движениями, начиная от Тито во время второй мировой войны и ФИО в Алжире до Кастро на Кубе и ФИО Вьетнама.

Марксизм Мао, с его сильными националистическими чертами, чуть ли не во всем вошел в конфликт с марксизмом более верных Москве существующих компартий.

В некоторых странах, например, на Филиппинах, в Таиланде и Камбодже, все еще есть маоисты-партизаны, борющиеся против феодалов, буржуазных или верных Москве режимов.

Вслед за «демаоизацией» в Китае после смерти Мао эти партизанские движения стали находить все больше трудностей в своем деле, поскольку поддержка из Пекина сильно ослабла, а во многих случаях и вообще прекратилась.

На Западе тоже «учение Мао Цзе Дуна» потеряло большинство своих сторонников. Но, как и у Ленина, величие Мао в том, что он развил абстрактный марксизм в приемлемую политическую стратегию.

Ему удалось конкретизировать ее, все время подчеркивая важность учета конкретных условий в стране:

Для китайских коммунистов, которые являются частью великой китайской нации, плотью от ее плоти и кровью от ее крови, всякие разговоры о марксизме, изолированные от характерных особенностей Китая, являются всего лишь абстрактным марксизмом, марксизмом в вакууме.

Поэтому попытки конкретно применить марксизм в Китае так, чтобы каждое его проявление имело несомненно китайский характер, то есть применить марксизм в свете специфических китайских черт, является жгучей проблемой, которую должна понять и решить вся партия.

От чужих стереотипов следует отказаться. Меньше должно быть пения пустых, абстрактных песен, и догматизм следует отбросить в сторону.

Его нужно заменить свежими и живыми китайским стилем и духом, которые любят простые люди в Китае.