Понятие конкуренции

При сравнении плановой экономики с рыночным типом хозяйствования главным отличием является наличие конкуренции на рынке. «Строгое значение понятия “конкуренция”, очевидно, заключается в том, что один человек состязается с другим, особенно при покупке или продаже чего-либо». В качестве «человека», согласно высказыванию А. Маршалла, можно представлять не только покупателя или продавца, но и любого участника взаимодействия на рынке. Дух соперничества и желание победить в соревнованиях за право обладать кошельками покупателей стимулируют представителей сферы предложения товара искать новые способы покорения рынка. В экономической литературе, посвященной конкурентным проблемам, описывается три подхода к ее определению. В рамках первого рассматривается соперничество между агентами на рынке подобно тому, как это явление описывалось А. Смитом, который под конкуренцией понимал соперничество на каком-либо поприще между отдельными экономическими агентами, заинтересованными в достижении одной и той же цели. Второй подход рассматривает конкуренцию как категорию рыночной системы, способствующую установлению баланса спроса и предложения. Третий подход носит практический характер, на основании которого конкуренция рассматривается как признак выявления типов отраслевого рынка. Он позволяет выработать методику для государственного контроля рыночной конкуренции.

Развитие экономической теории в XIX в. позволило более точно выявить влияние конкурентной среды на ценовой механизм рыночной системы. Исследования рыночного механизма неоклассиками, в частности А. Маршаллом, подтвердили идею А. Смита о рыночном равновесии как результате действия законов совершенной конкуренции. Он был первым экономистом, критически оценившим рыночную модель чистой конкуренции.

Необходимо уточнить, что конкурентная среда — это результат влияния на рынок большого количества факторов, отличающихся определенной сферой воздействия, временными рамками, степенью интенсивности и т. д. Для того чтобы возник конкурентный порядок, необходима, согласно В. Ойкену, системная реализация всех «конституирующих принципов конкурентного порядка» (табл. 1)

В основу классификации рыночных структур могут быть положены различные критерии, чаще всего применяется критерий числа хозяйствующих субъектов на рынке (табл. 2).

Следует отметить, что интенсивность конкуренции определяется не только количеством предприятий на рынке, но и конкуренцией за рынок. Даже одна фирма на рынке может действовать как в соревновательных условиях, если барьеры входа невелики и есть потенциальная угроза возникновения конкурентов. Э. Чемберлин предложил использовать для классификации рынков два критерия — взаимозаменяемость товаров, предлагаемых разными предприятиями, и взаимозависимость этих предприятий. Ф.М. Шерер и Д. Росс дают несколько другую классификацию типов структур рынка продавца, которая ближе к современной практике (табл. 3).

Различия между типами продуктов (однородные или дифференцированные) Шерер и Росс объясняют возможностями заменить один конкурирующий продукт на другой. Как отмечают покупатели, на рынке заменяемых товаров наблюдается однородность. Когда же покупатели предпочитают товар конкретного производителя, бренда, отличая его от других по качественному признаку, месту производства, отзывам других покупателей, личному доверию, на лицо ситуация дифференциации товаров на рынке. Особенность дифференцированных продуктов на рынке заключается в том, что их продавец (производитель) может устанавливать цены вне зависимости от объемов продаж, при большом выпуске товара — повышать цены, и люди будут продолжать покупать (iPhone, «БМВ» и т. д.).

Социологи в целом согласны с теорией конкуренции, предлагаемой экономистами, — они действительно продвинулись в объяснении современной реальной конкуренции в отличие от идеальных моделей совершенной конкуренции неоклассической экономики. Вот некоторые добавления социологов: как оказалось, конкуренция — более сложное и дорогостоящее предприятие, чем согласие; конкурирующим сторонам гораздо легче создать коалицию или договориться, чем конкурировать. Экономисты как бы молчаливо предполагали; исходя из человеческой практики: людям всегда легче разругаться, чем договориться; что если все производители на рынке хотят продавать свой товар, все хотят больше денег, то у производителей разнонаправленные интересы, и им никак не договориться, они все настолько разные, что общего быть не может. Ф. Хайек даже вводил этот принцип различия в принцип политический — рынок так разъединяет капиталистов, что сила капитала — это миф, они никогда не могут объединиться, поскольку обладают разнонаправленными экономически­ ми интересами. Что получилось в реальной истории бизнеса? С самого начала бизнес понимал, что ограничение конкуренции — более эффективный путь получения прибыли, в отличие от совершенной конкуренции. Сначала в XX в. это были картельные соглашения, потом слияния и поглощения, но общество в лице государства вскоре опомнилось и ввело антитрестовское законодательство. Тем не менее разделение рынка между крупными игроками — они почему-то не называются монополиями — происходит. Например, последние 50 лет американский рынок безалкогольных напитков поделен между двумя компаниями — «Кока-кола» и «Пепси-кола». Но потребителям настолько уже непонятно в их различных названиях, что уже все равно, кто есть кто. «Фанта» — это кто? Оказывается, «Кока-кола», а «Аква Минерале» — просто очищенная вода? Это, оказывается, «Пепси-кола» и т. д. Потребитель и смирился с такой дуополией. Теперь рынок автомобилей — до прихода японцев он был в США поделен между большой тройкой: GM, Ford, Chrysler. У них также было много внутренних брэндов, и никто открыто не возражал против такого деления рынка на троих. То есть конкуренцию, удобную для покупателя, вполне можно сделать с помощью двух-трех фирм — например, GM на одной платформе делает Chevrolet Tahoe, Cadillac Escalade, GMC Yukon. Вот вам на вид три совершенно разных продукта — а в действительности один производитель и одна модель (на другие рынки поставляется одна модель-платформа под брендами Cadillac, Saab, Opel).

Другое направление в обход конкуренции, о котором заявляет социология, — социальные сети. В действительности там, где немного игроков на рынке — все друг друга знают, все следят за действиями другого, — если возникает проблемная ситуация, то пытаются договариваться. Марк Грановеттер вводит понятие «бизнес-группа». Предприятия без общей формы собственности и контроля соединяются в одну общую сеть, объединенную общим доверием, чтобы противостоять рынку. Например, возможно объединение в одну группу предприятий по национальному признаку — в 1920-е гг. текстильные предприятия итальянцев в Америке находились в тесной организации. Или предприятия, составляющие взаимосвязанную технологическую цепь производств, объединялись в одну группу. Вот еще недавний пример, который хорошо показывает сущность конкуренции: казалось, две самые крупные в мире автомобильные компании (GM и Toyota) должны находиться в состоянии конкуренции, но вот настал кризис 2007—2008 гг., а вместе с ним — и сложные времена для GM, компания находилась на грани банкротства. И Toyota сильно заволновалась — и почему? Оказывается — удивительно! — поставщики автокомпонентов у них в США одни и те же, банкротство GM обязательно ударит по поставщикам — и по Toyot’e соответственно. Вот так: два конкурента, а в действительности друг без друга не могут.

В экономической социологии было предложено и теоретическое объяснение конкуренции как социального процесса. Оно было представлено в работе Рональда Берта «Структурные пустоты: социальная структура конкуренции» (1992). Берт утверждает, что конкуренция никогда не бывает совершенной, вложение капитала всегда сопровождается неопределенностью и риском, в этом случае социальный капитал, наряду с финансовым и человеческим, представленный в виде связей и отношений, становится действенным оружием. Обычное вложение миллиона долларов дает 5—10 % годовых, но выше норма прибыли будет зависеть уже не столько от экономических факторов (суммы денег, например), сколько от социальных. Выигрывает тот, кто обладает большей информацией, благодаря лучшим связям. Он знает, куда и сколько можно вложить, чтобы получить больший доход. Есть два аргумента, которые использует Берт: первый был выдвинут Харрисоном Уайтом — в социальной сети могут создаваться провалы (работал человек в компании и уволился, его место занимает другой, функциональные обязанности он выполняет, но эффективность не та — контакты уже потеряны). Второй был обоснован Грановеттером: в его метафоре «сила слабых связей», информация в сети обычно приходит через дальние контакты. Берт утверждает, что конкурентное преимущество получается там, где предприниматель способен заполнить эти провалы сетей, соединяя дальние звенья цепи. В социальных сетях обычно «выигрывает третий» (tertius gaudens) — тот институциональный предприниматель, кто обладает скрытой от других информацией, кто соединяет эти разорванные (или неналаженные еще) связи между двумя, для которых отношения крайне важны — это и есть важнейшее конкурентное преимущество в сетевом мире.