Отчуждение и самореализация
Дисгармония, обнаруживающая себя в душе человека, но выходящая за ее пределы. Свойство культуры порождать в душе человека непреодолимое переживание разрыва связи с другими людьми и временами. Но также и свойство души приписывать подобные переживания или их источник культуре, социуму, идеологиям.
В философии давно обсуждаются разные варианты осмысления отчуждения. От Платона идет линия разграничения подлинного мира идей и мира явлений, в котором живут люди.
И. Кант обнаружил разрыв в самой природе человека он и ноумен, и феномен, Г. Гегель видел принципиальный разрыв между актуальной и потенциальной жизнью, между бытием и духом, К. Маркс связывал разрыв между родовой сущностью человека и его социальным бытием со способом производства «непосредственной жизни».
Таким образом, выделены разные виды отчуждения от природы, от человеческой природы, или родовой сущности, от общества, от самого себя, от культуры. Отчуждение это вообще элемент любой достаточно развитой культуры, отслаивающей из своего креативного ядра объективированные «горизонты» своего жизненного мира.
Совершая свои открытия, «передовая», или подлинная, или новаторская культура устремляется все дальше и дальше, за пороги ведомого и предсказуемого. А культурный арьергард массовая культура, технология (популярная культура), подтягивают образ жизни, быт, социальные связи к высотам только что сделанных открытий.
Тот или иной вид отчуждения присутствует практически в любом акте познания и деятельности:
- «объективация» любое проявление индивидуальности, любой флюид Самости, раз выпорхнув из ума или тела человека, становится отчуждением его телесности и духовности и несет в себе потенции развития отчуждения до опасных размеров и форм;
- «символическая фиксация» даже при создании шедевра, или эпохального открытия отчуждаются духовные потенции творца, ученого, они становятся элементом символической коммуникативной системы («мысль изреченная есть ложь»), тем самым его «родное» противостоит ему уже как «чуждое»;
- «дифференциация» в отношении авангарда и популярной культуры существует «отчуждение» и содержательного, и стилистического характера, снобизм первого оправдывает всеядность, неразборчивость второго, любой шедевр высокой культуры увеличивает разрыв между ними;
- «утилизация» популярная культура утилизует элементы высокой, «опошляя», «принижая», инструментализируя сияющие высоты чистой науки и искусства (из красивой теории вышло массовое убийство двух мирных городов, напр.), и они не хотят узнавать себя в этих «приложениях»; это «отчуждение» идет как бы в обратном направлении, эта эманация приобретает вес, но теряет эфир;
- «эксплуатация» культура, становясь инструментом социального господства, язвит человеческую родовую сущность; тут как раз происходит то, что Маркс описывал как гносеологическое отчуждение, а Фейербах как диспозицию своей философской антропологии.
На каждом шагу акт отчуждения. Как вообще может в таких невыносимых условиях развиваться культура, существовать человек, пытаться что-то создать творец? Только за счет того, что каждому акту отчуждения готов ответить акт противоположного содержания.
Процесс этот вовсе не бесконфликтен, самореализация человека не менее сложна и драматична, чем его отчуждение во всех смыслах. Но и формы самореализации также разнообразны и достаточно устойчивы, чтобы не дать окончательно рухнуть человеку под гнетом отчуждения.
