Второй переходный период: 1990-е годы
После распада Советского Союза организованная преступность проникла во все области жизни российского общества. Теневые синдикаты, как отмечалось, контролировали банки, фондовые биржи, гостиницы, коммерческие предприятия по всей стране.
Московское бандитское королевство, казалось, потеряло весь страх перед властями. Вооруженные мафиози гуляли по центру города, они приезжали на роскошных автомобилях к новым отелям, дискотекам, казино. Они открыто обедали с правительственными чиновниками.
Наиболее могущественные криминальные группы разделили Россию, по данным милиции, на 12 регионов. Прибыли из регионов поступали в московские банки и инвестиционные фонды, которыми оперировало коллективное руководство криминального мира, а затем распределялись по стране.
Лидеры преступного мира, наряду с крупными политиками и бизнесменами, присоединились в переделу мира, пытаясь найти, а чаще отвоевать себе достойное место в новой социальной системе.
Многие из них из глубокого подполья сразу же попали на широкую политическую арену, избираясь в народные депутаты либо протежируя и спонсируя выгодных им людей, лоббируя в Госдуме и правительстве нужные им решения, пробивая таможенные кордоны, создавая глубоко эшелонированные коридоры для вывоза капитала.
Бандиты не только превратились в закулисных арбитров российского общества, но изменили направление политического развития. Первое демократическое правительство, почувствовав разгул криминалитета, вынуждено было для борьбы с ним принимать жесткие законы, которые на самом деле мешали не бандитам, а честным предпринимателям.
Например, для того чтобы противодействовать контрабанде, была свернута либерализация внешней торговли. Причина весомая: 30% золота, производившегося в г. Магадане, вывозилось за границу минуя государственный контроль.
Однако подобная мера стимулировала укрепление союза между криминальными группами и местными властями, которые получали прибыли от контрабанды. Не удалась и другая реформа – расширение права на частную собственность на землю.
Развитие сектора недвижимости в Москве, Петербурге и других крупных городах было монополизировано мафией и новой городской бюрократией. Многие государственные магазины и рестораны попали под контроль рэкетиров, если не в их собственность, как только они были приватизированы.
Некоторые синдикаты вложили капитал в средства массовой информации, а те СМИ, которыми они не владели, терроризировались либо закрывались. Налетчики терроризировали суды и угрожали судьям. В конце 1993 года в Москве насчитывалось 90 вакансий на должность судей, но только пятьдесят человек захотели их занять. В то же время более четырех тысяч дел ожидали рассмотрения в суде.
Общественное мнение признало власть мафии. Летом 1992 г. опрос общественного мнения показал, что треть жителей российского Дальнего Востока считала, что преступные структуры <определяют ход событий в их регионе>.
Через год был проведен опрос в г. Екатеринбурге, где три четверти населения верили в том, что их городом руководит мафия; в этом были уверены даже 14% работников городской милиции.
Согласно статистике, в стране наблюдается устойчивая тенденция роста числа групп организованной преступности. В России в 1990 г. было 785 организованных преступных групп, в 1994 г. – 5691, в 1966 г. – около 8000, к 1998 г. их число приблизилось к 10 000.
На 1998 г., по данным МВД, существовало примерно 100 000 постоянных членов организованных преступных группировок. По данным СМИ, в 1999 г. в преступные группы входят примерно 100 000 человек.
Указанные группировки объединены под началом 3 000 предводителей и 279 воров в законе. В 1999 г. было завершено расследование 32 тыс. 858 преступлений, совершенных ОПГ или преступными сообществами.
На этом фоне все официально сообщаемые сведения об <успехах> борьбы с организованными преступными группировками свидетельствуют об одном: на месте одной ликвидированной преступной группировки очень быстро появляются две, так как эта борьба не затрагивает причин, порождающих столь опасное для общества и государства опасное социальное явление.
По данным МВД и независимых экспертов, в экономическом пространстве организованная преступность контролирует от 40000 до 50000 российских компаний и промышленных предприятий.
Они также считают, что организованная преступность держит под контролем более 40% частных предприятий, около 60% государственных предприятий, от 50 до 85% банков.
По всем официальным и неофициальным данным, около двух третий российской экономики находится в той или иной степени под контролем организованной преступности. Если же взять отдельно только торговлю и сферу услуг, где в основном присутствуют <живые> деньги, то этот показатель становится намного выше.
По данным МВД на начало 1997 г., только в Москве имелось 189 действующих преступных организаций, 23 из которых имели устойчивые международные связи. Из 189 преступных организаций 151 в своей деятельности применяла насилие.
Начиная с конца 1995 – начала 1996 г. стала четко проявляться тенденция образования альянса между московскими преступными группировками и группировками в других регионах России и стран СНГ. Это сразу сказалось на увеличении нелегального оборота наркотиков и оружия.
При этом необходимо учитывать, что банки, предприятия, коммерческие фирмы, совместные предприятия преступники используют не только для отмывания денег, но и для использования рыночной экономики в своих корыстных целях.
Организованные преступные группировки, располагая крупными финансовыми средствами, завоевывают позиции на внутреннем рынке, осуществляют крупномасштабные преступные операции по вывозу из страны валюты, сырья, товаров и других средств.
С учетом продолжающейся консолидации преступных сообществ в рамках отдельных территорий в России, в стране в целом, в международном масштабе и установление прочных связей между крупными криминальными формированиями, происходит процесс сосредоточения в руках преступных авторитетов, лидеров <теневой экономики> контроля над целыми отраслями торговли, производства, транспорта, мытого, среднего и крупного предпринимательства.
В результате экономическое поведение субъектов экономических отношений в России во многом воспроизводит нравы и порядки уголовного мира.
Необходимо учитывать, что российские криминальные группировки занимаются всеми видами незаконной деятельности, включая торговлю наркотиками, нелегальный алкогольный бизнес, вымогательство, угон автомобилей в крупных размерах, наркобизнес, включая и международную проституцию, незаконный въезд в страну, банковские махинации, налоговые махинации, фальшивомонетство, мошенничества, манипуляции с акциями, контрабанда металлов, минералов, антиквариата, драгоценностей, незаконная торговля оружием и заказные убийства.
Одним из самых прибыльных аспектов деятельности групп организованной преступности является преступная финансовая деятельность и спекуляция с собственностью.
Группировки организованной преступности приобрели значительное число бывших государственных предприятий посредством приватизации на подстроенных <аукционах> по заниженным ценам.
Получив с помощью спекуляций с финансами и собственностью огромные средства, организованная преступность до одной трети этих средств тратит на подкуп чиновников и законодателей для обструкции ими неугодных законодательных актов или для обеспечения для себя режима благоприятствования на фоне нормативно-правовой сумятицы, отразившей вхождение России в либеральную рыночную экономику.
Эта деятельность существенно подрывает развитие рыночной экономики в России, затрудняя возможности законного предпринимательства для нормального функционирования.
В отсутствии эффективного закона о предпринимательстве, эффективного судопроизводства и наличии весьма неэффективных административно-правовых мер (так называемые режимные меры), преступники и преступные группировки стали вершителями судеб.
Они узурпировали традиционные государственные юридические функции и средства защиты. Организованная преступность разрабатывает правила, которые принудительно и безжалостно выполняются – в отличие от законов, принимаемых Госдумой.
Мало того, криминальному давлению подвергаются участники судебного процесса, судьи, потерпевшие, свидетели по уголовным делам. Угрозами, насилием и подкупом их заставляют менять показания, отказываться от обвинения, справедливого правосудия.
В итоге от уголовной ответственности и наказания освобождаются наиболее опасные преступники. При дальнейшем развитии этой тенденции возможно резкое снижение эффективности ряда структур судебной власти. В результате в стране будут созданы условия, при которых преступник окажется более защищенным, чем жертвы преступности.
Постсоветские бандиты использовали вакуум власти с тем, чтобы создать единственную работающую систему управления в России. Они смогли использовать институты и структуры, государственных служащих, которые уже были криминализированы в предшествовавшие годы.
