Социологическая теория разделения труда

В экономической науке со времен Адама Смита разделение труда рассматривалось как процесс повышения эффективности общественного производства. Смит даже видел в разделении труда чудодейственную силу общественной природы —незаменимый источник прибавочной стоимости. Разделение труда приводит к величайшему прогрессу в развитии производительных сил. Возникает профессиональная специализация, что, с одной стороны, способствует повышению общей экономической эффективности, а с другой — ведет к некоторому одностороннему развитию знаний, умений и навыков человека. Разделение труда органично связано с кооперацией труда — специализированный труд требует соединения его в единую организационную систему. Причину разделения труда экономисты-классики видели в естественных наклонностях человека к тому или иному виду труда. То есть согласно последовательно экономической точке зрения разделение труда всегда существовало; когда его не было, то не было и общества.

Историки и антропологи по-другому видели развитие разделения труда. В условиях примитивного общества нет никакого общественного разделения труда — все выполняют одинаковые функции. Например, Карл Бюхер считал, что естественное разделение труда — по полу и возрасту — не приводит к образованию социального разделения труда. В обществе охотников и собирателей мужчины, как правило, занимаются охотой, а женщины и дети — собирательством. Но такая дифференциация трудовой деятельности не означает разделения труда в социальном смысле — нет возможности каждому выбрать тот вид труда, которым он хотел бы заниматься. Там, мужчины могут заниматься только мужскими занятиями, а женщины — женскими, поэтому без перемены и обособления труда, заключал он, нет и общественного разделения труда. При этом основная производительная сила первобытной общины — в кооперации, коллективном характере труда и потребления. Обычно историки марксистского толка выделяют так называемое первое общественное разделение труда — когда земледелие отделилось от скотоводства. Возникли те племена, которые специализировались на земледелии, и те, которые специализировались на скотоводстве. Им надо было обмениваться продуктами своего труда — так закрепилось общественное разделение труда. Многие ученые теперь не согласны с такой точкой зрения; земледелие возникло из специализированного собирательства, а скотоводство — из охоты за стадом. Никакого особенно развитого обмена между этими племенами не было. Действительно, первое разделение труда возникает только при переходе к оседлому образу жизни — когда при развитом земледелии появляется ремесло, то есть в соседской общине возникают те, кто специализируется на изготовлении орудий труда (кузнецы, гончары, ткачи и др.). Дальнейшее общественное разделение труда связано с возникновением городов и выделением торговли как отдельного от ремесла вида занятия. Поначалу и ремесленники, и торговцы выступали представителями маргинальных групп — они и селились отдельно, и отношение к ним было крайне настороженное, но постепенно люди различных профессий стали восприниматься как свои в обществе. Именно вот это отношение и заинтересовало социологов — как и почему возникает разделение труда?

Самой известной в социологии является теория разделения труда Э. Дюркгейма. Он, в зависимости от уровня разделения труда, определяет два типа обществ — механической солидарности и органической солидарности. Первый тип общества (это примитивные общества) основан на соединении одинаковых элементов (социальных сегментов) в единое целое. В этом обществе сегментарного типа нет различия индивидов или групп, обусловленного разделением труда, — интеграция обеспечивается одинаковостью действия и мышления индивидов. Общественные нормы, нацеленные на наказание отличия действия от общепринятого, регулируют и поддерживают это единство действия и мышления. В чем же причины изменения этого типа обществ? Дюркгейм говорит о трех группах причин: во-первых, это рост населения. Если на ограниченной территории возрастает численность индивидов и групп, организованных по сегментарному признаку, то с необходимостью между ними будут возникать конфликты. Следовательно, чтобы не уничтожить себя, общество должно трансформироваться — его структура меняется от конкурирующих одинаковых сегментов к разнородным группам и индивидам (так происходило при переходе от кочевого к оседлому образу жизни и развитию земледелия и скотоводства). Во-вторых, изменение форм сознания — прежде всего религиозного — с необходимостью ведет к большей свободе мышления и принятию в свое общество фигуры чужого, именно так происходило при переходе от политеизма к монотеизму (например, для христианина, говорил апостол Павел, «нет эллина и иудея, а все и во всем Христос»), Эта религиозная терпимость обращалась и к рабам, и к женщинам, и к инородцам — и далее ко всем лицам, имеющим маргинальный образ жизни и занятия. В-третьих, это распространение городского образа жизни: в городе общественное мнение и контроль действуют по другому принципу в отличие от контроля крестьянской общины (горожанин сталкивается в своей повседневной жизни с большим числом людей, но все они не знакомы с ним лично, от их мнения он не зависит, соответственно, и меньше принимает их мнение во внимание). Так возникает личная свобода и независимость горожанина, следовательно, он волен выбирать себе любую профессию.

В городе все слои живут в одном социальном пространстве; вот непонятная с точки зрения рыцарей и баронов ситуация: простолюдин и знатный могут запросто повстречаться на улице. Сущность связи людей теперь другая — все они находятся в единстве и взаимозависимости, в этом — в создании органической солидарности — заключается социальная функция разделения труда. Общества механической и органической солидарности — это два типа обществ, первое относится к досовременным (традиционным) обществам, второе — к современным. Хотя такое деление весьма условное — и в современном обществе есть связи, построенные на механической солидарности, но в сущности, современное общество — это общество индивидов, связанное воедино разделением труда и кооперацией. Сила социальной связи в современных обществах гораздо более значительная, чем в традиционных обществах — каждый, безусловно, нуждается в каждом, считал Дюркгейм.