Самореализация
Надо подчеркнуть совершенно разные контексты, возникающие в этой дискуссии в зависимости от географии, времени и страны. Для Эллюля скука современного технизированного мегаполиса противоположна культуре, для советского социолога какой-нибудь агроном или счетовод в колхозной конторе представитель культуры, потому что носит галстук.
Может быть, это вообще не разговор, а сборник псалмов: одни славят Аполлона, другие Диониса? Разговор о кризисе современной культуры не прекращается с тех пор, когда люди стали вздыхать о Золотом веке, канувшем в далекое прошлое.
С тех пор кризис этот все нарастает, и непонятно, как он до сих пор не придавил все человечество. Причем, что удивительно, кризис видится не в войнах, не в насилии и произволе, не в угнетении и небрежении судьбами Ближних. Нет, кризис усматривают либо в нарастании цивилизационных отложений в культуре (Руссо), либо в стилистике и нравах новых поколений (Ницше), либо в институционализации общественных связей. И конечно, в засилии техники.
Немало потрудился над этим мифом О. Шпенглер, утверждавший, что в фаустовской культуре цивилизационная стадия запечатлевается во всеобщей технизации мира, губящей все творческое и живое. Считается, что Шпенглер был первым, указавшим на универсальность научно-технического отчуждения.
Г. Марсель тоже противопоставляет культуру и цивилизацию. Цивилизация оправданна тем, что закрепляет господство духовного начала над примитивными инстинктами. Но, предупреждает Марсель, цивилизационный процесс заключает в себе опасность превращения индивида в хорошо «обработанный» инструмент покорения мира, анонимную производительную силу, и в этом отношении может идти вразрез с задачей культурного самосовершенствования личности.
Мне кажется очень перспективной мысль о том, что техника не только элемент культуры, но именно так называемой Западной культуры, или европейской, или христианской (хотя к Христу не имеет прямого отношения). Об этом часто говорили теоретики Франкфуртской школы, хотя я бы охотнее называл их идеологами.
Основные социальные и идеологические (а стало быть коммуникативные) доминанты этой культуры суть одновременно и основные идеологические и проективные доминанты техники:
- Богатство, комфорт, господство над природой, обществом, Другим и, наконец, собой достижимы за счет культивирования неких особых качеств рациональности, точности, универсальности, надежности, эффективности;
- Инструментальность в интересах удовлетворения своих потребностей человек использует познание, знание становится средством. Двойственность техники определяется тем, что в ней совокупляются знания (элементы науки) и мотивы (элементы социума), это совокупление порождает инстументализм культуры в целом. Наука производит понятия, ограничивая неопределенность бытия человека, искусство производит образы, расширяя неопределенность бытия, а техника производит преобразования как перевод из неопределенности в определенность;
- Особая ценность продуктивного в оппозиции «продуктивное репродуктивное». Для индивида, сообщества, группы, нации, страны, эпохи состояться это значит «оставить след в истории», произведя из себя нечто необычайное, чего никто не производил, будь то завоевания или стихи. Востоку не нужно этого для ощущения наполненности жизни, Запад часто ставит социальный успех выше ценности непосредственной жизни.
- Инструктивный контроль за соблюдением правил жизни: правовые институты и технические инструкции близнецы-братья; это нерефлексивный, санкционированный «сверху», предписывающий (но не запрещающий, как в традиционной культуре) тип «коммуникации без посредников», или интериоризированный, социализированный, институционализированный тип коммуникации, в обществе обернувшийся правом, в отношении к природе техническим знанием.
- Калькуляция последствий (выгод и рисков) делает внешний мир равноправным участником жизни внутренней (опять-таки в противоположность Востоку где внешний мир есть лишь фон жизни); техника есть только развитие корыстной предусмотрительности человека.
- Прибыль, эффект ориентир глобально-культурного свойства, которому верно служит техника и который ее все время подпитывает, создает ей почву для роста.
Техника оказывается «Элементом Западноевропейского проекта», в который «записан» набор «коммуникативных ценностей», культурных инвариантов, констант и которые сделали возможным сам феномен техники. Конфликт Культуры и Техники – внутреннее противоречие Западного проекта, изначальный и продуктивный для данной цивилизации.
