Политика сохранения исландского языка

Заселение Исландии произошло в IX в. После объединения Норвегии под властью короля Харальда I семьи, вступившие с ним в конфликт, были вынуждены бежать в поисках нового места жительства. Выходцы из Норвегии (а также из соседних стран), заселившие остров, в основном говорили на т.н. датском (dönska), который и стал языком Исландии. Исландский язык принадлежит к скандинавской группе германской ветви индоевропейской семьи.

Позднее, когда произошло постепенное расхождение скандинавских языков, характерной особенностью исландского стало незначительное изменение лексики и грамматики, а также (в отличие от стран континентальной Скандинавии) сравнительная гомогенность: минимальная диалектальная вариативность, несмотря на низкую плотность и «разбросанность» населения. Кендра Уилсон в своей рецензии на книгу Стивена Леонарда Icelandic: Language, Identity and Change подытоживает причины формирования единого исландского языка.

В их числе Леонард, а вслед за ним и Уилсон выделяют: хуторское расселение; низкий возраст совершеннолетия (12 лет), что препятствовало созданию «молодежных» сообществ, характеризующихся активным словотворчеством; важность фиксированных законов, выступающих в качестве квинтэссенции исландской идентичности; роль поэзии и прозаических произведений и, наконец, (как добавляет Уилсон) высокая грамотностьнаселения и активная циркуляция в обществе письменных текстов.

Характерная особенность исландской культуры XIX в. – один из наиболее высоких в Европе уровень грамотности при сравнительно неразвитой системе образования. Следует отметить несколько факторов, способствовавших такой ситуации.

В первую очередь это влияние церкви: в 1790 г. был издан Королевский указ, согласно которому все конфирмующиеся должны были умели читать. Т.к. с 1793 г. конфирмация стала обязательной, приходящие священники обучали детей грамоте. В 1879 г. Альтингом был принят закон об обязательном обучении детей письму и счету, что несомненно способствовало повышению грамотности населения.

Однако поддержание языка и создание огромного количества письменного материала произошло за счет формирования «низовой» культуры «босоногих историков», по выражению Сигурда Гильви Магнуссона и Давида Оулаффсона. Это были обычные люди: фермеры, наемные работники или мастеровые, взявшие на себя функции своего рода ученых, историков, журналистов и не только.

Чтение и образование давали возможность справиться с эмоциональным стрессом, бывшим частью повседневной жизни, и являлись важным инструментом умственного и духовного выживания для многих людей. Деятельность этих бедных фермеров, работников и ученых-дилетантов, вероятно, сыграла значительную роль в том, что исландское
крестьянство гордилось своими способностями к чтению и письму; многие из них оказались способны к созданию текстов, которые могли бы выдержать самый пристрастный экзамен  как личного характера, так и публичных. Все это было частью крестьянского механизма выживания.

XIX в. становится началом борьбы Исландии за независимость. Четыре студента-романтика в Копенгагене начинают издавать журнал Fjölnir , в котором публикуют статьи с целью «пробуждения нации». В их текстах утверждается связь нации и языка, ценность средневековой истории и литературы Исландии; именно им принадлежит идея создавать новые исландские слова, что позволило бы осовременить язык и расширить сферу его использования. В качестве ресурса для сохранения и развития языка рассматривается исландский эпохи саг – идеальный прообраз, к которому необходимо вернуться.

Одного из «фьёльнирцев» – Йоунаса Хадльгримссона, поэта и ученого, соотечественники впоследствии назовут «народным поэтом» (þjóðskáld). С 1995 г. 16 ноября, в день рождения Йоунаса Хадльгримссона, в стране празднуется День исландского языка.

Новое время и возникновение романтизма возродили интерес к подвигам предков, культуре эпохи викингов и средневековой литературе. В 1607 г. ученый Арнгримур Йоунссон публикует на латыни свою работу Crimogæa, в которой описывает Исландию и ее жителей.

В ней впервые говорится о преемственности языка эпохи викингов и исландского; Арнгримур оценивает последний как «наиболее чистый». Ярким представителем новой эпохи становится Эггерт Оулафссон , исландский поэт, писатель и натуралист.

После своих поездок по Исландии в 1752 и 1757 гг. (в своем дневнике Эггерт отмечает, что на побережье язык сильно загрязнен датскими и немецкими словами, более-менее чистый вариант можно услышать лишь во внутренних областях страны) он публикует поэму «Недуг и кончина исландского языка» (Sótt og dauði íslenskunnar), в которой язык изображен в виде женщины, охваченной смертельным недугом – зараженной иностранными заимствованиями. Женщина посылает своих детей на поиски чистого языка, который мог бы ее спасти.

Но все усилия тщетны: несчастная умирает. В конце поэмы Эггерт призывает своих соотечественников беречь язык, который не только был сохранен их предками, но и пользуется уважением за рубежом. Именно Эггерт предпринимает попытку создать первую грамматику исландского языка, он также организовывает «Тайное общество исландского языка».

XIX в. становится началом борьбы Исландии за независимость. Четыре студента-романтика в Копенгагене начинают издавать журнал Fjölnir, в котором публикуют статьи с целью «пробуждения нации». В их текстах утверждается связь нации и языка, ценность средневековой истории и литературы Исландии; именно им принадлежит идея создавать новые исландские слова, что позволило бы осовременить язык и расширить сферу его использования.

В качестве ресурса для сохранения и развития языка рассматривается исландский эпохи саг – идеальный прообраз, к которому необходимо вернуться. Одного из «фьёльнирцев» – Йоунаса Хадльгримссона, поэта и ученого, соотечественники впоследствии назовут «народным поэтом» (þjóðskáld). С 1995 г. 16 ноября, в день рождения Йоунаса Хадльгримссона, в стране празднуется День исландского языка.

Во второй половине XIX в. усиливается интерес исландцев к литературному и фольклорному наследию. Йоун Ауртнасон в 1852 (Íslensk ævintýri) и 1862–1864 гг. (Íslenskar þjóðsögur og ævintýri) публикует собранный им благодаря многочисленным добровольным помощникам фольклор, записанный непосредственно со слов информантов, в том числе и самозаписи. Исследователи отмечают, что для публикации Йоун исправлял язык, приводя грамматику к литературной норме и заменяя заимствования исландскими синонимами. В 1891–1892 гг. выходит новое недорогое издание саг, которое становится достаточно популярным.

В 1840-е годы Йоун Сигурдссон впервые связывает романтический национализм с политикой, стремясь обосновать движение за независимость, неотъемлемой частью которого постепенно становится борьба за расширение влияния исландского языка, возврат его в официальную сферу. Характерно, что эта тема объединила все политические течения – от консерваторов до либералов: сохранение и развитие языка считалось необходимым условием свободы, пусть и понимаемой по- разному (Thórarinsdóttir 1999).

Так, в 1918 г. исландская делегация, встречавшая датских чиновников, настаивала на предоставлении стране суверенитета, основываясь на «самостоятельной культуре» и «самостоятельном языке», который исландцы, единственные из всех германских народов, сохранили.

Первый результат был достигнут в 1918 г., когда Исландия стала суверенным королевством в Унии с Данией, а исландский язык стал вторым официальным языком. И только 17 июня 1944 г. – в день рождения Йоуна Сигурдссона – была провозглашена полная независимость Исландии.