Отражение культурной информации антонимическими значимостями

Антонимические парадигмы относятся к семантическим средствам, которые наиболее чётко и ясно интерпретируют процессы концептуализации и категоризации.

Тем самым антонимические парадигмы отражают особенности видения и понимания мира, на что указывала А. Вежбицкая, анализируя контрастивные пары душа – тело в русском языке и тело – ум (mind) в английском. В болгарском языке антонимичны цветообозначения: красный и синий: червени агитки / сини агитки.

Таким образом, антонимическая парадигма представляет собой вербализованный таксон тезауруса культуры.

При объективации концептов русской культуры антонимия играет особую роль: она помогает показать противоречивость, антиномичность русского характера, мировидения, в частности неоднозначное и порой полярное отношение русского человека к явлениям действительности: И вот в этой-то ежеминутной зависимости, в этой-то массе тяготы, под которой человек сам по себе не может и пошевелиться, тут-то и лежит та необыкновенная лёгкость существования, благодаря которой мужик Селянович мог сказать: «меня любит мать сыра земля».

И точно любит: она забрала его в руки без остатка, всего целиком, но зато он и не отвечает ни за что, ни за один свой шаг.

Окказиональные антонимы, используемые в данном сложном синтаксическом целом, призваны объективировать противоречивость бытия русского трудового человека: с одной стороны, труд, земля требуют от него активности, с другой – являются причиной духовной пассивности, безответственности.

Как известно, антонимическая оппозиция в своей основе имеет интегральный признак. К. Маркс отмечал, что любая категория начинает развитие с тождества.

Процесс детализации, разложения исходного смысла на составляющие на семантическом уровне выражается в осложнении исходной семемы взаимоисключающими дифференциальными семами.

Тем самым антонимия указывает на усложнение, углубление исходного смысла. Проиллюстрируем сказанное примерами.

Так, в основе антонимической пары труд – безделье лежит интегральный признак ‘отношение к процессу, направленному на создание материальных и духовных ценностей’. Формирование антонимической оппозиции между словами отражает усложнение данного признака дифференциальными семами ‘участие в процессе vs. неучастие в процессе’.

В этом смысле антонимию можно рассматривать как предел проявления того или иного качества, признака, свойства или отношения, а сами антонимы – как обозначение этого предела.

Поэтому противоположность осмысляется в качестве диалектической основы развития: слова труд – безделье репрезентируют в настоящий момент разные, но генетически родственные концепты.

Трансформация антонимических парадигм может отражать смену идеологем. Так, если в русской народной культуре будни противопоставлялись праздникам, труд – отдыху, то идеологемы советского времени, подчёркивая приоритет, иной общественный и технический характер труда в социалистической стране, редуцировали указанную оппозицию: «Трудовые будни – праздники для нас».

Слова работа, дело, труд указывают на интегральное содержание, а их распространители – на дифференциальные признаки. Таким образом, антонимические парадигмы, репрезентирующие концепт «Труд», отражают лингвистически нерелевантные смыслы. Вероятно, это связано с их новизной.

Основная когнитивная стратегия, вербализованная подобными антонимичными сочетаниями слов, сводится к следующему: труд имеет две стороны, одна сторона положительно интерпретируемая, соответствующая культурным установкам, другая – отрицательно, не соответствующая культурным установкам.

Таким образом, антонимические парадигмы отражают, с одной стороны, особенности развития концепта, углубление процессов концептуализации, с другой – ценностную шкалу, функционирующую в той или иной лингвокультурной общности.