Новая экономическая социология (П. Бурдъе)

Самой интересной, на наш взгляд, в современной экономической социо­логии является французская школа. Она не только не включена в новую эко­номическую социологию, но вообще не примыкает к традиции экономической социологии, хотя занимается социологическим исследованием экономических феноменов. Среди самых важных имен мы бы назвали Пьера Бурдье, Жана Бодрийяра, Мишеля Каллона, Бруно Латура и Люка Болтански. Все они известны своими исследованиями в социологии, но каждый из них так или иначе в своем творчестве обращался к экономической социологии.

Основная работа Бурдье, имеющая отношение к экономической социо­логии, — это «Социальные структуры экономики» (“ Les structures sociales de l’economie”, 2000). Но начинал Бурдье с экономической антропологии в своей первой книге «Социология Алжира». Как представитель структурализма, Бурдье признает, что жизнь человека и его действия ограничены объективно су­ществующими структурами — в антропологии Леви-Стросса, например, такими структурами в примитивном обществе являются структуры родства. Так и в современном обществе жизнь человека развертывается в определенном социаль­ном пространстве, оно — это пространство — структурировано, и человек вклю­чен с рождения в эти социальные структуры, и его действие ими определяется.

Но как конструктивистский структуралист, Бурдье не признает полной де­терминации деятельности человека социальными структурами — отношение че­ловека к миру практическое. Он не приспосабливается к условиям окружающей среды, а сам создает свой мир. В этом творчестве решающим условием для дей­ствия будет габитус — устойчивая диспозиция мышления индивида, то, как будет мыслить человек в разных ситуациях своей жизни. Она и определяет, как поведет себя человек в той или иной ситуации. Если экономисты изучают рациональный выбор средств достижения цели, то есть ли то, что определяет сам выбор (не про­цесс выбора вариантов действия, а сам выбор)? Для Бурдье габитус и есть невыбираемый принцип выбора. Он историчен — зависит от условий социализации личности, он социален — зависит от принадлежности к той или иной социальной группе, и он нерационален, то есть он существует ниже уровня рационализации и даже уровня языка, он живет на уровне практического смысла. Эти идеи Бурдье, как нам кажется, помогают несколько по-иному взглянуть на действие человека в экономической сфере, раскрыть другие грани его поведения. Он подчеркивает: модель человека в экономической науке — миф, в жизни люди не ведут себя так рационально, логично, четко. Они ориентируются скорее на экономический га­битус — действуя интуитивно, на уровне практического смысла, рассудка, здра­вого смысла, а не разума.

Как постструктуралист, Бурдье признает, что важнейшие социальные струк­туры — это структуры знаковые. Наше мышление уже заранее структурировано системой языка, который сам является непроизвольной, а четко заданной струк­турой. Всякий мир человека проявляется через эти знаковые — символические — структуры. Как в политике, так и в экономике или в спорте любые действия описываются с помощью языка и отражаются в символическом пространстве. Экономический мир или экономическая жизнь — это определенный символический порядок, тип или вид социального поля, наполняемого определенны­ми понятиями, такими как деньги, кредит, бухгалтерский учет, обмен, бизнес и т. д. В чем смысл этого экономического поля? В универсальности — все агенты одинаково воспринимают смысл происходящего в нем, они играют по одним «правилам игры». Поле не задает, а представляет возможность или пространство свободного действия агента в его рамках. Но агенты этого экономического поля занимают разные позиции — кто-то находится в лучшем положении, кто-то нет. Их положение зависит от объема и формы капитала, которыми эти агенты обла­дают. Бурдье выделяет такие формы капитала: финансовый капитал (действительный или потенциальный), культурный капитал, технологический капитал, организационный капитал (включая информацию), коммерческий капитал, социальный капитал и символический капитал. Распределение капитала в рамках поля создает пространство возможностей для агентов в нем — дей­ствие экономических агентов не просто интеракция, а действие в рамках всего пространства поля и структуры. Нет такого рынка, о котором говорят экономи­сты, где цена определяется спросом и предложением, даже вне ситуации моно­полизма любой рынок заранее структурирован различными позициями аген­тов, которые находятся в постоянной борьбе за то, по каким правилам должен работать рынок.

Бурдье подчеркивает и новый характер доминирования и эксплуатации — это символическое доминирование. Доминируемые здесь могут и не представлять себе, что доминирование или эксплуатация имеет место. Крупные игроки на экономическом поле (большие фирмы или транснациональные корпорации) создают свое пространство смысла, выгодные себе схемы восприятия, контроля и оценки, помещая всех других в подчиненную позицию.
Но и в рамках одной фирмы как поля менеджеры так формируют тот язык общения, на котором вынуждены говорить с ними рабочие, что они — эти менеджеры — заранее нахо­дятся в выигрышной позиции. Да и сама экономическая наука — необходимый элемент доминирования господствующих игроков в экономическом поле, им необходим тот образ человека, действующего рационально, и рынка, подчиняю­щегося безличным законам спроса и предложения. Экономическая наука не мо­жет быть объективной и беспристрастной, она — часть самого экономического поля. (Эта идея потом даст возможность Каллону представить новый взгляд на предмет экономической социологии — это то, как экономическая наука воздей­ствует на экономическую реальность.)

Очень интересно у Бурдье представляется классовая структура, в основном в работе 1979 г. «Различение». Основная ошибка предыдущей социологии состоит в том, что класс трактовался как реальная структура, на деле социальный класс — гипотетическое понятие. Класс — это не индивиды А, В, С, выбирае­мые по определенному признаку, а то, как эти индивиды относятся друг к дру­гу — различие между ними и осознание этого различия делает класс. Класс формируется через различные практики (а не только через отношение к средствам производства): посредством манеры одеваться, манеры говорить, через выбор продуктов питания, спортивных развлечений и т. д. Стиль жизни определенно­го класса символически воспроизводится через понятие «вкус». Бурдье подроб­но разбирает все эти потребительские практики разных классов. В этом он схож с Жаном Бодрийяром, который разбирал этот вопрос в работах “ La societe de consommation: ses mythes et ses structures ” («Общество потребления: его мифы и структуры», 1970) и “ Le systeme des objets” («Система вещей», 1968).

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)