Информатизация труда

Вектор развития капиталистического производства всегда был направлен в сторону его укрупнения. В 60-е гг. XX в. этот процесс продолжал оставаться господствующим, хотя и приобрел специфические черты. Особенностью 1960-х гг. является то, что в целом заканчивается формирование транснациональных корпораций. В результате массовой экспансии в основном западного капитала в мировое экономическое пространство распространяется их экономическое, политическое и даже социальное господство. В начале активности их экономические цели мало чем отличаются от целей национальных компаний — классических индустриальных производств. Повышение прибыли возможно посредством снижения издержек, которое обеспечивается развитием экономического потенциала предприятия, т. е. объемом производительного капитала.

Укрупнение всегда позволяло решать задачу по предотвращению непредсказуемого влияния рынка. Альтернативой непредсказуемости являлась разработка стратегий и планов внутрипроизводственной организации. В производственную концепцию, которая основывалась на сэкономленном труде, была включена организационная концепция, предполагавшая экономию всех ресурсов (экономию издержек трансакций). Следовательно, целью стала еще большая вертикальная интеграция различных производственных процессов в рамках одного производства или же одного предприятия. Это легло в основу планомерно развивающихся крупных промышленных систем, какими и стали корпорации 1960-х гг.

Их процветание было неразрывно связано с нивелированием влияния рынка. Это определило перспективы замены ненадежности рынка надежностью планирования, т. е. трансформации характера самих рыночных отношений. Лучшим способом добиться такого положения оказалось подчинение рынка производству за счет укрупнения и распространения последнего в рамках мировой экономической системы. Достижению поставленной цели способствовали и бюрократизация трансакций рынков (содействие крупному капиталу, возведенное в ранг государственной политики, а также прямые методы государственного регулирования экономики), «упразднение» конкуренции (политика согласования действий между конкурентами), стратегические программы стабильного развития производства (экономическое программирование) и, наконец, структурирование общественного спроса, опосредованное потребностями экономики (так называемая индустрия сознания).

Иерархичность организации редуцируется, а вместе с ней сокращаются издержки вертикальной системы организации. Возникают новые, не характерные для классических индустриальных производств формы деятельности и, соответственно, новые издержки, сопряженные с глобальными трансформациями организаций, удаленных территориально друг от друга, но представляющих одну фирму. В связи с этим серьезным изменениям подвергается организация труда. Тейлоровская модель НОТ, господствовавшая с начала XX в., в 1960-е гг. обнаруживает в себе тот недостаток, который она сама должна была устранять все предшествующие годы. Единичное разделение труда, деквалификация производительного труда, разделение функций и внутрипроизводственная специализация, поляризация квалификаций, а также иерархизация и бюрократизация структур предприятия более не решают проблемы производственных издержек. Напротив, подобные принципы уже несут в себе дополнительные издержки для всего предприятия. Проблема видится в устаревшей системе внутрипроизводственного разделения труда. Техника, которая в начале XX в. была призвана заменить высококвалифицированный производительный ручной труд низкоквалифицированным, ориентированным лишь на обслуживание технических средств трудом, в 1960-е гг. стала его активно вытеснять.

Численное сокращение низкоквалифицированных работников производительного труда восполнялось высококвалифицированными специалистами, выполняющими, однако, вспомогательные (косвенные) функции, — это менеджеры, инженеры и техники. Стремление индустриальных производств посредством технизации сократить издержки на труд в конечном итоге привело к тому, что неквалифицированная рабочая сила перестала быть основной единицей производства. Всеобщее и достаточно быстрое внедрение крупными промышленными предприятиями автоматизированных производственных систем, основанных на ИКТ, форсировало перераспределение производительного и непроизводительного труда в пользу последнего.

Непроизводительный труд был призван решать часто нестандартные и даже принципиально новые задачи, которые не могли появиться в индустриальном производстве, поскольку противоречили его принципам. Все они связаны с огромным объемом разнообразной по содержанию информации, которой должна обладать компания для своего успешного функционирования. Материальное богатство перестает играть определяющую роль. На смену ему приходят активы, связанные с информацией.

Эта информация касается: рынков (как глобальных, так и региональных, а также рынков сырья, финансов, труда и т. д.); уровня и специфики спроса на производимые фирмой товары в различных странах, включая стратегии их продвижения; приобретения и самостоятельного развития технологий; разнообразных и многоуровневых организационных задач, включая организацию рабочего места и кооперацию с потенциальными конкурентами и т. д. Значительная часть работников с их высокими интеллектуальными способностями, образованием и профессиональными знаниями призвана добывать, изучать, обрабатывать, производить и распространять информацию — все то, что не является конечным продуктом деятельности промышленного предприятия. Информация стала необходимым условием успеха крупного производства, заставив меняться его содержательно. Благодаря этим изменениям распространение в промышленности приобрел высококвалифицированный содержательный труд, включающий широкий спектр функций, которые с классической точки зрения определены как функции по предоставлению услуг.

И еще один процесс заставил индустриальные производства меняться. Он оказался связан с развитием общественного сознания, появлением новых ценностей и приоритетов «здорового образа жизни». Этот процесс заставил корпорации кардинально пересмотреть свои стратегии, отказавшись от социальной и экономической изоляции в пользу интеграции во внешнюю социальную среду (Environment — англ., Umwelt — нем.). Такой подход потребовал несоизмеримо большей информации.

Информация как предмет деятельности сформировала особые требования к рабочей силе. Стали поощряться инициатива, самостоятельность, индивидуальная ответственность, кооперация и коммуникация, а также планирование, прогнозирование на рабочем месте. Подобная организация труда предполагала и достигала лучшего использования рабочего времени, а также удовлетворения от трудовой деятельности и самоорганизации.

За прошедшие десятилетия потребности промышленных производств в работниках непроизводительного труда продолжают расти вместе с требованиями к их квалификации, что имеет далеко идущие социальные последствия. Подвергается ревизии профессиональная структура общества. Увеличиваются риски на рынке труда для работников производительного труда, заставляя их искать возможности повышения квалификации и переквалификации, либо загоняя их в сегмент неквалифицированной рабочей силы, на которую имеется спрос, однако цена по-прежнему крайне низка. Меняется система профессионального образования, акцентирующая внимание на развитии компетенций, включающих в том числе и социальную ответственность. Происходит отождествление личной и профессиональной жизни, когда профессия и должность определяют включенность в те или иные социальные сети. Наконец, преобразования касаются системы социальных ценностей классического капитализма, прежде всего с точки зрения стимулирования накопления культурного и интеллектуального капитала наемной рабочей силой. Трансформации подвергаются коллективные ценности общества. Все более отчетливо проявляются процессы дестандартизации и индивидуализации социальных правил и стереотипов. Индивидуальная независимость становится не только нормой и ценностным ориентиром, но и требованием к людям, поскольку определяет их способности к самореализации. С другой стороны, растет зависимость от «институционализированного» (оплачиваемого) труда (нем. Erwerbsarbeit) как единственного средства выживания и социальной интеграции. Труд в современном обществе — мощнейшее средство подчинения человека, поскольку не содержит альтернативы выбора между «я хочу» и «я должен». Изменяются механизмы справедливой оценки труда. Они индивидуальны и не могут быть стандартизированы, как и сам труд, который ценится за нестандартность созданного им продукта. Стандарты справедливого распределения по труду допустимы только в отношении формализованных трудовых отношений, которые не состоятельны применительно к «информатизированной» трудовой деятельности. Для менеджеров это означает освобождение от гнета иерархических структур, самостоятельность решений в рамках возглавляемых ими проектов. Для рядовой рабочей силы — это освобождение от стандартизированных форм конвейерного труда, признание и поощрение индивидуальности и творческих способностей, стремлений к самореализации.

1980-е и последующие годы ускорили вышеперечисленные процессы, одновременно привнеся в них особую динамику. Изменения, затронувшие сферу труда и производства с середины 1980-х гг., не являются более перманентными, т. е. такими, какими они были на протяжении всего развития капиталистической экономики. Они более не предполагают постоянного и методичного наращивания производственных мощностей и вовлечения большего числа наемной рабочей силы в сферу индустриального труда. Они также не используют в качестве базиса традиционные формы рационализации труда, всегда предполагавшие калькуляцию использования «сэкономленного труда» и жестко регламентированные и формализованные производственно-организационные процессы. Отчетливо прослеживаются децентрализация производств и увеличение автономии работников.

Децентрализация фирмы означает увеличение самостоятельности ее дочерних компаний, обусловленное спецификой региона, в котором они расположены. Но самостоятельность требует контроля, поэтому необходимым при такой организации оказывается согласование действий всех производств, включенных в систему. Распространение получают небольшие компании, объединенные в сети и связанные одним общим проектом. Это позволяет им добиваться максимальной гибкости — необходимого условия противостояния конъюнктуре со­временного рынка.

Гибкость распространяется также на внутреннюю организацию производства. Традиционно для капиталистического предприятия было характерно, когда понимание работником целей деятельности всего производства либо от­сутствовало, либо было сведено к минимуму. Даже для менеджеров представления о целях существенно отличались от их реального смысла. Распространение в современном производстве различных форм самоуправления и самоконтроля, коллективного принятия решений развивает чувство неформальной причастности к фирме и понимание связи индивидуальных задач с целями всей организации. Создаются условия самостоятельного свободного поиска способов и средств достижения общих целей. Однако свобода как наличие альтернатив целей и средств их достижения в современном обществе капитализма всегда предполагает зависимость человека от необходимости выбора из перечня альтернатив одной-единственной практики. Вместе с ростом свобод увеличивается ответственность, игнорирование которой приводит к стандартизированному и универсальному с точки зрения всех эпох капитализма акту — увольнению. Большая автономность требует большего контроля, который неизбежно ведет к увеличению зависимости.

Контроль труда продолжает оставаться ключевым явлением капиталистической организации, несмотря на то что существенно изменились его формы, которые все в большей или меньшей степени основаны на ИКТ. Появились компьютерные системы мониторинга работников, когда происходит постоянный дистанционный контроль за рабочей силой в режиме реального времени, причем не только на рабочем месте. Распространение получил «коллективный самоконтроль», когда за работой одного наблюдает весь коллектив. В данных условиях не менеджеры, а коллектив принимает решения о поощрении или наказании работника, осуществляя за каждым непрерывный контроль. В таких условиях труд перестает быть средством социальной кооперации; напротив, он разрушает сплоченность работников.

Эти и многие другие формы контроля и самоконтроля, несмотря на то что являются продуктом «освобождения» труда, приводят часто к большему принуждению, чем то, которое имело место в эпоху классического капитализма, создавая лишь иллюзию освобождения, да и то часто основанную на пропаганде. В результате в современных обществах среди подавляющей части населения растут ощущения неустойчивости своего положения, отсутствия ясности на ближайшие перспективы, усиливающейся системной зависимости, одиночества и непричастности к общественной жизни. Предложенное как альтернатива и, казалось бы, реальное освобождение через доступность, и потребление продуктов производства на сегодняшний день оказывается всего лишь фетишизацией сознания, поскольку удаляет от общечеловеческих социальных ценностей.

Состояние, в котором находятся сегодня труд и производство, дает все основания сделать вывод: «…Капитализм обречен, но не потому, что он навязывает индивидам более строгую дисциплину, чем та, от которой он их спас, а потому, что наоборот — при капитализме совершенно невозможно подчинить индивидуальные устремления и желания такой дисциплине, которая воспрепятствовала бы разрушению социума».