Барьер отрицательных эмоций

Для определения стиля социально-психологической активности в конфликтной ситуации существенна не только волевая, но и эмоцио­нальная активность личности.

Эмоции могут так сильно доминировать в процессе конфликта, что говорят об эмоциональной установке. Неко­торые психологи определяют конфликт как аффективную несовмести­мость, столкновение противоположных эмоций.

Эмоциональное напряжение может мобилизовать или затормозить сознание и поведение. При конфликте активизируются способы социально-психологического взаимодействия: убеждение, внушение, демон­страция силы, групповое давление, агрессивные акты.

Достаточно силь­но проявляются отрицательные эмоции, антипатия, взаимная неприязнь, ненависть. Эскалация конфликта приводит к разрыву всех связей, со­здается иллюзорный мир согласия с самим собой и полярного несогла­сия с окружающими.

Усиливаются крайности во взглядах и формах поведения, ригидность, резко повышаются психическое напряжение, эмоциональная возбуди­мость. Обостряются чувства обиды, неудовлетворенности от неприобретенной или потерянной ценности.

Негативные эмоции взаимно воз­буждаются и охватывают все отношения. Искажаются понимание и восприятие мыслей, чувств, поведения противника. Любое его действие истолковывается как враждебное, направленное против интересов лич­ности.

Увлеченному взаимной враждой присуща психологическая защита своего целостного «Я» путем рационализации, то есть оправдания, прежде всего, в собственных глазах своего поведения, а также проек­ции, то есть приписывания противной стороне желаемого или своих нежелательных, сознательно отвергаемых, осуждаемых мыслей, чувств, поступков, качеств.

Активно используются стереотипы, предубежде­ния. Делаются необоснованные, крайние обобщения и преувеличения. Суждения друг о друге становятся категоричными, поверхностными и случайными. Контакты нарушаются.

Снижается положительная эмпа­тия, и обостряется отрицательная, «холодная»: представляются и пре­дугадываются неприятности, страдания недруга, наносимый ему вред.

К. Левин, разрабатывая «теорию поля», выделил конфликты четы­рех типов, которые непосредственно связаны с эмоциональными, аф­фективными проявлениями человека.

Первый тип конфликта — эквивалентный (приближение — приближение), когда человека одновременно и примерно с одинаковой силой привлекают минимум две вещи, например лекции в разных мес­тах, предложения по работе, билеты в театр и т. п. Обычный способ решения — компромисс, частичное замещение одного другим.

Второй тип конфликта — витальный (избегание — избегание), когда человек вынужден выбирать минимум из двух в равной мере не­привлекательных, отвергаемых альтернатив, образно говоря, находиться между двумя огнями.

Такие ситуации нередко встречаются и в быту, и на работе. С ними сталкиваются и дети, и взрослые. И решение здесь может быть тоже различным: подросток может забросить учебу, сбе­жать из дома, стать наркоманом, супруги — подать на развод, рабо­чий — уволиться, начать пить. Кто-то способен на самоубийство, а кто- то готов, по выражению Г. Гессе, «бросаться судьбе навстречу, отдаваясь во власть случая».

Третий вид конфликта — амбивалентный (приближение — уда­ление) — предполагает, что один и тот же объект (цель, действие) одновременно привлекает и отталкивает, вызывает любовь и ненависть.

Это конфликт между симпатией и долгом, антипатия к личным каче­ствам и признание деловых достоинств человека.

Так, по теории П. Хофштеттера, люди склонны разделять лидеров на деловых и эмо­циональных, противопоставляя личные и деловые качества в каждом из них. Решая подобные конфликты, люди чаще приходят к компро­миссу, отказываясь от стопроцентного притязания на ценности.

Четвертый тип конфликта — фрустрирующий (‘приближение — избегание), когда на пути к желанной цели, предмету, ценности встре­чается препятствие, помеха в виде запрета, табу, противодействия окружающих, непредвиденных или неодолимых трудностей.

Класси­ческие примеры такого рода конфликтов — трагедии, изображенные в Драме Ф. Шиллера «Коварство и любовь», в романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина». Это конфликт между «хочу» и «могу».

Карьеристским устремлениям начальника могут противостоять цели, интересы, нормы, принятые в коллективе. Решения таких конфликтов многообразны: агрессия (очень часто); замещение; «уход из поля», например в работу, в религию; компромиссы; обращение к новым цен­ностям; переориентация.

Конфликты, определяемые эмоциями, особенно отрицательными, превращаются в социально-психологические, когда их пытаются раз­решить за счет окружающих.

Одним из известных факторов обусловливания конфликтного пове­дения отрицательными эмоциями является «аффект неадекватности». Он возникает при столкновении высокой самооценки личности и бояз­ни не оправдать ее, не подтвердить своих притязаний.

Направленность на себя — обязательное условие для появления данного аффекта. Сра­батывает и механизм психологической защиты от нарушений внут­реннего равновесия.

В тех случаях, когда противоположность интере­сов не осознается и, следовательно, борьба мотивов тоже имеет неосознанный характер, побеждает тот мотив, который соответствует основной тенденции личности, ее направленности.

Эмоции способны резко усилить или ослабить скованность, робость в поведении. Однако не любая, а лишь устойчивая отрицательная эмо­ция может воздвигнуть серьезный барьер на пути нормального поведе­ния.

К таким фундаментальным эмоциям относятся: горе (страдание), гнев, отвращение, презрение, страх и другие. Рассмотрим ряд барье­ров, возникающих при включении сильных эмоций.

Барьер страдания действует двояко, снижая, во-первых, уровень контактности, общительности человека, переживающего страдания; во- вторых, уровень коммуникативности тех, кто вступает в контакт со стра­дающим.

Страдание может быть вызвано: трагическими событиями; неудовлетворенностью своим социальным статусом; сильно занижен­ной самооценкой; физическими болями и т. п.

Барьер гнева преодолеть особенно трудно, ведь гнев рождается в ответ на неожиданные препятствия, оскорбления и т. д. Гнев букваль­но удваивает физическую и психическую энергию. И чем он сильнее, тем активнее человек его изливает в словесных или агрессивных дей­ствиях.

Барьер отвращения н брезгливости возникает в результате нару­шений кем-либо элементарных этических норм или вследствие «гигие­нического неприятия» другого человека.

Возникновение этого барьера могут спровоцировать: излишне небрежная жестикуляция собеседни­ка; гигиенически неприятные действия партнера (почесывания, подер­гивания, сморкание и т. д.); мокрые, потные ладони рук; грязные ногти протянутой для рукопожатия руки; отталкивающие манеры; наруше­ние психологической дистанции общения; запах изо рта; мятая или гряз­ная одежда; гнилые передние зубы; рубцы от ожогов на лице и пр.

Если на физические дефекты окружающие быстро перестают обращать вни­мание, то гигиенические отклонения они не приемлют никогда.

Барьер презрения, как и барьер отвращения, ограничивает кон­такты с человеком, вызвавшим отрицательные эмоции. Презрение обычно вызывают: аморальные поступки; неприемлемые черты харак­тера (трусость, скупость); предрассудки и т. д.

Барьер страха — один из самых труднопреодолимых в межлич­ностном общении. Он побуждает свести к минимуму контакт с тем, кто является его источником.

Страх можно рассматривать и как своеобразный защитный меха­низм внутреннего «Я» личности. В коммуникативном аспекте исследо­вания проблемы страха целесообразно выделить его дезорганизующую функцию.

Она проявляется прежде всего на уровне разрушения ком­муникативных отношений и коммуникативных умений субъекта обще­ния. Страх — явление динамичное. Модусы страха можно классифи­цировать по степени выраженности, имея в виду экспрессивный характер страха. Это дает возможность построить динамический ряд страха.

Тревога. Первичный модус страха. Основная функция страха в этом состоянии — оценочная. Модели общения дезинтегрируются в силу большой концентрации внимания не на его содержательной стороне, а на оценке возможной угрозы.

Испуг как состояние осознания опасности и неподготовленности к ее отражению.

Собственно страх как состояние полной дезорганизации психоло­гической структуры личности.

Состояние ужаса обусловлено вмешательством дезорганизующей функции. На этом этапе возможны: деструкция отражательного меха­низма; деградация личности; разрушение организма.

Пребывание личности как субъекта общения в том или ином модусе страха не дает возможности перейти на адекватный целям уровень по­ведения.

Человечество испытывает огромное количество страхов. Большин­ство из них имеет научные названия и таится в многочисленных уточ­няющих словах к загадочному — фобия.

Психологи определяют фобию как навязчивое состояние в виде не­преодолимой боязни некоторых предметов, действий, поступков, ситу­аций. Это может быть боязнь закрытых помещений, высоты, страх перед переходом улиц, страх острых предметов и заболеваний.

Фобии не воз­никают на пустом месте, а, как правило, возникают при психопатии и многих вяло протекающих психических заболеваниях. Но и у здоровых людей могут проявляться отдельные элементы фобий, порой весьма причудливых.

Нет ничего странного в том, что люди боятся высоты (акрофобия), пауков (арахнофобия) или толпы (агорафобия, антропофобия), ведь все это действительно представляет угрозу. Вполне объяснимо, к при­меру, и такое явление, как апопатофобия, — страх заходить в туалеты (например, в привокзальные).

Не исключено, что право на жизнь имеет и кипридофобия (страх заразиться венерическими заболеваниями). По крайней мере, человек с подобной «чудинкой» будет застрахован от случайных связей. А уж обзавестись пениафобией (боязнью обнищания) в нашей стране весь­ма актуально.

Однако некоторые страхи могут стать для их обладателя сущим на­казанием. Например, довольно тяжело идти по жизни с боязнью нане­сти кому-либо поражение (блаптофобия) или со страхом перед на­слаждением (гедонофобия).

Неврозы стали актуальной проблемой жителей больших городов. Постоянные стрессы, шум, толпа, невозможность скрыться от люд­ских взглядов моделируют ситуацию опасности.

По некоторым дан­ным, каждому второму жителю крупного города было бы желательно один раз в пять лет проходить профилактический курс в клиниках.

Но легкие случаи фобии, как правило, не вызывают беспокойства ни у са­мих «боящихся», ни у окружающих. Попробуйте спросить у своего друга, какими фобиями он страдает, и он наверняка с упоением пере­числит несколько.

До появления психоанализа самым передовым методом излечения фобий считался гипноз. Врач заставлял находящегося в гипнотическом сне пациента заново пережить ситуацию, которая вызывала у него страх, и давал ему установку: «Не бойся!»

Неординарный подход был предложен психологами университета Эмери из американского города Атланта. Они лечат фобии с помощью компьютерных игр.

Посредством «игротерапии» психотерапевты со­здают виртуальную грозу для тех, кто боится летать, виртуальное брев­нышко над виртуальной пропастью для тех, кто боится высоты.

Кроме всенародно известных клаустрофобии и ее антипода агора­фобии, в природе существует воистину огромное количество страхов. В частности, американский словарь медицинской терминологии при­водит около 400 видов.

Барьер стыда и вины возникает в результате осознания неумест­ности происходящего. Человек краснеет, у него изменяется голос, он опускает глаза или отводит взгляд от партнера по общению. Этот барь­ер возникает как реакция на: критику; неумеренную похвалу, лесть; страх показаться неловким; страх быть уличенным в чем-то содеянном.

Барьер плохого настроения также входит в группу барьеров, вы­званных эмоциями. Эмоционально-негативное состояние индуцирует­ся на партнера, парализует его коммуникативные устремления. Плохое настроение часто служит источником конфликтов.

Болгарский психолог Ф. Генов, исследуя причины возникновения служебных конфликтов, установил, в частности, что, во-первых, у лю­дей, занятых административной работой, уровень эмоциональной урав­новешенности значительно ниже среднестатистического, а с возрастом еще более снижается; во-вторых, плохое настроение руководителя су­щественно ухудшает настроение подчиненных.