Некоторые особенности поведения мигрнтов

В любом обществе конфликты, связанные с миграцией населения, порождаются не только внешними (экономическими, социальными, культурными, политическими и др.) причинами, но и психологически­ми особенностями людей.

Разумеется, в психологии термин «конфликт» имеет узкое, специ­альное значение. В качестве одного из примеров психологи называют посттравматический стресс, который беженец, например, испытывает по прошествии длительного времени после перенесенных испытаний и который сказывается на его поведении и состоянии психики.

В частно­сти, посттравматический стресс получили многие беженцы из Азер­байджана (русские, армяне, евреи и др.) после событий в Баку и Сум­гаите в конце 1980-х — начале 1990-х гг.

И сейчас, спустя много лет, в их памяти вновь и вновь возникают картины пережитого, они вновь и вновь испытывают острую душевную муку, буквально физическую боль. В России в последние десятилетия появились люди, страдающие «аф­ганским синдромом», «чеченским», «таджикским» и др.

Конечно, принадлежность человека к конкретному профессиональ­ному, социальному, культурному слою, в нашем случае к мигрантам и резидентам, сказывается на характере типичных стрессовых ситуаций, с которыми он преимущественно сталкивается.

Замечено, что субъек­тивное в определении ситуации как конфликтной связано с индивиду­альной склонностью человека к оценке ситуаций с привлечением тех или иных понятий. Восприятие ситуаций, разумеется, зависит также от возраста и пола.

Считается, что для разработки практических мер по урегулирова­нию конфликтных ситуаций психологам в первую очередь важно диаг­ностировать типологические психологические особенности поведения индивидов и групп, которые вызывают явную конфликтность.

Среди них прежде всего называют завышенный уровень притязаний и само­оценки, недисциплинированность, высокую доминантность, сверхвы­сокую чувствительность к замечаниям в свой адрес, потребность в по­чтении и сочувствии со стороны окружающих, обидчивость и т. д.

Эти характеристики свойственны многим людям, не исключая, а точнее, включая иммигрантов.

По такому основанию, как психологические качества личности, вы­деляют два полярных типа.

Агрессивная личность — личность эмоционально неустойчивая, беспокойная, стремящаяся компенсировать эти черты демонстратив­ной решительностью, тягой к риску.

Личностям такого типа свойствен­но неумение учитывать все нюансы ситуации, принимать во внимание точку зрения окружающих; стиль их общения обычно отличается гру­бостью, бесцеремонностью; они преисполнены чувством собственной значимости, амбициозны, безмерно честолюбивы.

Легкость возникно­вения агрессивных реакций в какой-то степени обусловливает непред­сказуемость их поведения. Такой тип личности встречается как среди резидентов, так и среди мигрантов.

Жертва конфликта. Очень часто последствием конфликта у миг­рантов выступает травматический опыт. Особенно остро он проявля­ется у беженцев, которые ощущают непонимание со стороны других людей.

У них нарушено чувство времени, они делят жизнь на два четко осознаваемых периода — до отъезда и после переезда. Последний пе­риод ощущается как самый тяжелый. У них нет достаточно слов, чтобы описать свои трудности и переживания.

Личность такого типа может провоцировать возникновение напря­женности в отношениях между людьми, то есть обладает таким комп­лексом психологических качеств, которые порождают у окружающих агрессивное к ним отношение.

Помимо этой наиболее простой типологии существует несколько промежуточных, в частности на основании модели поведения. При этом в обобщенном виде выделяют три базовых психологических типа участ­ников конфликта.

Деструктивный тип — психологический тип субъекта, склонно­го к конфликту и углублению его вплоть до физического уничтожения или полного подавления другого, кажущегося ему противником. В тол­пе он, как правило, инициатор беспорядков и разрушительных действий.

Многие конфликтные ситуации, возникающие в отношениях между старожилами и мигрантами, могли бы разрешаться мирным путем, если бы не подогревались такого рода личностями.

С определенными оговорками к субъектам деструктивного типа мож­но отнести руководителей общественных и государственных образова­ний авторитарного склада, которые стремятся доминировать над дру­гими, подчинять их своим интересам.

Конструктивный тип. В отличие от субъекта деструктивного типа, который заботится прежде всего о собственных интересах и во время их реализации готов вступить в конфликт, люди конструктивного типа стремятся избежать конфликта, найти решение, приемлемое для обеих сторон.

Человек конструктивного склада подыскивает посредника и предпринимает действия, направленные на снятие напряженности. Субъекты конструктивного типа охотно вступают в переговоры, стре­мятся прояснить предмет разногласий и нащупать пути их урегулиро­вания.

К такому типу, в частности, могут относиться опытные и пользу­ющиеся достаточным уважением руководители диаспор. Многие конфликты на Северном Кавказе решались именно благодаря их вме­шательству.

Конформистский тип. Субъекты этого типа в конфликте склонны скорее уступить и подчиниться. Именно так в большинстве случаев и поступает русское население во многих районах Юга России.

На Даль­нем Востоке примером конформистского поведения (избегание конф­ликта) является массовый отъезд постоянного населения. В большинстве случаев конформистская модель поведения объективно способствует и содействует агрессивным проявлениям поведения чужаков.

Но иногда она играет позитивную роль, в частности когда противоречия не носят принципиального характера. В таком случае компромиссная линия по­ведения — лучший способ ослабить напряженность.

Для иммигранта уход от конфликта может иметь как сознательный, так и неосознанный характер. Защитный уход часто протекает в форме внутренней работы по переинтерпретации проблемы, в результате чего она перестает восприниматься как проблема, требующая решения.

Та­кая неконструктивная стратегия игнорирования может быть социокуль­турно связана с присущими обыденному сознанию негативными уста­новками вообще в отношении конфликтов.

Уход от конфликта в ре­зультате пересмотра ситуации может иметь и рациональный харак­тер, но в целом он расценивается как неконструктивная форма реакции на притеснение.

Психологические особенности беженцев. Как уже отмечалось выше, беженцы долго переживают беды, случившиеся с ними в пре­жнем месте проживания.

К закономерным следствиям экстремальных условий, в которых они оказались ранее, можно отнести следующие:

• возрастание межличностной напряженности; неоптимальные формы поведения в целом и неконструктивные приемы разреше­ния возникающих конфликтов в частности;
• неадекватное восприятие и оценка других людей (соседей, парт­неров по деятельности и общению ит. д.);
• неадекватное представление о себе и своих возможностях;
• низкий уровень толерантности по отношению к окружающим и др.

Особенно ранимы беженцы из «горячих» точек, которые своими

переживаниями хотят поделиться не только с такими же несчастными, как они, но и зачастую с незнакомыми людьми.

В новых условиях беженцы и перемещенные лица сталкиваются с последствиями пережитого повсюду, они видят его в самых разных про­явлениях действительности.

Свидетелями их переживаний становятся не только небольшие группы психологов-профессионалов, непосред­ственно работающих с беженцами, но и многие окружающие.

Зачастую вынужденный мигрант по сути начинает новую жизнь. Он вырабатывает совершенно другое отношение и к себе, своему внут­реннему «Я» и к окружающему миру.

Зачастую он отличается повы­шенной возбудимостью, агрессивной реакцией на раздражители, стра­дает бессонницей, частичной потерей памяти, испытывает трудности в общении.

В социально-психологическом аспекте он осознает свои труд­ности, когда не может получить работу по специальности, лишен воз­можности образования и обучения. Его жизненные планы оказывают­ся под угрозой.

Такие перемены в жизни, разумеется, не сказываются трагическим образом на каждом беженце. Напротив, многие из них сохраняют свои потенциальные и реальные возможности, находят в себе силы обрести новый статус и доходы, которые могут быть выше, чем в прежнем ме­сте проживания.

Вместе с тем общее количество трудностей и тяжесть их столь велики, что это приводит к различным симптомам, болезням и трудностям при общении с окружающими людьми.

Западные и российские исследователи (А. Г. Асмолов, Г. У. Сол­датова и др.) считают, что психическое здоровье мигрантов во многом зависит не только от отношения к ним резидентов, но и от политики, проводимой властями тех стран, куда они прибыли.

Обычно этой политике предшествует разработка концепции в от­ношении мигрантов, положения которой могут либо препятствовать ассимиляции мигрантов, либо способствовать ей.

Мигранты как маргиналы. При исследовании поведения мигран­тов часто используются понятия «маргинальный человек» и «марги- нальность».

Маргинальным (от лат. таодпаНз — «находящийся на краю») считается индивид, который находится на границе двух или бо­лее социальных миров, но не принимается ни одним из них в качестве полноправного участника.

К признакам маргинального человека отно­сят следующие: серьезные сомнения в своей личной ценности; неопре­деленность связей с друзьями и постоянная боязнь быть отвергнутым; стремление избегать неопределенных ситуаций; риск уничтожения; бо­лезненная застенчивость в присутствии других людей; одиночество; излишнее беспокойство о будущем и боязнь любого рискованного пред­приятия; неспособность наслаждаться и уверенность в том, что окру­жающие несправедливо с ним обращаются.

Более современное определение таково: маргинальность — это со­стояние индивидов или социальных групп, поставленных обществен­ным развитием на грань двух культур, участвующих во взаимодействии этих культур, но не примыкающих полностью ни к одной из них.

Замечено, что маргинальность возникает прежде всего при мигра­циях людей и что мигранты — самые характерные маргиналы. Марги­нальными считаются и те, кто вступил в межэтнические или межрасовые браки.

Маргинальный тип личности нередко формировался в колониях под воздействием европейских колонизаторов. Во всех слу­чаях маргинальная культура обусловлена социальной стратификацией и социально-демографическими процессами.

Маргинальность обычно сопряжена с дуальностью этнического са­мосознания. В личном плане она вызывает психическое напряжение и может привести к двойственности, даже разорванности личностного самосознания.

В то же время маргинальный психический тип во многих случаях отличается творческими потенциями, люди этого типа часто становились лидерами национальных движений, видными деятелями культуры и т. д.

Разумеется, такая характеристика применима лишь к довольно ограниченному кругу людей. Так, маргинальность не свойственна боль­шинству детей иммигрантов; некоторые мигранты формируют сообще­ство и живут ради его ценностей; другие разрешают личностный конф­ликт, становясь специалистами в тех областях, где им помогает их не совсем обычное положение.

Вероятно, стрессы развиваются лишь у тех, кто пытается иденти­фицировать себя с высшими слоями и протестует, когда их отвергают.

Следовательно, не существует прямой зависимости между марги­нальным статусом и личностными расстройствами.

Но изучение немно­гих приспособленных людей позволяет оценить глубину и остроту внут­ренних конфликтов, которые переживают люди, занимающие маргинальные позиции.

Люди по-разному справляются с такими ситуациями. Некоторые пытаются забыть свое беспокойство и перейти к другим делам. Но у тех, кто уже стал чужим самому себе, в результате кризисов могут формироваться невротические симптомы.

В тяжелых случаях критические по отношению к себе действия могут стать разрушительными. В пери­оды кризиса человек становится избирательно чувствительным к сво­им отрицательным качествам; аккумулируя такие сигналы, он может создать себе персонификацию, которая его действительно уничтожит.

В любом обществе есть немало мигрантов, которым в той или иной мере свойственны невротические реакции. Невроз — это, по-видимо­му, продукт ряда нарушений в межличностных отношениях, возможных даже в очень стабильной обстановке.

В быстро изменяющемся об­ществе люди, занимающие маргинальные позиции, периодически оказываются в ситуациях, когда вероятность конфликтов максимальна и в результате увеличивается возможность отчуждения от самого себя.

Исследователи отмечают, что маргиналы часто бывают более твор­ческими, чем другие люди. Те, кто счастливо живет в единственной культуре, с меньшей вероятностью могут стать новаторами, поскольку слишком многое они воспринимают как само собой разумеющееся.

Те же, кто ощущает близость нескольких социальных миров, менее при­вязаны к традиционному способу определения ситуации и научились учитывать различные решения.