Типы ментальной упаковки знаний

Исследование механизмов вербализации культурного знания требует изучения отношений концепта с более простыми, структурирующими его смыслами: обыденными понятиями, представлениями, культурными установками, идеологемами, стереотипами, а также выяснения специфики их презентации в русском языке.

Рассмотренные мыслительные сущности могут иметь тот или иной тип «ментальной упаковки». Входящие в концепт смыслы структурируются в виде гештальта, фрейма, сценария.

Определение того или иного гештальта связано с выявлением базового образа (матрицы), который является общим для ряда внутренних форм языковых единиц, репрезентирующих один и тот же концепт.

Например, части самовара ремесленник называл щёчки, бородка, носик, ножки, ручки – все эти названия соотносятся с базовым образом «человек».

Данный тип «упаковки» обычно актуален на начальных этапах познания, поскольку является прежде всего результатом пассивного, эмоционально-чувственного восприятия явления.

Под фреймом М. Минский, Т. А. Ван Дейк, Ч. Филлмор и некоторые другие ученые учили понимать социально обусловленную структуру знаний, представляющую тот или иной концепт (или его составляющую).

Фрейм организует понимание и категоризует опыт, описывает то, что в данном обществе является типичным.

Например, пословицей либо трынка-волынка, либо прялка-моталка объективировано два фрейма: «трынка-волынка», в который включаются представления о досуге, гулянии, праздном времяпрепровождении, и «прялка-моталка», вербализующем знания о работе.

Паремия дом не велик, да лежать не велит репрезентирует фрейм «дом», включающий в свой объём знания о ведении домашнего хозяйства.

Фреймы состоят из слотов. Слот (пустой узел) – это элемент фрейма, имеющий строго очерченный объём, но не обладающий содержанием. Это свойство слота позволяет идентичные виды знания включать в один фрейм.

Иными словами, тот или иной слот в зависимости от ситуации заполняется переменными (конкретными данными той или иной ситуации).

Например, фрейм «дом: домашнее хозяйство» можно представить в виде следующей структуры слотов: «ремонтные работы», «уборка», «стирка», «приготовление пищи», «уход за детьми», «содержание домашних животных» и пр.

Понятно, что не все слоты данного фрейма могут быть заполнены. Например, в рассказе Ф. А. Абрамова «Деревянные кони» репрезентируется данный фрейм, при этом указывается незаполненность слота «уход за детьми»: «Максим… довольно равнодушный к своему хозяйству, как большинство бездетных мужчин, в последний выходной не разгибал спины: перебрал каменку в бане, поправил изгородь вокруг дома, разделал на чурки с весны лежавшие под окошками еловые кряжи».

Если фрейм или его слот репрезентируется словом, фразеологической единицей, паремией, его квалифицируют как лингвистически релевантный: пахота, сенокос, тягловые повинности, мирская запашка, крутить баранку (фрейм «труд водителя машины»), бабе кросна – мужику соха (фреймы «прядение», «пахота»). Если репрезентация возможна только в форме текста, фрейм квалифицируется как лингвистически нерелевантный.

Например, фрейм «выкладывание печей» является лингвистически нерелевантным, так как он не имеет однословных или устойчивых многословных репрезентаций и выражается только текстом. Так, частично он объективируется в рассказе А. Т. Твардовского «Печники».

Лингвистическая релевантность vs. нерелевантность слота/фрейма говорит о степени его актуальности для сознания говорящих, поскольку наличие в языке той или иной языковой единицы свидетельствует о постоянной потребности у членов лингвокультурной общности или социума репрезентировать те или иные смыслы.

Тесно связаны с фреймом сцены, сценарии и скрипты. Все перечисленные виды концептуальной «упаковки» обусловлены понятием ситуации. Ситуация предполагает систему внешних по отношению к субъекту условий.

Те или иные ситуации отражаются в нашем сознании в виде образов (пропозиций, картин), где можно рассмотреть участников ситуации, их функции, обстоятельства, в которых разворачивается ситуация.

Стереотипный, типичный сценарий называют скриптом. В качестве примера языковой репрезентации скрипта можно привести пословицы: на Семён день до обеда паши, а после обеда пахаря и вальком погоняй; сей рассаду до Егорья, будет щей вдоволь.

Так, первая паремия объективирует сценарий Семёнова дня (1 сентября), дня, который по старому стилю был началом нового года. В этот день завершались работы в поле: заканчивался сбор урожая, озимый посев. С этого дня обычно начинали в избе зажигать огонь.

По Семёнову дню предсказывали осеннюю погоду. Он открывал период женских работ («бабьего лета»): засолку огурцов, раскладывание льна и подобное. Всё это заставляло русского крестьянина придавать этому дню особое значение, считать его точкой отсчёта нового периода жизни.

Указанная совокупность информации формировала фоновые знания главного участника этого сценария – русского мужикахозяина. Первого сентября, на Семёнов день, ему нужно было до обеда закончить полевые работы (первая группа следующих друг за другом сцен, эксплицируемых в пословице) и отпустить наёмных работников (вторая группа сцен).

Регулярность данного сценария придала ему стереотипный характер, то есть перевела в ранг скриптов.

Например, репрезентация смысла «прилагать излишнее старание к простому делу» в русском языке вербализуется внутренней формой, указывающей на сценарий «открывать ларец», а в английском – «есть вишню»: а ларчик просто открывался / to make two bites of a cherry (буквально: “съесть вишню, раскусив её на две половинки”).

Сценарии фокусируют внимание на наиболее значимых для лингвокультурной группы практиках.

Во-вторых, воспроизводимость того или иного сценария говорит о соответствии его стереотипам, культурным установкам, сложившимся в обществе ценностям.

Ввиду того что скрипт отражает стереотипные ситуации, он может быть соотнесён с базисным уровнем категоризации.

Моделирование концепта весьма относительно, поскольку даже при самом тщательном конструировании что-то остаётся неучтённым. В то же время эта процедура необходима для решения задачи описания концепта. Приведём пример. Так, концепт «Труд» может быть представлен в виде фрейма.

Сценарная структура данного концепта выглядит следующим образом:

• подготовка к работе (замысел, планирование, подготовка рабочего места, материалов, инструмента);
• начальная фаза работы;
• внесение коррективов в планы;
• срединная фаза работы;
• отдых во время работы;
• конечная фаза;
• завершение работы;
• отдых после работы;
• оценка качества и результатов трудовой деятельности;
• получение вознаграждения.

Как видим, концепт «Труд» имеет достаточно сложную модель, что свидетельствует о его значимости для русской лингвокультурной общности. «Чем важнее в культурном отношении предмет, тем больше у него “параметров”, тем больше он “параметризован”».

Многомерность лингвокультурологического концепта, структурируемого более простыми смыслами: обыденными понятиями, представлениями, культурными установками, идеологемами, стереотипами ‒ позволяет установить, что каждый из этих смыслов избирает ту или иную форму репрезентации.

В ходе рассмотрения величин, структурирующих концепт, указывалась их культурная релевантность: представления, культурные установки, идеологемы, стереотипы, наивные понятия имеют обычно культурно маркированное содержание.

Культурная специфика ментальных сущностей может выражаться и в особенностях концептуальной категоризации. Это означает, что концепт может включать в свой интенсионал как культурно релевантные, так и нерелевантные смыслы.