Социальные условия работы школы в период реформы

Для того чтобы лучше понять специфику советской системы образования в 30-х годах прошлого века, необходимо в полной мере учитывать социальные условия работы школы.

Очевидно, что резкая критика одних и настойчивая пропаганда других методов и приемов обучения сужала диапазон творческих исканий учителя, а всякие несанкционированные искания нередко рассматривались как идеологическая диверсия.

Состояние школьного преподавания каждого учебного предмета определяется не только «внутренними» причинами, но и социальным заказом общества, реальностями жизни страны, развитием смежных наук. Содержание обучения зависит от того, какие знания, умения и навыки необходимы выпускникам школы для их социальной адаптации, какие перспективы перед ними открываются, к чему их призывает общество.

Непосредственное влияние на характер обучения имеют также возможности государства и родителей обеспечить материальную базу для уроков — помещения, учебники, наглядные пособия, технические средства обучения, методические материалы для учителей и т.п.

Успехи учеников зависят и от обеспеченности школы педагогическими кадрами, уровня профессиональной подготовки учителей, даже от престижа педагогического труда в обществе. Наконец, в тоталитарном обществе государство периодически считает необходимым вмешаться непосредственно в организацию
учебно-воспитательного процесса, дать руководящие указания по формам и методам обучения, содержанию школьных программ и учебников.

Школьная реформа 1931-1933 годов в значительной степени была вызвана возрастающими потребностями в высококвалифицированных кадрах, которые обладают широким кругозором и культурой, но находятся под абсолютным идеологическим контролем. Террор против интеллигенции все более сказывался на жизни общества и особенно на развитии производства. Россия никогда не отличалась высоким (по европейским меркам) образовательным уровнем населения, а послеоктябрьские события поставили страну на грань катастрофы, поскольку множество людей со средним и высшим образованием погибло в годы Первой Мировой и Гражданской войны, эмигрировало, отказалось от сотрудничества с Советской властью или не допускалось к определенным видам деятельности.

Возросшее уже в первые послереволюционные годы количество учебных заведений не могло покрыть потребностей страны в грамотных, культурных и квалифицированных работниках. Положение особенно обострилось в годы первой пятилетки, когда новые промышленные предприятия, колхозы, стройки, культурные центры требовали все больше и больше специалистов и даже просто достаточно грамотных людей. Задачи преподавателей русского языка состояли в том, чтобы готовить людей, умеющих грамотно излагать свои мысли в устной и письменной форме, вести деловую документацию, способных уже в ближайшем будущем стать инженерами, учителями, врачами, квалифицированными рабочими и служащими.

Следует учитывать, что в первые годы Советской власти окончание средней школы создавало лишь ограниченные возможности для поступления в вузы: в стране действовала строгая система социального отбора абитуриентов (разверстка, обязательные рекомендации, преимущества рабфаковцам и т.п.). Так, в 1924 году из 30 тысяч выпускников школ лишь 650 смогли стать студентами.

После окончания школы юноши и девушки начинали свою трудовую деятельность в соответствии со специализацией (уклоном), полученной в школе, где по решению Наркомпроса РСФСР с 1924 года были введены занятия для подготовки учащихся к профессии счетовода, делопроизводителя, библиотекаря, учителя и т.п. Вполне естественно, что соответственно сокращалось время на изучение общеобразовательных предметов, а педагоги должны были учитывать специализацию своей школы.

После 1936 года было признано необходимым отменить социальные льготы при поступлении в вузы представителям «трудящихся», которые после окончания «рабочего факультета» легко зачислялись в вузы без конкурса, тогда как другие выпускники школ были почти лишены такого права. Тот факт, что все выпускники школ получили возможность поступать в вузы, способствовал значительному усилению авторитета средней школы и одновременно стимулировал углубление общеобразовательной подготовки учащихся.

Большое воздействие на жизнь школы оказало увеличение контингента обучающихся. Как известно, изучение родного языка включает три ступени: первая из них — освоение грамоты, вторая — ознакомление с основами грамматики и правописание в начальной школе, третья — систематический курс в средней школе. В первые годы Советской власти страна могла обеспечить для всех детей лишь обучение грамоте в течение одного года, что само по себе уже было огромным социальным завоеванием. Значительная часть детей в этот период не имела возможности получить даже начальное образование. Например, на Урале из каждых 100 учеников, поступивших в первый класс в 1924 году, до четвертого класса в среднем доходило в городских школах менее 68, а в сельских — лишь 15 учащихся. Количество же учащихся в средних классах по нормам 1925 года предполагалось в размере 12,5 % от числа учащихся начальных классов.

Советская школа постепенно становится массовой только со второй половины 20-х годов. В августе 1925 года был принят декрет ВЦИК и Совнаркома РСФСР о введении начального образования, который предполагалось осуществить повсеместно с 1933 года. Постепенно увеличивается и число учащихся 5-7 классов, а в марте 1934 года Совнарком РСФСР принимает постановление «О подготовке к введению семилетнего всеобщего обязательного политехнического обучения», в котором поставлена задача направить в пятые классы всех выпускников начальной школы уже в 1937 году (позднее этот срок был несколько продлен).

Это поставило перед руководством органов народного образования, методистами и учителями новые задачи. Приемы работы, эффективные при обучении относительно небольшого количества наиболее подготовленных учеников, не могли быть механически перенесены в массовую школу, в которой установленный круг знаний должны были получить все дети.

Так, в 1932 году педагогические вузы РСФСР выпустили около 5400 учителей для средних и старших классов, что составляло 20,9 % от потребности. Для ликвидации дефицита срочно создавались новые вузы (не всегда имевшие необходимые кадры и материальную базу), по этой же причине сократился до 2,5-3 лет срок обучения в педагогических институтах.

Все это, конечно, отрицательно сказывалось на общенаучном и методическом багаже начинающих педагогов. К тому же учителя, закончившие вузы в 20-х годах, не получили систематических знаний по методике преподавания русского языка, поскольку в учебных заведениях этого времени имелась только универсальная «комплексная» методика (в соответствии с существовавшими «комплексными» учебными планами школ).

Нехватка высококвалифицированных учителей русского языка привела к тому, что основную массу преподавателей составляли выпускники педагогических курсов, которые после постановления ВЦИК от 31 августа 1925 года стали основной формой подготовки будущих учителей. Эти курсы со сроком обучения от трех месяцев до года создавались при вузах и техникумах и комплектовались в порядке мобилизации передовых рабочих и крестьян.

На этих курсах наряду с общественно-политической и общеметодической подготовкой главное внимание уделялось работе по комплексным темам, методике производственных и краеведческих экскурсий, значительно меньше времени оставалось на общеобразовательную и специальную подготовку.

Создание педагогических курсов было необходимым выходом из сложного положения в период быстрого повышения числа учащихся, однако вполне естественно, что глубокие знания по своему предмету, методическое мастерство у таких учителей могли накопиться только как результат долголетнего опыта в сочетании с систематическим повышением квалификации и самообразованием.

Особую группу составляли учителя, начавшие преподавательскую деятельность до революции и отчасти сохранявшие прежние представления о роли учителя в школе, об оптимальных формах и методах его работы, об уровне необходимых для учащихся знаний, умений и навыков.

Очевидно, что далеко не все специалисты приняли политические установки Советской власти, новые взгляды на соотношение воспитания и обучения, а поэтому получилось так, что наиболее квалифицированным педагогам меньше всего доверяли. С такими учителями считалось необходимым проводить постоянную агитационную работу, направленную на приобщение к «марксистской» педагогике.

Впрочем, в связи с резкими изменениями учебных планов, программ, принципов и методов обучения создавалась ситуация, когда в постоянном повышении квалификации (точнее — в постоянном переучивании) нуждались едва ли не все учителя.

В начале 30-ых годов тиражи школьных учебников были в несколько раз меньше, чем число учащихся соответствующего возраста, не хватало методической литературы для учителей. В то же время требовалась большая осторожность при использовании методической литературы, выпущенной до революции и в 20-х годах.

Все это приводило к повышению значимости слова учителя, его умения выбрать такие виды классной и особенно домашней работы, выполнение которых не требовало бы обязательного использования учебника. От инициативы и находчивости учителя зависело и оснащение урока таблицами и другими средствами наглядности.