Шкалы для оценки степени суицидального риска

Для оценки степени суицидального риска существует множество различных шкал. Одной из наиболее популярных из них является шкала оценки угрозы суицида В. Г. Ромека (2004). В ней приводятся значимые пункты, которые необходимо отметить в ходе общения с человеком, склонным к суицидальному поведению.

Оценка степени суицидального риска представляет собой сумму положительных отметок (набранных баллов) по вышеперечисленным пунктам шкалы. При 0–2 баллах определяется уровень I с невысокой степенью суицидального риска, при 3–4 баллах — уровень II — средняя степень суицидального риска, при которой показана психологическая интервенция и поддержка, 5–6 баллов, или уровень III указывают на высокую степень суицидального риска и потребность в антисуицидальной интервенции, 7–10 баллов, или уровень IV свидетельствуют об очень высокой степени суицидального риска и необходимости неотложной психотерапевтической интервенции.

Очевидно, что эти компоненты отчасти дополняют критериальные пункты шкалы Ромека. Так, наличие предшествующих попыток суицида является мощным предиктором их завершения в последующем и доказательством суицидальных намерений человека.

Несмотря на тот факт, что зачастую суицидальные попытки являются скорее «криком о помощи» или стремлением отложить решение невыносимой ситуации, а не проявлением прямого желания умереть, почти у трети парасуицидентов диагностируются признаки депрессии, обусловленной критической ситуацией, а у половины имеют место невротические расстройства. Описаны случаи, когда суицидальные попытки становятся характерным стилем импульсивного реагирования на любую психотравматическую ситуацию.

Опасность не принятых во внимание вербальных суицидальных угроз (разговоров о самоубийстве) связана с тем, что они раскрывают намерения суицидента, являются бессознательным или полуосознанным его призывом о помощи и вмешательстве. При их отсутствии человек может наметить время, выбрать способ и совершить самоубийство.

Невербальными индикаторами подготовки к суициду могут служить «приведение дел в порядок», оформление завещания или пересмотр ценных бумаг, написание длинных писем с запоздалым раскаянием и просьбой о прощении или улаживание конфликтов с родственниками и друзьями; раздаривание ценных личных вещей, расставание с предметами своих увлечений и др. Завершающие приготовления могут быть достаточно быстро прерваны мгновенно следующим суицидом.

Характер предшествовавших реакций суицидента на стресс, особенно на утраты, в прошлом оценивается на основе изучения его личной истории. При этом особое внимание обращают на себя такие сложные моменты его жизни, как начало обучения в школе, кризис подросткового возраста, разочарования в любви, работе или учебе, семейные конфликты, смерть родственников, друзей, детей или домашних животных, развод и другие душевные раны и утраты в анамнезе. Предполагается, что способ преодоления трудностей суицидентом остается неизменным (фиксированным).

В этой связи особый интерес вызывают ранее имевшие место попытки суицида, их причина, цели и степень тяжести, а также информация о том, кто или что служит поддержкой суициденту в трудные для него времена. Важно выяснить степень подверженности суицидента депрессии в прошлом и настоящем, а также склонности к проявлению отчаяния и утраты надежды при столкновении с трудностями. Установлено, что суициды в гораздо большей степени коррелируют с отчаянием, чем с депрессией.

Жизненные ситуации, толкающие некоторых людей к самоубийству, как правило, не содержат в себе ничего необычного. Для суицидентов характерна склонность к преувеличению размаха и глубины своих проблем, которые, несмотря на их заурядность и даже ничтожность, они воспринимают как неразрешимые. Для них также характерны крайняя степень неуверенности в себе и неспособность справиться с трудностями, а также склонность проецировать картину собственного поражения в будущее.

Оценка уязвимости к угрожающим жизни аффектам и, в частности, к невыносимой психической (душевной) боли, вызванной полным одиночеством, субъективно эквивалентным тотальному эмоциональному отвержению с отсутствием какой бы то ни было надежды, со страхом полного разрушения, с тревогой, переходящей в панику и ужас и с готовностью охваченного ими человека на все для избавления от них.

Третьим видом опасной психической боли суицидента является смертоносная ярость и ненависть, направленные против себя. При этом совесть отказывается терпеть это чувство и выносит человеку, испытывающему его, смертельный приговор, иногда — ради защиты жизни других людей. Чувствуя ослабление своего контроля, такой человек совершает суицид в страхе, что не удержится от убийства других людей.