Предмет, задачи и проблемы политической психологии

Политическая психология – междисциплинарная наука, родившаяся на стыке политологии и социальной психологии. Ее главная задача состоит в анализе психологических механизмов политики и выработке практических рекомендаций по оптимальному осуществлению политической деятельности на всех уровнях. Именно для этого она и создана, на этом и стал наращиваться ее ныне уже вполне самостоятельный статус.

Современную политическую психологию следует рассматривать с двух точек зрения: существовала и развивается западная политическая психология, но в 80-е годы начала складываться отечественная психология политики. Сейчас, спустя годы, они естественным путем слились в единую политическую психологию, хотя история и предыстория каждого направления продолжают сказываться на научном аппарате.

Политическая психология – новая и, вместе с тем, очень старая наука. Политики, и ученые, художники и музыканты интересуются субъективной стороной политических процессов. Их-то и изучает политическая психология – научная дисциплина, возникшая на пересечении интересов политологии и психологии. Согласно известному мнению, предметом политической психологии являются психологические компоненты политического поведения человека, социальных групп и целых народов, исследование которых позволяет применить психологические знания к объяснению политики.

В современных развитых странах без специальной помощи и консультирования экспертов в области политической психологии не обходится принятие ни одного важного политического решения. К сожалению, в нашей стране политическая психология как наука до сих пор делает все еще только первые шаги.

В основе любой науки лежат некоторые методологические основания – логика и метод мышления, которыми руководствуется она, в рамках которой ее можно и следует рассматривать. Для политической психологии такой основой стал поведенческий подход. Не поняв его, трудно сказать, что представляет собой политическая психология как наука.

Итак, методологической основой современной политической психологии (особенно на Западе) принято считать поведенческий (бихевиористский) подход к пониманию политики. Его суть понятна из самого названия: рассмотрение политики как особой сферы поведения людей. История такого подхода ведет отсчет с середины 30-х годов XX века, когда стали появляться работы, в которых только-только определялись возможности вместо принятых прежде подходов – в частности, вместо считавшихся спекулятивно-историческими, в духе мифологем, «психологии народов» или психоаналитической интерпретации политической истории. Поведенческий подход сразу стремился к более конструктивному осмыслению политики на основе соединения политического и психологического знания.

Одним из первых необходимость этого понял и попытался осуществить американский исследователь Ч.Мерриам. Обосновав положение о политическом поведении как центральном аспекте политической науки, он предложил выявлять специфические черты политического поведения индивида, тех или иных социальных групп, массовых феноменов эмпирическим путем, количественными методами, соединяя в политической науке исследовательские приемы эмпирической социологии и социальной психологии.

В течение долгих лет понятие «поведенческий подход» включило в себя подавляющее большинство исследований в западной политической науке вообще. На сегодняшний день поведенческий подход к политике, в целом, представляет собой обширный конгломерат различающихся между собой исследовательских тенденций, объединяемых лишь общим вниманием к «человеческому фактору», к поведению людей в политике (которое, впрочем, трактуется по-разному).

В содержательном отношении поведенческий подход поставил в центр внимания не только внешне наблюдаемые аспекты человеческой деятельности (собственно «поведение») в политике, но и внутренние субъективные механизмы такого поведения, В частности, особое место в рамках поведенческого подхода занимают исследования социально-политических установок, сознания, самосознания и стереотипов субъекта политического поведения – в большинстве западных исследований до сих пор многое сводится к доминированию «установочного акцента», причем, наибольшее внимание уделяется нормативным установкам, определяющим поведение, приемлемое с точки зрения господствующей политической системы, и формирующимся в сознании людей стереотипам.

Надо отметить, что поведенческий подход традиционно основывался на своего рода «идеальной» модели «политического человека» – гражданина, существующего внутри некоторой системы политических отношений. Утверждается, что такой человек обладает минимально необходимым для жизни в данной системе набором социально-политических качеств. Это означает, что он является высоко моральным (с точки зрения принятых в данном обществе норм), руководствуется рациональными мотивами поведения, положительно относится к «естественному» (привычному для данного общества) правопорядку. Кроме того, обычно он ставит перед собой достаточно четко определенные социально-политические цели, умеет выбирать эффективные средства их достижения, а также способен «правильно» (в соответствии с нормами и ценностями господствующей политической системы) оценивать политические силы и отдельных общественно-политических деятелей – с точки зрения их соответствия сформулированным политическим задачам.

Сторонники поведенческого подхода исходят из достаточно простых соображений: у избирателя «есть определенные принципы», что он «в какой-то мере разумен», у него «есть собственные интересы», однако осознает он их далеко не всегда, да и присутствуют они в его сознании далеко не в той форме, в какую их облекли политические философы. Задачей прикладного, эмпирически ориентированного поведенческого подхода выступал поиск тех конкретных политико-психологических норм, в которых реально, поведенчески существуют и проявляются названные понятия и категории более высокого, философского порядка. По-другому: поведенческий подход исходит из того, что центральным пунктом рассмотрения здесь вообще являются любые формы участия человека или групп людей в осуществлении власти (или в противодействии ее осуществлению). Это формы, охватывающие участие в формальных организациях и массовых движениях, включенность в различные элементы политической системы или осознанную отстраненность от них, публичную манифестацию взглядов с целью воздействия на общественное мнение, политические институты и руководящие (правящие) политические группы. В таком варианте поведенческий подход ориентируется на анализ некоторых действий (или уклонение от таковых) некоего субъекта в отношении политической системы. Структура таких действий, как правило, включает субъекта действий, обстоятельства осуществления этого действия, объект действия и соответствующие целевые установки данного действия.

Основным достоинством поведенческого подхода является внимание к субъективным аспекта и состояниям политики, к тем политико-психологическим составляющим данной сферы общественной жизни, которые до этого недооценивались, а подчас просто игнорировались направлениями политологии, нацеленными на рассмотрение более объективных компонентов политической жизни общества.

Основными чертами поведенческого подхода, критически выделяемыми исследователями, считаются следующие:

• стремление анализировать политическое поведение исключительно как поведение на выборах, т.е. абсолютизация важной, но только одной формы политической жизни;
• тенденция рассматривать политическое поведение лишь в условиях стабильности политической системы, оставляя за рамками анализа поведение в дестабилизированных ситуациях, например, в условиях разнообразных кризисов;
• склонность отдельных разновидностей поведенческого подхода к ограничению анализа лишь вербальными оценками поведения (обычно ответами на анкеты с «закрытыми» вопросами, подразумевающими лишь три «да», «нет», «не знаю» – варианта ответов) без достаточного учета невербальных проявлений политического поведения;
• не выдерживает критики само понимание субъекта политического поведения. Изначально, на первых этапах возникновения и развития, в рамках поведенческого подхода доминировали исследования не человеческих общностей, а отдельных индивидов и той мотивация их поведения, которая побуждает либо принять участие в голосовании, либо воздержаться от него. Электорат для сторонников такой разновидности поведенческого подхода до сих пор иногда представляется простой совокупностью голосующих или не голосующих индивидов. Даже в тех, уже более современных разновидностях поведенческого подхода, которые сознают индивидуалистическую ограниченность данной традиции и хотят ее преодолеть, пока нет заметного движения дальше, за пределы попыток анализа малой группы в качестве субъекта политического поведения, или, тем более, еще дальше – за пределы проблематики внутри групповых и межгрупповых взаимоотношений.

Современные варианты поведенческого подхода исходят из того, что политическое поведение свойственно, как отдельным индивидам, так и различным социальным группам (так называемые «коллективные» или «групповые» формы» политического поведения), а также большим неструктурированным массам людей (так называемые «внеколлективные формы» или «стихийное поведение»). В рамках этой трактовки считается, что политическое поведение регулируется механизмами двоякого рода: объективными факторами, определяющими характер, причины, рамки и направленность политических действий; существуют внутренние, субъективные, собственно психологические механизмы политического поведения. Поведение людей в отношении политической системы, как и всякое иное поведение человека, детерминировано их мыслями, чувствами, настроениями и т. п. – в целом, психикой.

Таким образом, целью поведенческого подхода является изучение диалектики и трансформаций влияния объективных условий на внутреннюю мотивацию и, в обратном порядке, внутренних побудительных сил, через человеческое поведение, на внешние условия.

Итак, объектом политической психологии, как и других политических наук, является политика, а ее особым предметом – субъективный компонент политической системы и процесса, который рассматривается с помощью специальных по преимуществу психологических методов и подходов. В дискуссиях по предмету политической психологии можно выделить несколько существенных моментов. Во-первых, понимание того, что психологические компоненты являются неотъемлемой частью политического процесса, шло постепенно и отягощалось методологическими крайностями пионерских исследователей. Во-вторых, работы современных психологов, избирающих своим предметом политическое поведение, политическое мышление или политическую культуру, нередко методологически недостаточно обеспечены и включают в качестве научного инструментария политологические и психологические, статистические и социологические категории и подходы без их должного перевода на язык своей науки. В-третьих, политико-психологическая проблематика развивается не только в рамках самой этой науки, но и в работах по этнографии, страноведению, экономике, истории, социологии и др. В последние годы появилось немало интересных публикаций, имеющих междисциплинарный характер и раскрывающих закономерности формирования личности в политике, воздействие политической культуры на судьбы государства, влияние исторически сложившегося менталитета на развитие нации и т.д. Все эти проблемы входят в круг исследования психологии политики.

Вообще, современная политическая психология представлена большим числом теоретических моделей. Однако все это разнообразие подходов, исследовательских стратегий и методов вписывается в две ведущие тенденции: первая из них основана на представлении о человеке как простом винтике политической машины. Отсюда – инженерный подход к налаживанию работы этой машины, сциентизм и технократизм как исследовательская философия группы политических психологов. Методологическим фундаментом этой группы концепций являются по большей части позитивистские теории, пришедшие, как из психологии, так и из политологии; вторая группа исследователей исходит из того, что человек является не только объектом политического воздействия, но и целью развития политической системы и ее активным субъектом. В рамках этой тенденции работают подчас совсем иные методологические подходы. В частности, для теоретиков этого направления характерно обращение к антипозитивистским моделям личности. Они также выбирают теоретические парадигмы, для которых почти не свойственны манипуляторские тенденции.

Многообразные методы, используемые в политической психологии, могут быть классифицированы по разным основаниям – различные феномены массового политического поведения требуют таких методов, как анализ статистических данных, проведение массовых опросов с последующей математической обработкой больших массивов данных, проведения фокусированных интервью и фокус-групп.

В политической психологии уже накоплен и опыт использования собственно психологических методов для исследования массовых настроений, представлений, ценностей. Это такие исследовательские процедуры, как проективные техники (например, метод неоконченных предложений, рисуночные тесты), метод ассоциаций и др. (метод фиксированных ассоциаций политиков с животным, цветом, запахом, литературными героями, который позволил выявить бессознательный уровень восприятия, не подверженный стереотипам и дающий возможность более точно прогнозировать электоральное поведение избирателей).

Психобиографические подходы позволяют не только выявить влияние отдельных личностных характеристик политиков на конкретные события, но и увидеть в конкретном политике проявление определенного типа политической культуры.

Изучение феноменов политического мышления и политического сознания ведется в политической психологии преимущественно методами социальной психологии, причем, в основном, ее когнитивистского направления: объектом исследования становятся тексты, которые обрабатываются с помощью контент-анализа различных модификаций.

Другим методом, используемым для изучения политического менталитета тех групп, которые имеют артикулированные политические ценности, является метод построения их семантического пространства. Российские психологи проанализировали политические штампы и клише в лексике партий постсоветского периода. Материалом анализа послужили речи известных политиков, партийные документы. Данные этого исследования позволили построить многомерную типологию сознания политических активистов. Кстати, не менее интересно применение того же метода и при исследовании этнических стереотипов.

Исследования личности в политическом процессе начинались еще в 30-е годы XX века в рамках преимущественно психоаналитической традиции. С этим связан интерес исследователей к таким методикам, которые позволяли проникнуть в бессознательную, эмоциональную сферу личности, раскрыть глубинные мотивы политического поведения. Так, в одной из первых политико-психологических работ Г.Лассвелла материалом для изучения политиков стали их медицинские карты в одном из элитарных санаториев, где их лечили от неврозов, алкоголизма и т.п. Современные  политические психологи продолжают традицию качественного изучения личности политика, создавая психологические профили представителей данной профессии.

Наряду с этим в политической психологии широко используются психологические тесты при непосредственном исследовании политиков, а также многочисленные методы дистантного анализа в случае, когда объект недоступен исследователю. В таких случаях изучаются не только тексты их выступлений, но и видеозаписи, мемуары о них и другие прямые и косвенные источники данных о личности в политике. Нередко используется и метод экспертных оценок, который позволяет оценить отдельные качества личности, дать прогноз ее поведения.

Но любые методы измерения бессмысленны, если они ведут к более точным оценкам только банальных, стандартных характеристик индивидуальности политиков. Ученые стремятся выйти за рамки описания и попытаться спрогнозировать политическое поведение. Поэтому далеко не любая типология или метод измерения годны к применению. Оценки индивидуальности лидера полезны, главным образом, когда могут быть привязаны к его деятельности.

Чрезвычайно эффективно сегодня использование в политической психологии метода отдельных случаев – case studies – метод глубокого, многомерного исследования отдельного социального-психологического явления, или отдельный случай, который тесно связан со сравнительным методом, в противопоставление экспериментальным и статистическим методам. Можно определить case study как метод получения «случая» или набора «случаев» через эмпирическую проверку реальных мировых событий в контексте их реального существования, без непосредственного управления, как самим явлением, так и его контекстом.

В арсенале исследовательских методов политической психологии свое место занимает и метод эксперимента. Чаще проводится лабораторный, но используется и естественный эксперимент. Так, в результате экспериментальной проверки получили подтверждения важные теоретические положения о закономерностях поведения человека в политике.

Изучение образов в процессе политического восприятия является важной задачей в развитии теории политической психологии и прикладных исследованиях, востребованных политической практикой.

Глубинные интервью, задача которых, в основном, заключается в том, чтобы получить дополнительную информацию о том, как формируются политические представления респондентов, особенно представления о власти, как они соотносятся с биографией, типом семейной власти и типом политической социализации, являются одним из наиболее распространенных качественных методов исследования в политической психологии. Еще одним качественным методом исследования является метод «психологического рисунка власти» – он широко применяется в других областях психологии, но в политической психологии пока редко используется. Между тем, именно с помощью данной проективной методики можно получить весьма богатый материал об образах власти, причем, и в отличие от других, получить его не только в вербальной, но и визуальной форме, что для исследования образов имеет особое значение. Данная методика фиксирует два рода объектов: во-первых, личностные характеристики респондента, во-вторых, отношение респондента к исследуемым объектам действительности (к власти). Если обычно в психологии проективные техники используются для анализа лишь первого типа объектов, т.е. личности выполняющего тест человека, то ученые сегодня показали возможность изучения именно социальных объектов, т.е. их смыслов, находящихся в сознании человека с помощь таких тестов.

Следует отметить, что, помимо собственно исследовательских процедур, в политической психологии используется и широкий набор методов коррекционного воздействия на политическое поведение, сознание и бессознательные структуры личности. Практика политического консультирования включает психодиагностику политического деятеля, анализ и коррекцию его публичного имиджа, разработку стратегии его взаимоотношений как с широкой публикой, так и с собственными единомышленниками и аппаратом. Такая работа политического психолога предполагает использование методов тренинга, участия в PR работе, разработку рекомендаций по эффективной политической коммуникации.