Психология политического лидера

Типы политического лидера:

  • 1-й тип – «аполитичные» политики. Высокая самооценка + сложность Я-концепции. Они ассимилируют новую информацию (без угрозы для Я-концепции), но для их реактивности существуют серьезные ограничения. Они чувствуют себя оторванными от других и с трудом реагируют на поведение своих последователей;
  • 2-й тип – «прагматики» (наиболее удачливый тип в политике). Низкая самооценка + высокая сложность Я-концепции, отвечающая на широкий круг социальных стимулов. Они прислушиваются к мнениям других и модифицируют свое политическое поведение на основе обратной связи;
  • 3-й тип – «идеологи». Высокая самооценка + низкая сложность Я-концепции, не реагирующие на мнение других. Их познавательные процессы и поведение очень жесткие, а самооценка чрезвычайно стабильна;
  • 4-й тип – «недетерминированные». Низкая самооценка + низкая сложность Я-концепции, которая сильно реагирует на узкий круг социальных стимулов.

Добавим:

  • если у политического лидера самооценка занижена, то недовольство собой может быть движущей силой, толкающей на взятие все новых и новых барьеров в сфере внутреннего или внешнего поведения;
  • самооценка завышена – не замечают реакций на свое поведение, упиваются собственным успехом, нарушена обратная связь. Или же, сталкиваясь с критикой, страдают от аффекта неадекватности;
  • самооценка адекватна – лучший образец лидеров на политической арене. Политика их не детерминирована стремлением к самоутверждению; обратная связь работает стабильно. Такой политический лидер уважительно и высоко оценивает других лидеров.

Что движет политиком?

Попробуем рассмотреть потребности и мотивы лидеров, влияющие на их политическое поведение:

  • во власти;
  • в контроле над событиями и людьми;
  • в достижениях;
  • в аффилиации.

Желание власти – вот его причины:

  • чтобы доминировать над другими или депривировать их;
  • чтобы другие люди над ними не доминировали, или не вмешивались в их дела;
  • чтобы осуществлять политические достижения (власть-инструмент).

В порядке компенсации политический лидер всегда старается найти себе сферу деятельности, в которой он мог бы продемонстрировать свою компетенцию и достоинство. При достижении власти и пользовании ею, политический лидер уменьшает напряжение. В ряде случаев он испытывает чувство эйфории.

Ряд американских специалистов в области политической психологии выделяет и виды эйфорических чувств (корни можно обнаружить в концепциях А.Адлера):

  • чувство собственной незначительности компенсируется чувством уникальности;
  • чувство моральной неполноценности компенсируется чувством превосходства;
  • чувство слабости компенсируется чувством обладания высшей силой;
  • чувство посредственности компенсируется чувством обладания высшими способностями;
  • чувство интеллектуальной неадекватности – чувством интеллектуального превосходства и компетентности.

Есть и такое суждение: власть – влияние политического лидера на другого; сила власти – максимальная потенциальная способность лидера влиять на другого человека в некоторой заданной системе. В связи с этим определим источники власти:

  • наградительные (убеждение, что носитель власти способен наградить);
  • принудительные (убеждение, что способен наказать);
  • законные (убеждение, что имеет законное право);
  • референтные (основаны на идентификации другого человека с политическим лидером);
  • экспертные (убеждение в том, что лидер – авторитет, эксперт).

На сегодняшний день мы можем определить и различные образы власти, к которым стремится политический лидер в своей деятельности, исходя из собственного восприятия:

  • личная власть над другими политическим лидером – например, субъектом международных отношений – образ-знание о личной власти над другим политическим лидером, исходящий из имеющейся информации о том, как эта власть может осуществляться, какие средства нужны для ее поддержания, какие плюсы и минусы она дает и т.д.; образ-значение личной власти над другими политическими лидерами, личностный смысл этой власти; образ потребного будущего состояния этой власти, желаемого политическим лидером; то, к чему он в конечном итоге стремится; образ-прогноз – насколько вероятно достижение такой личной власти над другими политическими лидерами на международной арене;
  • власть государства на международной арене. Стремление к утверждению власти своего государства над другими политическими лидерами исходит из образа-знания государств – объектов, типа отношений между ними и многого другого. От адекватности этого образа-знания зависит продуктивность избранного внешнеполитического курса. Образ потребного будущего отражает одну из главных стратегических целей политического лидера – мотивирует его внешнеполитический курс.

Если говорить о потребность политического лидера в личном контроле над событиями и людьми, то эта потребность – проявление базовой человеческой потребности в контроле внешних сил и событий, влияющих на нашу жизнь. Личный контроль имеет два измерения: степень и  сферу. Степень личного контроля имеет прямое отношение к убеждению человека в его способности контролировать события и людей. Это связано с двумя важными способностями:

  • способностью развивать и использовать навыки в достижении личных целей;
  • способностью к успешной проверке реальности.

Сфера контроля – широта области жизненного пространства и деятельности, которую политический лидер ищет для своего влияния. Чем шире сфера личного контроля, тем обычно меньше его степень, поскольку у политического лидера ограниченные возможности и навыки. Правильность и успешность выбора политическим лидером области для своего контроля зависит во многом от адекватности его Я-концепции и самооценки.

Потребность лидера в контроле над международными событиями тесно связана с потребностью во власти. Если политический лидер убежден, что история прогнозируема, контролируема и управляема, то международные события представляются объектом приложения его силы для придания им нужного направления развития. Возможен широкий спектр: от моментальной реакции в виде военного вмешательства или экономических санкций. Если политический лидер убежден, что история развивается по собственным, независящим от человека законам, что контроль над событиями желателен, но почти невозможен, то в этих случаях внешнеполитический курс, нацеленный на пассивное наблюдение и невмешательство во внешние ситуации, будет, скорее всего, изоляционистским.

Потребность в контроле над другими политическими лидерами проявляется в том, что политический лидер – субъект восприятия должен определить для себя ряд существенных характеристик политического лидера – объекта восприятия. Является ли объект лидером государства-союзника, нейтрала или же противника. Если объект – лидер государства союзника, то какого: старшего, младшего или равного. То же по отношению к государствам-противникам. Также важно: стиль лидерства (авторитарный или демократичный); сильные и слабые стороны его личности; внешнеполитические цели и убеждения объекта.

Потребность политического лидера в достижении проявляется в заботе о совершенстве, мастерстве, поведении, направленном на достижение. Президент с потребностью в достижении будет активным, хотя и не обязательно любящим свою работу. Такие политические лидеры ищут власти, чтобы достичь своей цели. Они более спокойно относятся к изменениям в окружающем мире. Люди обычно воспринимаются как факторы, помогающие или мешающие достижению. Политические лидеры с высокой мотивацией достижения избегают зависимости: от кого-либо или чего-либо.

Потребность в аффилиации подразумевает дружественные, социабельные отношения с другими людьми. Более вероятно, что изберут своими советниками лояльных друзей, а не экспертов. Характерно предпочтение диадических отношений групповым. Такие президенты менее популярны в обществе, легко подвергаются влиянию других людей. Можно увидеть это и так:

  •  поиск одобрения со стороны других людей: политическая деятельность как способ заслужить одобрение внутри собственной страны у референтных для него лиц; лидер может действовать таким образом, чтобы его одобрили референтные лица – лидеры других стран, движений, блоков; положительный образ в массовом сознании его не трогает;
  •  поиск одобрения со стороны своей страны; нередко опирается на некие усредненные нормы;
  • поиск одобрения со стороны других стран.

Несколько слов о модели мотивационных комбинаций у политических лидеров:

  • модель мотивации создания личных анклавов. Политический лидер заинтересован в установлении контроля над происходящим, и в то же время культивирует дружественные отношения с теми, над кем имеет власть. Потребность во власти равна потребности в аффилиации.
  • модель имперской мотивации (потребность во власти выше потребности в аффилиации). Приобретает власть, подчиняя свою волю воле группы. Любит работать, чувствует обязательства перед группой.
  • модель мотивации конкистадора. Подобны феодальным господам. Контролирует ситуацию в целом, власть достигается с помощью грубой силы.

Разговор о том, как лидер ориентируется в самой политике, станет основой для размышлений об убеждениях, влияющих на политическое поведение – философские (стратегические): природа политики; образ оппонента; образ союзника; о контролируемости истории; оптимизм-пессимизм; инструментальные (тактические): выбор цели с помощью прагматического решения проблемы или моралистической идеологии; приоритеты; своя способность контроля над риском; выбор времени действия; используемые средства.

Система убеждений выполняет такие взаимодополняющие функции: помогает определить ситуацию и установить ее наиболее выделяющиеся характеристики; создает средства для понимания политической и международной систем и потенциалы для действия в них; задает параметры, которые устанавливают круг возможных действий и приоритетов среди них.

Системы убеждений различаются и по своей форме. Их важные параметры: степень открытости и степень сложности системы убеждений политического лидера.

Система политических убеждений тесно связана с мотивами. Выделяют два основных типа политических убеждений (А и В) и кластер системы убеждений типа DЕF. Для кластера системы убеждений типов DEF ведущей потребностью будет потребность во власти и низкая потребность в достижении аффилиации.

А – сильная потребность в аффилиации и низкая – во власти и достижении. Характерны убеждения:

  • конфликт в международных отношениях – ненормально;
  • существует временная (по крайней мере) гармония интересов;
  • источник конфликтов в человеческой природе.

В – все наоборот – убеждения:

  • конфликт – явление временное;
  • источник конфликта – агрессивные государства;
  • -необходимы силовые методы.

Стиль принятия политических решений – это, прежде всего, индивидуальные методы принятия решения. Их компоненты:

  • подход к получению новой информации;
  • характеристики мышления;
  • предпочтение определенной величины риска;
  • когнитивная сложность, т.е. способность к анализу и синтезу;
  • информационные процессы;
  • способность противостоять двойственности.

Стиль принятия политических решений может быть:

  • гибкий со склонностью к риску;
  • гибкий со склонностью к осторожности;
  • жесткий с риском;
  • жесткий с осторожностью.

Отметим и стили межличностного общения политического лидера: доминирование, экстраверсия, недоверие, макиавеллизм.

А теперь о важном сегодня: как политик реагирует на кризисный синдром: устойчивость к стрессу, механизмы его преодоления, измененная речь, напряженность тела, сопровождающаяся необычными движениями, перверсии, мигание, жестикуляция, игра с разнообразными предметами, мимика и пр. Мы только что здесь упомянули об устойчивости к стрессу – активизация защитных личностных механизмов; борьба с угрожающей ситуацией; бездействие.

Теперь, когда, кажется, расставлены все точки над i, поговорим о влиянии, как процессе взаимодействия между людьми, и через него-то поведение одного или нескольких людей производит изменение в состоянии других. Важными механизмами и краеугольными камнями в основании власти становятся акцентирование на иррациональных моментах и влияние на основе внушения и гипноза. Личностное влияние лидера проявляется через составляющие его имиджа, то есть, через персональные и социальные характеристики лидера и, конечно, его внешность.

Социальные характеристики – достаточно подвижная часть имиджа лидера, тесно связанная с требованиями реальности. Символические характеристики являются крайне устойчивым и неизменным компонентом. Они связаны с идеологиями и культурными архетипами. Это некий постоянный набор черт и качеств, который обязательно должен демонстрировать политик, чтобы его последователи увидели в нем лидера: лидер должен конструироваться как лицо деятельное, активное. Образ деятельного лидера составляется в глазах публики не только и не столько реальными действиями и инициативами, а с помощью слов и речей. Впечатляющие решения, предложения и перспектива, предложенные им в выступлениях, будут способствовать его популярности больше, чем неуклонные, постепенные и малозаметные действия. Чтобы действия были восприняты публикой с энтузиазмом, они должны быть достаточно решительны и поражать воображение. А как это сделать?

  • чрезвычайные события и критические ситуации могут быть созданы с помощью слов;
  • конструирование врагов;
  • грандиозные планы и проекты, которые либо воплощаются в жизнь, либо нет.

А уж действия лидера всегда должны оцениваться как успешные, правильные и победоносные!

Примечательно и то, что мы можем здесь отметить явную власть языка при особом языке власти:

  • информация, которая содержится в речи;
  • как преподносится эта информация, какие логические или эмоциональные аргументы приводятся в защиту рекомендуемого мнения. И здесь вовсю используются следующие методы:
  • засекречивание информации;
  • предоставление информации именно той, которую выбирает лидер;
  • цензура, обработка готовых материалов;
  • внешний контроль над прессой;
  • утечки информации;
  • драматизация политических событий;
  • создание политического спектакля.

А как все это проговаривать, произносить?
Определим:

  • контекст влияет на восприятие сообщения;
  • любая речь должна быть услышана и понята;
  • речь должна быть проблемной;
  • неплохо пользоваться риторическими вопросами;
  • язык, используемый оратором, должен быть понятен, родствен языку аудитории;
  • максимальное членение речи на тезисы;
  • личное обаяние, умение эмоционально уговаривать;
  • вначале следует выражать взгляды, которые разделяются аудиторией;
  • в начале сообщения можно высказать взгляды, якобы противоречащие собственным интересам говорящего;
  • источник называть в конце сообщения;
  • воздействовать на толпу лучше без логических доказательств;
  • чаще повторять.

Политические мифы – эмпирический, но обычно не проверяемый объяснительный тезис, который предопределяет простейшую причинную теорию политических событий и широко поддерживается публикой. Мифы определяют отношение человека к определенным событиям, его поведение, возможно, всю жизнь.

В политике используются и особые психологические сигналы, основанные на том, что многие слова, предметы, события имеют для ряда людей, помимо их общепринятого фиксированного значения, еще и некоторую эмоциональную нагрузку, ассоциативную связь с другими словами, предметами или смыслами.

А сейчас рассмотрим, как политический лидер выглядит со стороны. Информация о конкретном политическом лидере концентрируется в некоем образе-знании, формируемом у социальных  групп. Формирование этого образа определяет несколько факторов: особенности коммуникативной системы, комплекс ценностей, свойственных данной группе последователей; своя система представлений и установок; социальное приписывание, включающее мотивационные факторы (влияние идеологических и партийных предпочтений, личности политика, других мотивационных факторов); существующие уже прототипы политического лидера; ролевые предпочтения группы; восприятие массами партии, нации и социальных групп как референтных; эмоциональные факторы.

Каждый лидер, конечно, обладает специфическими чертами характера, своими, только ему свойственными методами руководства, воздействия на массы, способами достижения поставленных целей и т.д. Исходя из различных критериев, можно достаточно конкретно выделить разные типы лидеров.

По масштабности различают лидеров общенациональных, определенного класса, тех или иных социальных слоев.

Лидеры разделялись на львов и лис. Тип политика-лисы соединяет в себе такие качества, как умение лавировать, предугадывать ход событий, скрывать свои истинные цели, намерения, быть хитрым, осторожным, уметь не попасть в расставленные капканы, запутать свои следы и т.д. Политики-львы чаще всего действуют прямолинейно, методом силового давления и чаще всего попадают в капкан. Их основной принцип – сокрушить противника в решающий момент в открытом бою. Идеальный тип – политик, обладающий сокрушающей силой и твердостью льва, ловкостью и хитростью лисы. Редкое явление, кстати. Если проецировать данную типологию на прошлых лидеров нашей страны, то в характере и деятельности М.С.Горбачева преобладают черты лисы, а Б.Н. Ельцина – черты льва, хотя, по мере приобретения политического опыта, деятельность последнего становилась все более гибкой, маневренной.

Еще одно деление лидеров на две категории: преобразователи и дельцы. Первые действуют в соответствии со своей концепцией общественного развития. Вторые – сосредотачивают внимание на деталях, без формирования глобального взгляда на то, каким должно быть общество в конечном итоге. По-видимому, лидерство, вытекающее из партийно-политической деятельности, в нормальных условиях приводит к «деловому» типу, а в революционных – к «преобразующему».

Известна типология, разработанная немецким философом и социологом М.Вебером. Он выделил традиционное лидерство, основанное на вере в святость и неизменность традиций (лидером становятся в силу традиций, например, когда сын монарха наследует пост отца после его смерти); харизматическое лидерство, опирающееся на веру в исключительные способности вождя, который обладает харизмой, ниспосланной ему Богом; рационально-легальное лидерство, основанное на вере в законность существующего порядка, избрании и деловой компетенции индивида. Наиболее интересным Вебер считал феномен харизмы. Он основан исключительно на личности лидера, которому приписываются божественные способности. Взаимоотношения между ним и массой носят эмоционально-мистический характер. От масс требуется полная личная преданность вождю, который выполняет «историческую миссию». Смена у власти такого лидера связана с большими трудностями, ибо не может осуществляться в соответствии с укоренившимися традициями или действующими юридическими нормами. Обычно начинается ожесточенная борьба за власть, что ведет к неустойчивости политической системы. Харизматический тип лидера исторически встречается в самых разных политических системах. В качестве примера подобного типа можно привести Ю. Цезаря, Наполеона, Гитлера, Муссолини, Ф. Кастро, Ким Ир Сена, Мао Цзэдуна, Ленина, Сталина. Такой тип лидера нельзя оценивать однозначно. В период глубоких структурных трансформаций харизматический лидер иногда самим фактом своего существования способен сплотить нацию, вселить веру в успех преобразований. Вместе с тем, у масс нередко формируется патерналистское сознание, они перекладывают заботу о своем существовании, разрешении всех возникающих проблем на плечи руководителей.

Известный польский ученый Ежи Вятр (род. 1931) выделяет тип лидера-идеолога и лидера-прагматика. Первый верен идеологии своего движения даже при угрозе потери власти и влияния, второй способен отказаться от идеологических принципов во имя сохранения власти. В зависимости от отношения к сторонникам лидер-харизматик формирует волю других, лидер-представитель выражает волю тех, кто за ним стоит. По отношению к противникам Вятр выделяет тип лидера-соглашателя, который, насколько это возможно, стремится к смягчению конфликта, нахождению компромисса, и лидера-фанатика, стремящегося к максимальному обострению конфликта, уничтожению противника любой ценой. В зависимости от степени, в какой политик способен пересматривать ранее сформулированные суждения, учитывать чужие мнения, воспринимать критику в свой адрес, Вятр выделяет тип открытого лидера и лидера-догматика.

Любопытная типология, с точки зрения национально-эпических архетипов, предложена отечественный исследователь, писателем Константином Плешаков. Он считал, что Сталин – это Георгий Победоносец, Хрущев – Иван-царевич, Брежнев – Емеля…

Типологий много, но, в основном, созданы они не психологами, а социологами, поэтому за основу берутся, в основном, следующие критерии: отношение к власти, способы и методы достижения поставленных целей, тип деятельности, отношение к действительности. Для нас интерес может представлять, например, деление лидеров на эгоцентрический и социоцентрический типы.

Эгоцентрический тип лидера ориентирует власть на себя. Власть может иметь различную ценность для того или иного политика. Она может рассматриваться как инструмент компенсации неполноценности, изначальных физических или психических недостатков личности, которые мобилизовали ее на большие достижения (эта идея высказывалась Лассвеллом и др.). Такой подход не лишен основания -известно, что Дж. Кеннеди с детства страдал от травмы позвоночника, Сталин – от дефекта руки, рябинок на лице, маленького роста. От комплекса неполноценности в детстве страдали Вильсон, Рузвельт. Имея право на существование, такая точка зрения,  пожалуй, является узкой, не отражающей всей сложности жизни, ибо среди страдающих от комплекса неполноценности чаще встречаются пассивные люди. Власть может рассматриваться также и как средство получения материальных и нематериальных благ (богатство, слава, престиж, известность, популярность, доступ к высшим слоям общества и др.) или как способ господства над другими, получения удовольствия от чьей-то зависимости по отношению к себе (своеобразный политический садизм).

Социоцентрический тип властвующего лидера главный смысл деятельности видит в служении Отчизне, выполнении общественного долга. Социоцентрическую ориентацию невозможно определить по тем или иным заявлениям лидера. Оценки делает сама история. Кроме того, эгоцентрические и социоцентрические мотивы не обязательно должны исключать друг друга. Можно одновременно испытывать желание служить Отчизне, народу и тут же прославиться, разбогатеть.

По отношению к действительности можно выделить такие типы лидера: реалист, фанатик и романтик. Как известно, политика – искусство возможного.

Реалист, выдвигая адекватные общественным потребностям цели и задачи, исходит из объективной реальности, какой бы хорошей или плохой она ни была, из соотношения сил, уровня сознательности масс, степени их подготовленности к выполнению поставленных задач.

Фанатик руководствуется своими идеологическими устремлениями, навязывая их обществу, совершенно не считаясь с реальностью. В центре его ориентации – гипертрофированная потребность во власти, достижении своих целей любой ценой. Отсюда – нетерпимость к инакомыслию, любым возражениям, представлениям, отличным от его понимания способов и методов осуществления власти, решения тех или иных проблем, патологическая подозрительность, настороженность ко всему, что противоречит созданному им образцу, мнению.

Лидер-романтик на первых порах может воодушевить, увлечь массы какой-либо яркой идеей, обещаниями скорейшего воплощения мечты в жизнь. Такой тип политика не обладает развитой способностью адекватно реагировать на изменившиеся условия и корректировать свои действия. Это вовсе не означает, что он не замечает изменений, но он не осознает, что для реализации выдвинутой идеи необходима, прежде всего, зрелость общественных отношений, а не простое ее провозглашение Неизбежные трудности приводят романтика к растерянности, он действует порой необдуманно, поспешно. Острый ум, неуемная жажда перемен, смелость, склонность к риску, торопливость, скоропалительность, эмоциональность, растерянность и отчаяние при первых трудностях – характерные черты политика-романтика.

Любой политик нуждается в поддержке масс, без которой невозможно воплотить в жизнь выдвинутую программу. Что же отличает политика, за которым идут массы? Следует отметить, по крайней мере, два момента. Во-первых, лидер должен вести за собой массы. Выражая их чаяния, настроений, интересы Он обязан видеть отдаленную перспективу, просчитывать политические и социальные последствия идей, лозунгов, реальных шагов. А лидер-популист плетется в хвосте масс, потакая настроениям, эмоциям толпы. Во-вторых, в политическом процессе массы всегда стремятся действовать путем прямого, силового давления. Поэтому лидер должен не только активизировать, но и сдерживать там, где это необходимо, революционное нетерпение масс. Популист же, играя на эмоциях толпы, подогревает ее недовольство и озлобление, разжигает страсти. В условиях сегодняшнего неустойчивого состояния общества, нетерпимости, нестабильности вывести страну на цивилизованный путь развития способен лидер, обладающий выдержкой, способностью к консенсусу, принятию решений, отвечающих долговременным целям и интересам народа.

Мы представили несколько фрагментов типологий политического лидера, которые, конечно, не являются исчерпывающими. Кроме того, теоретический анализ, даже самый тщательный, не может охватить всей сложности и многогранности жизни. Реальная политическая практика всегда богаче теории и порождает чаще всего комбинированные типы лидеров и их различные модификации.

Итак, резюмируем: феномен лидерства – нечто совершенно особенное в политической психологии.

Во-первых, это, безусловно, одна из наиболее ярких и ведущих проблем. Если для политической науки в целом главной проблемой является власть, то для политической психологии – конкретное выражение этой власти в том самом «человеческом факторе» политики, который она изучает. И это конкретное выражение имеет две ипостаси. С одной стороны, власть в политико-психологическом измерении – это способность властвующего («верхов») заставить себе подчиняться, то есть некоторая потенция лидера, политического института или режима. С другой стороны, власть в том же самом политико-психологическом измерении – это готовность «низов» подчиняться «верхам». Так возникают две стороны одной медали феномена лидерства: способность «верхов» и готовность «низов». И каков «удельный вес» каждого из этих компонентов, зависит от многих обстоятельств, а точнее, от каждого конкретного случая. Изучение феномена лидерства позволяет рассматривать названные компоненты в единстве и взаимовлиянии.

Во-вторых, феномен лидерства – наиболее активно изучаемая проблема политической психологии. Именно здесь накоплен основной массив исследований, концепций и попыток теоретического обобщения. Именно здесь наиболее полезно и продуктивно постоянное обращение к истории проблемы, углубленный исторический экскурс в проведенные ранее исследования. В изучении феномена лидерства, в отличие от ряда других разделов политической психологии, пока еще нет «окончательного диагноза», который позволил бы кратко суммировать и обобщить имеющиеся достижения, отбросив заведомо неверные концепции.

В-третьих, это наиболее продуктивная и благодарная для политических психологов проблема. Занятие ею обеспечивает интерес широкой публики и, одновременно, спрос со стороны самих политиков. То есть, одновременно приносит редкое сочетание – и славы, и денег. Все сказанное и объясняет то повышенное внимание, которое проявляется к данной проблеме во всей науке.

Личность политического лидера действительно является сложнейшим многомерным образованием и состоит из множества различных взаимосвязанных структурных элементов. Не все они в одинаковой степени ответственны за политическое поведение и проявляются в нем. Однако, после многочисленных исследований удалось выделить наиболее влиятельные личностные характеристики, которые можно сгруппировать так:

  • представления политического лидера о себе самом;
  • потребности и мотивы, влияющие на политическое поведение;
  • система важнейших политических убеждений;
  • стиль принятия политических решений;
  • стиль межличностных отношений;
  • устойчивость к стрессу.

Самооценка человека, будучи не всегда адекватной, может стимулировать поведение его в отношении политически релевантных целей – власти, достижений, контроля и других. Личные ценности или потребности могут быть рассмотрены как эго-мотивы, поскольку они часть эго-системы личности. Низкую самооценку, например, могут составлять пять субъективных негативных чувств в отношении себя в различных их комбинациях:

  • чувство собственной неважности, незначительности;
  • чувство моральной неполноценности;
  • чувство слабости;
  • чувство посредственности;
  • чувство интеллектуальной неадекватности.

Вообще, политический лидер в любой ситуации за редким исключением ведет себя в соответствии с собственной Я-концепцией. Поведение его зависит от того, кем и как он себя осознает, как сравнивает себя с теми, с кем взаимодействует. Я-концепция, то есть осознание человеком кто он, имеет несколько аспектов. Наиболее существенные из них это – образ «Я», само-оценка и социальная ориентация политического лидера. А самооценка может быть выражена как отношение наших достижений к нашим претензиям. Под социальной ориентацией подразумевается чувство автономности в противоположность чувству зависимости от других людей в самоопределении. По мнению американских ученых Д.Оффера и Ч.Строзаера, «Я» политика, разделено на шесть частей, тесно взаимодействующих. Это: физическое Я, сексуальное Я, семейное Я, социальное Я, психологическое Я, преодолевающее конфликты Я.

По поводу сексуального Я, то есть представлений политика о своих претензиях и возможностях в этой сфере, ученые отмечают отсутствие статистических данных о том, как сексуальные преференции или сексуальное поведение связано с лидерскими способностями. Сомнительно, что президентом современного развитого государства может стать гомосексуалист или, к примеру, эксгибиционист. Прежде всего, такие наклонности закрыли бы ему путь в большую политику вне зависимости от лидерских качеств. Вообще, истории известны тираны, отличавшиеся патологией сексуальной сферы и нередко страдающие различными извращениями.

Семейное Я является очень важным элементом личности политика. Хорошо известно, и, прежде всего, из психоанализа, какое огромное влияние оказывают отношения в родительской семье на поведение взрослого человека. Некоторые политические лидеры преодолевают ранние травмы и конфликты, другие – нет, и, становясь лидерами, переносят фрустрации из своего детства на свое окружение в стране и в мире.

Для людей, находящихся на высшем государственном посту, очень важно обладать способностью к совместной деятельности с другими. Представления политика об этом качестве отражены в социальном Я. Политический лидер должен научиться тому, как вести переговоры и как стимулировать своих коллег к проявлению их лучших качеств. Он должен быть способным использовать навыки межличностных отношений для эффективной работы с различными, порой враждебными группами людей, с лидерами других стран.

Психологическое Я составляют представления о своем внутреннем мире, фантазиях, мечтах, желаниях, иллюзиях, страхах, конфликтах – важнейшем аспекте жизни политического лидера. З.Фрейд говорил, что психопатология – участь обыденной жизни. Как и у обычных людей, у лидеров нет врожденного иммунитета от невротических конфликтов, психологических проблем, а иногда и более серьезных форм  психопатологии, таких как психоз. Страдает ли политик от осознания собственных страхов или относится к этому спокойно, или даже с юмором – проявляется в его поведении, особенно в периоды ослабления самоконтроля.

Преодолевающее конфликты Я – представления политического лидера о своей способности к творческому преодолению конфликтов и нахождению новых решений для старых проблем. Лидер должен обладать достаточными знаниями и интеллектом, чтобы воспринять проблему. Он должен быть достаточно самоуверенным при принятии политических решений, чтобы суметь передать эту уверенность другим. Иной аспект преодолевающего конфликты Я – осознание лидером своей способности к преодолению стрессов, связанных с его ролью и деятельностью на посту, например, главы государства. Стресс может привести к тяжелым симптомам, которые самым серьезным образом ограничивают интеллектуальные и поведенческие возможности политического лидера. Он может увеличивать жесткость познавательных и мыслительных процессов в исторически сложные моменты, приводить к снижению гибкости и самообладания, в особенности тогда, когда они необходимы.

Самооценка политического лидера накладывает заметный отпечаток на внутри – и внешнеполитический курс его страны. Если у него в течение жизни сформировалась заниженная самооценка, то постоянное недовольство собой могло быть той самой движущей силой, которая толкала его на взятие все новых и новых барьеров в сфере внутренней или внешней политики. Таким был американский президент Никсон, таким был и президент Рейган. Каждой своей победой они постоянно доказывали себе, что чего-то стоят. Но взятые барьеры их уже не радовали. И они стремились к новым, чтобы опять удостовериться в собственной значимости. Заниженная самооценка толкает политического лидера к великим шагам на международной арене: крупномасштабные военные или, наоборот, миротворческие акции, неожиданные для окружения экстравагантные повороты во внешней политике и многое другое. Нынешний президент США Барак Обама войдет в историю, помимо прочего, и тем, что в его президентство были уничтожены великий террорист Усама бен Ладен и ливийский диктатор Муаммар Каддафи. Для ряда политиков именно международные отношения становятся такой сферой, в которой они как лидеры государства могут самоутвердиться, компенсировать заниженную самооценку. И Никсон, и Рейган не были порождением американского истэблишмента, они явственно ощущали, что он не принял их – на международной арене никто не мог смотреть на них свысока. Наоборот, среди прочих глав государств они были лидерами самой сильной военной и экономической державы. Уважение к ним, страх перед ними, зависимость от них со стороны глав других государств, людей, стоявших над собственным истэблишментом, давали возможность этим президентам забыть об унижении и презрении, которые они ранее пережили. В отечественной истории заниженной самооценкой обладали Сталин и Хрущев.

Лидеры государств с завышенной самооценкой, переоценивая собственные качества политика и главнокомандующего, зачастую не замечают всеобщей и внешней, и внутренней реакции на свой курс на международной арене. Они упиваются собственным успехом (даже если он мифический) и относят критику к злобствующим завистникам – здесь можно говорить о нарушении обратной связи между последствиями политического действия и субъектом. Почти никакие последствия не способны заставить такого лидера испугаться или содрогнуться от мысли о том, к чему могут привести его поступки. Другой тип лидеров с завышенной самооценкой, сталкиваясь с недооцениванием их политики как в стране, так и за рубежом, страдает от аффекта неадекватности. Когда их политика строилась, с их собственной точки зрения, на принципах высокой морали или же казалась им продуманной и продуктивной, а воспринималась как безнравственная или же бессмысленная, такие политические лидеры шли на самые неожиданные шаги. И чем больше они обижались и переживали, тем чаще повторяли аналогичные политические акции, еще больше вызывая неодобрение. Американский президент Джонсон очень страдал, что вьетнамская война стала вызывать негативное отношение и в США, и в мире. Его близкие советники отмечали, что часто, получив донесение об острой негативной реакции в других странах и в различных слоях американского общества, сетуя на то, что его не ценят, не любят и не понимают, он отдавал приказ об очередной бомбардировке Вьетнама – круг, как говорится, замыкался…

Лидеры с адекватной самооценкой представляют лучший образец партнеров на политической арене. Их внешняя и внутренняя политика не мотивирована стремлением к самоутверждению, обратная связь между последствиями акций и ними самими работает неукоснительно. Адекватно оценивающий свои политические способности лидер, как правило, уважительно и высоко оценивает и других. Не боясь, что его унизят, обидят, обойдут, твердо зная собственную цену, считая себя не хуже тех, с кем ему приходится взаимодействовать, такой лидер будет вести политику, которая позволила бы добиться поставленных целей и дала бы обоюдную выгоду. Отсутствие невротического компонента в самооценке означает и его отсутствие и в политическом поведении.

Принятое в психологии понимание лидерства как свойственного лишь малой группе было обусловлено не столько теоретическими позициями разных исследователей, сколько идеологическими и политическими заказами и запретами недавнего прошлого, когда недопустимо было даже теоретически предположить, что руководители партии и государства – не лидеры. Главой государства в течение десятилетий оказывались руководители, назначаемые на этот пост и не проходящие сложной процедуры выборов, присущей феномену политического лидерства. Можно констатировать, что в нашей психологии вопрос о политическом лидерстве, т.е. о лидерстве на уровне больших социальных групп, вообще не поднимался, если не считать робких попыток рассмотреть феномен руководства. В западной же литературе возобладали тенденции прямого, механического перенесения личностных характеристик и механизмов лидерства в малых группах на личность политического, государственного деятеля и на механизмы лидерства в больших системах. В разрабатывавшейся у нас теории политической психологии (как я в других областях психологии) в качестве основы изучения проблемы лидерства был взят деятельностный подход, предложенный А.Н. Леонтьевым, в соответствии с которым главными детерминантами процесса лидерства были цели и задачи группы, определявшие, кто станет лидером и какой стиль лидерства окажется наиболее эффективным. До некоторой степени этот подход пересекается с американскими ситуативными теориями лидерства. Общее между ними в том, что оба подхода направлены на выявление связи и зависимости между явлением и институтом лидерства, с одной стороны, и той средой, в которой это лидерство осуществляется. Разница состоит в том, что ситуативные теории учитывают черты, характерные для среды лидерства: время, место, обстоятельства групповых действий, т.е. внешние параметры, относящиеся и к лидеру, и к возглавляемой им группе в целом. Деятельностный же подход акцентирует внимание на таких внутренних характеристиках группы, как цели, задачи и состав. Естественно, в советский период исследования феномена лидерства проводились исключительно с точки зрения деятельностного подхода и в русле проблематики малых групп. Основным акцентом в этих исследованиях было создание методик для выявления лидера в группе, определения его стиля. Однако один из важнейших вопросов, встающих при анализе проблемы, вопрос о происхождении феномена лидерства – конечно, не поднимался. Среди различных аспектов лидерства политическое лидерство занимает особое положение. Его отличительная черта – неразрывны связь с феноменом власти. Политическое лидерство, безусловно, шире, чем любая другая форма лидерства, и по этой причине оно представляет собой особый род власти. Это одна из самых высоких и самых всеохватывающих форм власти. Власть – главный ингредиент лидерства, поскольку оно состоит в способности одного или нескольких лиц, находящихся на вершине, заставлять других делать то позитивное или негативное, что они, вероятно, не делали бы вообще.

Наряду с формальным существует и неформальное политическое лидерство. Лидер может не занимать высоких государственных или партийных постов, но при этом оказывать значительное влияние на политические события.

Сам потенциал лидерства, с психологической точки зрения, представляет собой совокупность качеств, которые указывают на способность личности (или, реже, группы) побуждать других действовать, воодушевляя и уверяя людей в том, что избранный курс действий является правильным. Соответственно, для науки лидерство – это совокупность правил и процедур, в рамках которых осуществляется лидерская деятельность и которые могут носить либо рутинный характер (в стабильных политических системах) или отличаться спонтанностью в нестабильных ситуациях. Для политической психологии лидерство – это особая деятельность, требующая наличия определенных психологических свойств, характеризующих человека как лидера.

Основной политико-психологической характеристикой лидера является авторитет, т.е. влияние, значение, которым он пользуется в силу определенных заслуг, качеств или обстоятельств. Авторитет – это форма отношений власти, которая необходима любому руководителю для того, чтобы он мог руководить другими людьми. Отсутствие авторитета равносильно утрате руководства и лидерства, исчезновению управления. У авторитета, как и у власти вообще, выделяются две стороны:

  • влияние руководителя на подчиненных людей,
  • подчинение людей этому влиянию.

Авторитет можно разделить на истинный и ложный. Основными видами ложного авторитета считаются:

  • авторитет подавления подчиненных,
  • авторитет специально создаваемого «расстояния», дистанции с подчиненными,
  • авторитет высокомерия лидера,
  • авторитет постоянных поучений и резонерства,
  • авторитет подкупа,
  • авторитет «своего парня» и панибратства,
  • авторитет псевдодоброты и либерализма в отношениях с подчиненными

Ложный авторитет всегда основан на несовпадении интересов того, кто руководит людьми, и самих этих людей. Преследуя свои личные цели, такой руководитель идет на откровенный обман, используя перечисленные выше психологические приемы для насильственного (в буквальном или переносном, психологическом смысле) навязывания своей воли людям. Причем воли, противоречащей их подлинным интересам.

Истинный авторитет – такое влияние на людей, такая власть над ними, которые соответствуют подлинным интересам этих людей, и которые именно поэтому добровольно принимаются этими людьми. Истинный авторитет – это соединение влияния руководителя с собственными интересами людей. Влияние руководителя, обладающего таким авторитетом, обычно можно увидеть так:

  • формальное (официальное) влияние, связанное с авторитетом организации и поста, занимаемого руководителем в организации,
  • неформальное (неофициальное), человеческое влияние, связанное с личными качествами руководителя.

Только оптимальное соединение этих моментов является основой истинного авторитета. Упор лишь на один из этих двух взаимосвязанных моментов опасен, так как игнорирует другой аспект.

Здесь, разумеется, возникает естественный вопрос: а реально ли одинаково успешно сочетать и то, и другое? Может ли один и тот же руководитель обладать достаточно высокими деловыми (обеспечивающими инструментальное, обычно формализованное влияние) и человеческими (обеспечивающими эмоциональное, обычно неофициальное влияние) качествами? Человек, желающий быть эффективным лидером, должен к этому стремиться. Если этого нет, то обычно возникают компромиссные варианты – например, так называемое «коллективное руководство», которое включает людей и с теми, и с другими качествами.

Что же является главным: первая или вторая группа качеств? Все зависит от сферы деятельности руководителя. Естественно, что в производственной, скажем, сфере – первая. В политике же – вторая: ведь это
работа с людьми. Авторитет политика складывается в процессе общения и связан с формированием доверия людей к его носителю, признанием превосходства его психологических качеств, правильности и справедливости его действий. Это и обуславливает добровольное подчинение ему людей.

Парадокс состоит в том, что настоящий лидер обязан совмещать несовместимое. С точки зрения эмоционального одобрения людей, он не должен ломать ничего привычного: ведь любые перемены оборачиваются утратой чего-то, а люди не любят утрат. Лидер обязан быть консерватором и «охранителем», достойным порождением своей политической системы, группы, общества. Но, с другой бороны, для развития того же общества, для достижения нового уровня жизни он обязан быть инноватором, должен уметь ставить и достигать необычные, новые цели. А это значит неизбежно разрушать что-то привычное. Чтобы стать лидером, надо быть идеальным детищем политической социализации. Но чтобы оставаться им, надо уметь вступить в своеобразный конфликт «отцов и детей» и победить в нем.

«Вечных» лидеров не бывает: рано или поздно любой из них нарушает баланс между эмоциональной привязанностью людей к старому и рациональным пониманием неизбежности нового, склоняется в какую-то одну сторону и, в результате, неизбежно умножает число своих недоброжелателей.

Образы мира, определяющие политическое поведение лидеров, имеют два истока. С одной стороны, психология самой личности лидера. С другой – влияние среды, культуры, факторов социализации. Главная проблема, с которой сталкиваются все лидеры и их ведомые, состоит в том, чтобы быть уверенными в адекватности лидера и его образа мира:

  • реальной ситуации;
  • объективным интересам группы, сообщества и мира в целом;
  • самому себе.

И все упирается, в общем, в три главных вопроса:

  • нужен ли данный лидер и его «образ мира» в данной конкретной ситуации?
  • не вреден ли он с точки зрения интересов оптимального развития?
  • может ли он реализовать свой образ, соответствуют ли его «амбиции» его же «амуниции»?

Говоря о личностно-психологических чертах лидера, будем исходить из того, что традиционно в психологии выделяют три основные подструктуры или уровни структуры личности: биологический, психологический) социально-психологический и/или социальный уровни. В отношении политического лидера эти уровни могут быть дополнены политико-психологическим уровнем. Можно говорить о пятиуровневой структуре свойств и качеств (черт) лидера:

  • биологический уровень предполагает анализ таких компонентов как наследственность, темперамент, пол, состояние здоровья лидера. Эти качества выступают детерминантами поведения и определяют некоторые личностные черты. Темперамент, например, придает индивидуальное своеобразие поведению, поступкам, сказывается на особенностях эмоционального выражения своих взглядов. Возрастные характеристики также играют роль в проявлении различных черт и психических функций. Среди биологических характеристик играют роль и чисто физические данные, определяющие  выносливость, силу, энергичность, работоспособность;
  • психологический уровень личности включает, прежде всего, такие факторы как эмоции, волю, память, способности, интеллект, характер;
  • социально-психологический уровень предполагает анализ таких компонентов как цели, ценности, интересы, мотивы, мировоззрение, установки, отношения и т.д.;
  • политико-психологический уровень требует рассмотрения вопросов политической социализации, политических ценностей, политического выбора, политических норм, образцов политического поведения и т. д.
  • социальный уровень отражает общесоциалъные позиции и взгляды лидера.

Таким образом, мы определили основные уровни, на которых проявляется главное качество личности лидера – образ его Я. Что же и как проявляется конкретно? Как уже говорилось выше, прежде всего, проявляются особенности образа самого себя, «психологического образа» жизни человека и имеющегося у него психологического образа мира и жизни в этом мире. Таким образом, основные личностно-психологические черты лидера – это особенности образа самого себя и «психологического образа» жизни как способа структурирования психологического пространства личности, требующие и/или позволяющие регулировать отношения доминирования-подчинения. Они проявляются на пяти основных уровнях:

  • биологическом;
  • психологическом;
  • социально-психологическом;
  • политико-психологическом;
  • социальном.
Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)