Лирические циклы «Стихи из романа» и «Когда разгуляется»

Идея огромного трагического, но невыразимо прекрасного мира – основная идея творчества Пастернака – в послевоенные годы зазвучит особенно пронзительно. Этот период представлен в поэзии Пастернака циклами «Стихотворения Юрия Живаго» (46-53) и «Когда разгуляется» (56-59).

Восхищение перед миром у позднего Пастернака выливается в мотив страстного благодарения за чудо жизни, за чудо творения. Одно из значимых в этом плане стихотворений «В больнице». Миропонимание Пастернака здесь предстает на новом, трагедийном уровне:

Стояли как перед витриной,
Почти запрудив тротуар.
Носилки втолкнули в машину.
В кабину вскочил санитар.
И скорая помощь, минуя
Панели, подъезды, зевак,
Сумятицу улиц ночную,
Нырнула огнями во мрак.
Милиция, улицы, лица
Мелькали в свету фонаря.
Покачивалась фельдшерица
Со склянкою нашатыря.
Шел дождь, и в приемном покое
Уныло шумел водосток,
Меж тем как строка за строкою
Марали опросный листок.
Его положили у входа.
Все в корпусе было полно.
Разило парами иодом,
И с улицы дуло в окно.
Окно обнимало квадратом
Часть сада и неба клочок.
К палатам, полам и халатам
Присматривался новичок.
Как вдруг из расспросов сиделки,
Покачивавшей головой,
Он понял, что из переделки
Едва ли он выйдет живой.
Тогда он взглянул благодарно
В окно, за которым стена
Была точно искрой пожарной
Из города озарена.
Там в зареве рдела застава,
И, в отсвете города, клен
Отвешивал веткой корявой
Больному прощальный поклон.
«О господи, как совершенны
Дела твои, – думал больной, –
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.
Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя.
О боже, волнения слезы
Мешают мне видеть тебя.
Мне сладко при свете неярком,
Чуть падающем на кровать,
Себя и свой жребий подарком
Бесценным твоим сознавать.
Кончаясь в больничной постели,
Я чувствую рук твоих жар.
Ты держишь меня, как изделье,
И прячешь, как перстень, в футляр».

Стихотворение насыщено подробностями сугубо прозаическими. Приемный покой. Переполненная больница. Спокойствие и блаженство больного, без тени страха смерти. Окно в сад с отблеском городского зарева. Верхушки деревьев. Коридор. Соседство смерти за окном и за спиной. И в этой пограничной ситуации, в ситуации между жизнью и смертью, Пастернак творит молитву, благодарит Бога за чудо жизни, дарованное ему.

Интересно
«В минуту, которая казалась последнею в жизни, больше, чем когда-либо до нее, хотелось говорить с Богом», – писал он в письме Н. Табидзе. По Пастернаку, это чувство чуда жизни – едино и нераздельно. Оно равно объемлет большое и малое. Это чувство соединяет два последних цикла Пастернака – «Когда разгуляется» и «Стихи из романа».

В роман «Доктор Живаго» вошли, за исключением 3-х стихотворений, все стихи, написанные во время создания романа (46-55). Конечно, это не значит, что они писались специально для романа. Но, с другой стороны, – во внутренней связи с романом, в атмосфере работы над романом. Все стихи цикла удивительным образом связаны. Например, «Разлука» отразилась в плаче Живаго о Ларе в 14 части романа.

Стихи, конечно, завершают образ Юрия Живаго, раскрывая его изнутри, в идеальном (творческом) качестве. Но мы слишком знаем, что написаны они Пастернаком, Что по времени никак не совпадают с эпохой, изображенной в романе.

Интересно
Стихи завершают роман в смысле гораздо более широком и существенном – они доводят до конца мировоззренческую, философско-нравственную мысль романа, не дают ему замкнуться на тяжелом и печальном сюжете. Они – новый вариант длительной творческой эволюции. Они – разрешение, катарсис, прорыв в бесконечность, в бессмертие.

В цикле перемежаются стихотворения символического содержания и стихотворения «простые» – о природе, любви, разлуке: Гамлет – Март – На Страстной – Белая ночь. Поскольку идея воскресения и бессмертия была главной для Пастернака, можно заметить, как – от стихотворения к стихотворению – нарастает значение евангельских мотивов, но эти стихотворения не противостоят природной или любовной лирике, «быту» – два эти полюса как бы отражаются друг в друге, взаимодействуют, взаимообогащаются.

Маленькое стихотворением «Гамлет» может быть воспринято как один из художественных центров романа:

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси. Я люблю
Твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить – не поле перейти.

По крайней мере пять смысловых слоев вскрываются один за другим в стихотворении, причем все они переплетены теснейшим образом. Монолог этот может произнести и Гамлет Шекспира, и играющий его актер, и – в какой-то миг – Иисус Христос, боровшийся с фарисеями и схваченный по их наущению (особенно ярко это описано в Евангелии от Иоанна), и Юрий Андреевич Живаго, и сам Пастернак (стоит вспомнить его гефсиманскую ночь – нобелевские дни 1958 г.).

Это мерцание многих значений, попеременно или даже одновременно всплывающих составляет важнейшую отличительную особенность поэзии Пастернака. Как сказал В. Баевский, «в XX веке самая сложная поэзия на русском языке после Блока была создана Пастернаком».

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)