Китайское и японское традиционно-этическое право

Важнейшей спецификой традиционно-этического права является отношение к праву как регулятору общественных отношений, основанному на конфуцианских философских воззрениях и конфуцианской морали.

При этом право не воспринимается главным средством обеспечения справедливости и занимает подчиненное положение по отношению к идеальному порядку, обеспеченному высшей силой, независимой от вили человека.

Традиционно-этическое право тесно связано с конфуцианской моралью. Это этикофилософское учение, разработанное Конфуцием (551-479 г. до н.э.), в настоящее время в Китае, Японии, Корее, Малайзии, Монголии и некоторых других странах рассматривается как философия, а иногда как религия.

Формально в конфуцианстве никогда не было института церкви, но по своей значимости, степени проникновения в душу и воспитания сознания народа, воздействию на формирование стереотипа поведения, оно успешно выполняет роль религии.

Отсюда большое внимание, которое конфуцианство уделяло ритуалу и обрядам, и строгое определение порядка общественных и семейных отношений.

Главная конфуцианская добродетель – жэнь (гуманность). Это закон жизни людей в семье и обществе, определяющий их взаимоотношения и основывающийся на любви и уважении к старшим по возрасту и общественному положению.

е менее важное место в конфуцианстве занимает этикет (ли), т.е. нормы общественного поведения, нравы, обычаи, ритуал. Строгое соблюдение «ли» помогает постижению жэнь. Соблюдать «ли» – это точно знать свое место в обществе и действовать только согласно занимаемому общественному положению.

Китайское уголовное право. Как отмечает Р. Давид, «китайцы отрицательно относятся к нашей идее права с его строгостью и абстрактностью. Человек не должен настаивать на своих правах, поскольку долг каждого — стремиться к согласию и забывать о себе в интересах всех.

К юристам китайцы относятся с недоверием. Используя абстрактные нормы, юристы создают препятствия к достижению компромиссов. Хотят они того или нет, но тем самым они способствуют недостойному поведению, несовместимому с интересами общества.

Характеризуя правовую систему Китая, необходимо учитывать сложность его территориальных построений: в 1997 г. бывшая английская колония Гонконг (1842-1997) вошла в состав Китайской Народной Республики.

При этом согласно Основному закону Гонконга, эта территория имеет широчайшие автономные права до 2047 г. (на 50 лет).

Следствием этого, КНР взял на себя вопросы внешней политики и обороны, в то время, как законодательство, в том числе уголовное – это прерогатива гонконгских властей. Учитывая вековое господство на этой территории англичан, Гонконг имеет все признаки англосаксонской правовый системы.

В состав КНР входит и бывшая португальская колония – Макао, находившаяся под управлением Португалии с 1557 г. по 2000 г.

Это территория также обладает широкими автономными правами (до 2049 г.), в том числе по формированию собственного законодательства (в данном случае, основанном на принципах романо-германского права).

Тем не менее, большинство компаративистов признают, что на современном этапе правовая система Китая отражает романо-германскую модель правового строительства: основным источником права является закон, а судебная практика в качестве такого не рассматривается; китайскому праву присуща отраслевая классификация, деление права на частное и публичное.

Как отмечает Х. Бехруз, «современная правовая система Китая представляет собой симбиоз древних правовых традиций и современного законодательства, основанный, с одной стороны, на древнекитайских философских и правовых концепциях, а с другой – на идеях «социализма с китайской спецификой» и некоторых принципах романогерманского права».

Однако правовой менталитет китайцев остаются в рамках конфуцианской модели правопонимания, что позволяет нам выделять китайскую правовую систему в систему традиционно-этического права.

Китайское уголовное законодательство, также как и российское, представлено Уголовным кодексом, который является единственным нормативным актом, устанавливающим преступность и наказуемость деяния.

Учитывая, что с тех пор коренных изменений в политическом строе Китая не произошло, а уровень преступности всегда был достаточно низким (порядка 74-89 преступлений на 100 тыс. населения), Кодекс не подвергался серьезным изменения и дополнениям. Однако в 1997 г. была издана новая редакция Уголовного кодекса КНР, вступившая в силу с 1 октября 1997 г. и сменившая кодекс предыдущей редакции 1979 г.

По сути, Кодекс остался прежним, все таким же идеологизированным, имевшим пропагандистскую направленность, однако он был дополнен юридическими гарантиями прав личности, отменил аналогию закона и перешел к материальному пониманию преступления.

Японское уголовное право. На формирование японского права на протяжении многих веков огромное влияние оказывало китайское право, поэтому первые памятники японского права по своему содержанию и форме напоминали китайское законодательство.

Например, сборники, издаваемые императорской властью в начале VII в., в которых были перечислены обязанности лиц, относящихся к разным слоям японского общества, и наказания, которым должны были подвергаться нарушители, были составлены по образцу китайского законодательства.

Однако уже с начала XVII в., в эпоху сёгунов Токугава (1603-1868 г.) в Японии начинает осуществляться политика изоляции от внешнего мира с целью сохранения национальной культуры и национального достоинства.

Правители опасались распространения христианства и даже запретили распространение Евангелия на территории Японии и любой христианской литературы.

Важным правовым памятником этой эпохи является «Кодекс из 100 статей», принятый в 1742 г. Этот Кодекс создавался на основе сочетания обычного права и существующих ранее законов.

Кормы, содержащиеся в «Кодексе 100 статей», были рассчитаны на регулирование уголовных и уголовно-процессуальных отношений. Гражданско-правовые отношения регулировались обычным правом.

Специфика уголовно-правового регулирования общественных отношений периода феодальной Японии заключалась в том, что нормы уголовно-правового характера были известны только судьям и определенной группе чиновников, руководствовавшимся принципом: Народ не должен знать законов, но лишь подчиняться им».

Они исходили при этом из концепции древнекитайского права, согласно которой неизвестность грядущего наказания сильнее удерживает от совершения преступления, нежели точное знание определенного наказания.

Политика изоляции начала ослабевать в начале XVIII в. Первая Конституция Японии, принятая в 1889 г., была составлена по образцу Германской (Прусской) Конституции. Одновременно начинается процесс кодификации, в результате чего японское право начинает ориентироваться на романо-германское право.

В 1870 г. был принят первый Уголовный кодекс Японии, который представлял собой систематизированное собрание феодальных законов, в которых главным способом расследования преступлений являлась пытка, отмененная только в 1879 г. благодаря настойчивым обращениям французского юриста Буассонада к японскому правительству.

Им же в 1882 г. был разработан проект нового Уголовного кодекса Японии по образцу французских уголовных законов. Однако он не был принят парламентом.

Начиная с 20-х гг. XX в. в уголовное законодательство Японии было внесено немало изменений самого реакционно характера, направленных на ужесточение репрессии.

После поражения во Второй мировой войне японская правовая система подверглась существенным изменениям, сильнейшее влияние на него оказало американское право «победителей».

На базе Конституции было пересмотрено существовавшее уголовное законодательство, однако, это не привело к принятию нового Уголовного кодекса.

В 1947 г. в действующий и в настоящее время Уголовный кодекс 1907 г. были внесены незначительные изменения и дополнения, касающиеся преступлений против императора и его семьи. Попытки принятия нового Уголовного кодекса предпринимались неоднократно, но не увенчались успехом.

Таким образом, несмотря на принятие после Второй мировой войны значительного числа новых законов в сфере экономики и социального развития, сфера правового регулирования остается не столь широкой, поскольку для японцев по-прежнему наиболее значимы традиции.