Институционализация этничности

Юридическое включение Нижнего Поволжья и Северного Кавказа в состав Российской империй (XVI—XIX вв.), а затем социально-политическая трансформация народов региона в составе СССР были сопряжены с распространением здесь социальных процессов, свойственных «большому обществу».

Речь идет об индустриализации, формировании политических институтов, распространении просвещения, развитии урбанизационного процесса.

В регион они привносились преимущественно извне, вызывая неравномерные социальные изменения среди различных народов.

Ряд факторов, в число которых входят: неравномерность темпов социального развития, аграрная структура занятости населения и сохранение традиционных форм организации жизни и социального регулирования, — вызвали развитие этносоциальных процессов, отличающих Юг России от других регионов.

Нижний Дон и Нижнее Поволжье были присоединены к России в XVI-XVII вв., а присоединение Северного Кавказа произошло во II половине XIX в. По окончании Кавказской войны были разработаны специальные правовые документы для осуществления политики империи в регионе — положения «О Кавказском управлении» (1865) и «О Кавказском военно-народном управлении» (1880).

Система военно-народного управления сочетала общероссийскую систему управления (наместничества, губернии) с традиционным местным самоуправлением и судопроизводством.

Но одновременно правовое признание необходимости специфических форм управления народами региона и введение специальных территориальных органов для этого явилось первым шагом для легитимизации этничности со стороны империи.

Советская Россия с момента своего политического рождения провозгласила политическое право наций (читается как этнос) на самоопределение, которое было утверждено в одном из первых правовых актов советской власти — «Декларации прав народов России» (2 ноября 1917 г.).

Согласно этой декларации, советская государственность мыслилась как федерация народов. Данный правовой документ был реализован в политической практике России после гражданской войны.

В 1920 г. на съезде народов Дагестана и Терека были провозглашены две автономные национальные советские республики – Дагестан и Горская республика, обе учреждались как полиэтничные и имели административное деление на округа по этническому признаку.

В Горскую республику были преобразованы бывшие национальные округа Терской области, которые составили 6 административных округов: Чеченский, Назрановский (позже переименован в Ингушский), Владикавказский (переименован в Осетинский), Кабардинский, Балкарский, Карачаевский.

Дагестанская республика состояла из 14 округов (Аварского, Андийского, Ачикулакского, Гунибского, Даргинского, Дербентского, Казикумухского, Буйнакского, Кайтаго-Табасаранского, Кизлярского, Кюринского, Махачкалинского, Самурского и Хасавюртовского), организованных также по этническому принципу, чему способствовало компактное территориальное расселение этнических групп в Дагестане.

Горская республика просуществовала недолго и была упразднена в 1924 г. из-за острых межэтнических противоречий. Каждый из округов в разное время был преобразован в автономную область, позже – в республику (или в одну республику соединялись две области, как Кабардино-Балкарская).

В данном случае важно подчеркнуть, что все эти действия были не чем иным, как учреждением политических институтов этноса. Народы, давшие свое имя названию автономий, тем самым получали статус титульных.

Но уже с 1881 г. система образования в регионе окончательно приняла унифицированную форму российской школьной системы. Она была нацелена на русификацию народов. Иная образовательная политика была у Советской России.

31 октября 1918 г. было принято постановление Наркомпроса РСФСР «О школах национальных меньшинств», согласно которому национальности пользовались правом обучения на родном языке в школах обеих ступеней.

В итоге до 1960 г. в республиках обучение в начальной школе велось на родном языке с преподаванием русского языка как предмета.

Иными словами, развитие образования предполагало формирование национальной письменности и сохранение национального языка, а следовательно, система образования в советский период также выступала институтом, воспроизводящим этничность.

Важным фактом институционализации этничности были правовые акты, например, закрепление этнической принадлежности в паспорте. Но значительно более мощными по степени воздействия на сознание и закрепление этничности, как важной характеристики личности в регионе, стали трагические события в истории ряда народов — депортация 1944 г.

На Юге России ей подверглись балкарцы, греки, калмыки, карачаевцы, немцы, ингуши и чеченцы. Сам факт депортации по национальному признаку закрепил в общественном сознании всех народов региона этничность как принцип, конституирующий общность и определяющий жизнь носителя этнической культуры.

Таким образом, можно констатировать, что помимо традиционных институтов, воспроизводящих этнические характеристики (язык, семья, поселенческая община, обычаи, формы материальной культуры), за последнее столетие в регионе сложились специальные организации, поддерживающие воспроизводство этнических признаков.

К ним можно отнести формы государственной организации, систему образования, правовые акты. Такие организации в социологии определяются как социальные институты. Они упорядочивают и закрепляют определенный характер общественных связей, которые формируют принципы деятельности человека.

В своем функционировании институты постоянно культивируют, воспроизводят и восстанавливают ткань общественных (в данном случае специфически этнических) отношений. Неслучайно Э. Дюркгейм определил социальные институты как «фабрики по производству социальных отношений».

В системе управления существовали юридически не закрепленные, но четко соблюдаемые нормы квотного представительства различных этнических групп, составляющих население республик.

Административно устанавливались также квоты для представителей коренного населения при поступлении в высшие учебные заведения.

Институционализация этничности привела к ее осмыслению в качестве базовой ценности у народов региона и закреплению в общественном сознании в качестве важного критерия дифференциации на социальные группы.