Структурный марксизм II: логика капитала

Другой ветвью этого так называемого реконструктивного движения шестидесятых-семидесятых годов (то есть тех, кто путем тщательного прочтения работ Маркса пытался реконструировать «подлинный марксизм») было то, что обобщенно называют обычно логикой капитала.

Название показывает, что» истрепанного слова «диалектика» хотели избежать и предпочитали называть критику Марксом политической экономии анализом «логики капитала».

Это направление было в основном немецкоязычным, но сильно развилось также в Дании и имело некоторых приверженцев в Швеции. У логики капитала нет основателя вроде Альтюссера, но важнейшим из начинателей направления был, возможно, австрийско-русский беженец Роман Росдольский, который в 1968 г. опубликовал свою большую работу «История появления «Капитала» Маркса».

Эта книга основана на двадцатилетием прочтении черновиков Маркса «Капиталу», так называемых «Набросков».

В истории марксизма до сих пор считалось возможным те понятия и категории, которые Маркс изложил в начале «Капитала», сравнительно непосредственно прикладывать к действительности. Своим анализом черновой работы Маркса Росдольский смог теперь показать, что в «Капитале» Маркс работал на двух разных уровнях абстракции.

В первой книге он анализировал «капитал вообще» (то есть капитал как таковой, без каких-либо конкретных привязок), а в третьей книге он анализировал «капитал в формах его проявления» (то есть на опыте существующий капитал, состоящий из многих отдельных капиталов, конкурирующих друг с другом).

Не только в своей молодости Маркс находился под влиянием Гегеля, но и «зрелый Маркс» работал с диалектическим развитием категорий таким образом, который напоминал развитие понятий у Гегеля.

По мнению Росдольского, это давало ключ к пониманию Марксовой критики экономии как теории о том, каким образом понятие капитала (потребительская стоимость и меновая стоимость, прибавочная стоимость, наемный труд и т. д.) во все большей мере организовывало собой общественные условия.

В отличие от Альтюссера, который видел экономику, политику и идеологию как относительно автономные структуры, сторонники логики капитала рассматривали экономическую теорию Маркса в первую очередь как теорию о буржуазном обществе (а не только экономике).

То, что стало общей чертой в школе логики капитала (которая была менее единой, чем школа Альтюссера), частью было подробное прочтение «Набросков» и «Капитала», частью точка зрения, что в теории Маркса речь идет собственно говоря о том, как понятие капитала логически развивается в истории.

Росдольский не был первым из тех, кто анализировал метод Маркса при создании «Капитала». В 1962 г. чех Йиндржих Зелены опубликовал книгу «Метод и теория в „Капитале“», а в 1967 г. русский Виталий С. Выгодский выпустил книгу «Великое открытие».

Но с выходом книги Росдольского началась плодотворная переориентация в западном марксизме, которая через несколько лет положила начало многочисленным анализам частью научных методов Маркса, частью современных общественных явлений.

Общим для всех анализов современного государства, школы, социализации и т. д., проводившихся в рамках логики капитала, была работа с диалектикой форм сущности и явления, что и являлось, по их мнению, особым методом Маркса в анализе капитала.

Эта диалектика форм сущности и явления была Марксом взята у Гегеля. Но в отличие от Гегеля, который считал сущность более действительной, чем конкретные формы ее проявления, «сущность» в логик капитала означает скорее скрытую структуру, которая все более проявляется в действительности.

Люди не остаются, как у Альтюссера, лишь «носителями структуры»: «логика капитала» пытается «вторгнуться» в действительность, и люди могут и должны этому оказать сопротивление. Несмотря на это, картина развития логики капитала выглядит достаточно незбежной. Р

Развитие государства, реформы школы, процессы социализации, даже мысли и чувства людей по мере развития капитализма все более подчиняются «логике капитала».

Мысль здесь такая: капиталистическая экономика в буквальном смысле все более «обобществляется», не только в том смысле, что национализируются некоторые предприятия или что экономика становится все более важной частью общества, а в том, что все больше сфер, так сказать, подпадает под капиталистический принцип формирования капитала посредством извлечения прибавочной стоимости.

Большой проблемой для капитала (который временами в анализах логики капитала выступает чуть ли не как мировой дух у Гегеля) являются условия его воспроизводства, то есть то, что он постоянно должен воспроизводить условия для извлечения прибавочной стоимости.

С точки зрения капитала живая рабочая сила кажется ненадежной, и потому он пытается дисциплинировать человека как рабочую силу, как единственный источник формирования его собственной стоимости.

Сторонников логики капитала обвиняли в том, что они видят в потребности капитала увеличивать стоимость причины всего, что происходит в обществе.

В особенности такая критика исходила от альтюссерианцев, которые все же отличают экономику от политики и идеологии и утверждают, что эти разные сферы относительно автономны.

Все же конкретный анализ при помощи логики капитала государства, или системы образования вряд ли является редукционистским в обычном понимании экономического редукционизма.

Они не считают, что экономика служит причиной других общественных явлений, скорее, они рассматривают понятие капитала как основополагающий структурный принцип, который при развитии капитализма приобретает все более конкретные формы проявления.

Таким образом, капитал у логиков капитала не только экономическое понятие, но скорее — общественно-теоретическое.

Такие теоретики государства, как Эльмар Альтфатер и Фрерк Хёйскен, и аналитик образования Рената Хайнрих указывают в своих исследованиях, что нельзя найти прямой связи между экономическим положением и различными политическими реформами в обществе.

В Дании Ханс-Ерген Шанц в своей книге «К реконструкции критики далеко идущего логического статуса политической экономии» поднял вопрос, какова же собственно область применения понятия «критика экономии». Книга Шанца явилась, пожалуй, важнейшим вкладом Скандинавских стран в дискуссию в рамках школы логики капитала.

Как школе Альтюссера пришлось пережить сильный упадок к концу семидесятых годов, так и «логика капитала» почти полностью исчезла при всеобщем упадке марксизма.

Строго говоря, она никогда и не существовала как отдельная школа, скорее как сводное обозначение современных дебатов о Марксе и анализа современных явлений, строившегося на методе Маркса, который он использовал в «Капитале». Каких-либо прямых последователей у нее нет, как и у школы Альтюссера.

Зато эти школы, как и большинство других марксистских направлений, рассмотренных в этой главе, в большой мере влилась в общую современную общественнонаучную дискуссию.

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)