Советский период развития социологии религии

После октябрьской революции 1917 г. Церковь была отделена от государства. В идеологическом аспекте религия признавалась «опиумом для народа» и вредным «пережитком прошлого», а религиозные организации – легальным прибежищем политических врагов советской власти.

Основная задача изучения религии сводилась:

  • к выявлению информации о степени влияния религии на различные социальные группы в обществе;
  • к изучению классового состава верующих;
  • к изучению содержаний и политической направленности проповедей в религиозных организациях и т.д.

В 1920-х гг. в СССР начали проводиться в трудовых коллективах первые социологические опросы, которые должны были решить поставленные выше вопросы. В связи с этим были подготовлены соответствующие опросники и методические указания по собиранию сведений. Примером тому может послужить «Вопросник и методические указания по собиранию сведений о сектах», опубликованный в журнале «Антирелигиозник» в 1927 г. Так, в вопросе о «сектантской культурности» требовалось проверить грамотность сектантов, их уровень и социальные условия жизни и т.д.

Весьма примечательно для большевистской идеологии ставился вопрос о разграничении понятий церковь – секта. До революции сектами, в отличие от Русской православной церкви, называли прочие христианские конфессии, в основном конфессии протестантского толка. Теперь в указанном опроснике и Русская православная церковь, и секты представлялись равными как в религиозном, так и политическом отношении. Такая постановка вопроса объяснялась тем, что:
 до революции сектантские организации, в особенности организации протестантского толка, влияли на «европеизацию» и «американизацию» форм религиозной жизни народа;
 в демократическом аспекте сектантские организации были шагом вперед по отношению к «средневековой» Русской Православной церкви. Они служили выражением политического протеста широких масс против самодержавных политических и религиозных порядков в стране.

Вместе с тем, в опроснике указывалось, что теперь, в период строительства социалистического общества, «европеизация» и «американизация» религиозно-политической жизни широких масс ведет к «капитализации» народного хозяйства, что противоречит строительству новой жизни. Такая установка оказалась весьма кстати в идеологическом оформлении ликвидации НЭПа и политики раскулачивания крестьянства в конце 1920-х гг. в стране.

Параллельно с научными исследованиями, вследствие их нерегулярности и локального характера, с начала 20-х гг. начали проводиться государственные исследования. С 1924 г. в центральном аппарате Агитпропа ЦК РКП (б) начали вести статистический и документальный анализ состояния религиозности по регионам страны на основании сведений, которые поступали от местных партийных органов.

Руководство страны было заинтересовано в получении достоверной информации о процессах, которые помогали понять политические и религиозные настроения в массах. Полученную информацию можно было эффективно использовать в пропаганде среди верующих.

С другой стороны, требовалось, чтобы эта информация соответствовала коммунистической идеологической установке: свидетельствовала о новых победах социализма на антирелигиозном фронте, что естественно зачастую влияло на достоверность получаемой информации и на фальсификацию фактов.

В тех случаях, когда результаты исследований вскрывали «неблагоприятную» для идеологии статистику, то данные становились достоянием архивов под грифом секретности.

Как правило, в выступлениях партийно-государственных деятелей в 1920-1930-х гг. давались оптимистические прогнозы относительно будущего религии и «отхода» от нее трудящихся. Эти данные сводились к следующему:

  • в начале 1920-х гг. от религии отошло 10% населения (П.А. Красиков);
  • к концу 1920-х гг. – 20% (А.В. Луначарский);
  • к середине 1930-х гг. – 50% населения отошли от религии. Утверждалось, что процесс преодоления религиозности шел быстрее в городах, нежели в деревне; что к этому времени в городах оставалось 1/3 верующих, правда, в деревне их было еще около 2/3 крестьян.

С середины 1930-х гг. в СССР было провозглашено завершение строительства основ социализма. Теперь цифры, характеризующие уровень религиозности в стране, приобретают новое значение. Преодоление религии выдвигается в качестве одной из главных задач идейно-воспитательной работы в массах. Социологические исследования призваны был обслуживать эти установки ВКП (б) и давать материал, свидетельствующий об отходе трудящихся от религии. Примером действительного положения вещей в это время могут служить результаты переписи населения СССР в 1937 г. В переписной лист были включены следующие вопросы:

  • являетесь ли верующим?
  • если да, то какого вероисповедания?

Опрос не был анонимным, поэтому от ответа уклонились 4,8 млн. человек. Тем не менее, 50% граждан СССР заявили о том, что они верующие.

С конца 1930-х и до конца 1950-х гг. исследования не проводились. Это были годы войны и трудные послевоенные годы. Лишь в 1960-х гг. социология религии вступает в новый этап своего развития. С одной стороны, в связи с установкой КПСС на строительство коммунистического общества ужесточилось борьба государства с «религиозным дурманом». С другой стороны, партийное руководство начинает проявлять интерес к социологии, инициируя критику «буржуазной социологии» и разработку социологии марксисткой, включая проведение социологических исследований.

Одним из первых стало изучение христианского сектантства. Они проводились в ряде районов Тамбовской, Липецкой и Воронежской областях под руководством А.И. Клибанова. Собранный материал позволял дать обоснованные характеристики духовно мира, ценностных ориентаций и образа жизни верующих, очертить основные типы религиозности верующих. Методический опыт и результаты исследования были обобщены в сборнике «Конкретные исследования современных религиозных верований». Постепенно исследования религиозности приобретают больший размах и начинают проводиться систематически. Объектами изучения становятся как отдельные группы населения (рабочие, сельские жители, интеллигенция, молодежь), так и последователи различных конфессий (православия, ислама, протестантизма). Расширяется тематика религиозных исследований. Предметом социологического исследования становится религиозная община, социально-психологические аспекты религиозности, религиозный синкретизм, религия и национальные традиции, общественное мнение по вопросам религии и атеизма и др.

Оба вышеизложенных процесса получили отражение в области теории социологии религии. В 1963 г. в сборнике «Философские проблемы атеизма» появилась статья Ю.А. Левады «Основные направления буржуазной социологии религии». В ней, вместе с необходимой тогда критикой «буржуазной науки», речь шла о том, чтобы освоить и ввести в научный оборот советской социологии тот багаж, который был накоплен к этому времени «западной социологией». В статье описаны подходы классической мысли западной социологии религии: Э. Дюркгейма, Б. Малиновского, М. Вебера и др.

В 1965 г. выходит книга Ю.А. Левады «Социальная природа религии». В ней религия, трактуемая в рамках марксистского подхода, рассматривается в качестве социального института, связанного с развитием регулятивной системы, и как одна из семиотических подсистем, которая должна быть сопоставлена с другими формами коммуникации.

В 1973 г. вышла в свет работа Д.М. Угриновича «Введение в теоретическое религиоведение». В ней были представлены концепции представителей послевоенной социологии религии – Р. Мерона, Т. Парсонса, П. Бергера, Т. Лукмана и др.

Исследование религии, включая социологию религии, получает в 60-х гг. в СССР организационную базу. В это время в некоторых академических институтах и ведущих вузах страны появляются кафедры «научного атеизма». В 1964 г. был создан Институт научного атеизма АОН при ЦК КПСС. Расширяются международные контакты. В 1965 г. в Иене (ГДР) состоялся «Первый международный коллоквиум по социологии религии в социалистических странах».

В 1970-1980-х гг. продолжается исследование зарубежной социологии и разработка теоретических и методологических проблем социологии религии. В рамках этих исследований в этот период выходят работы Е.В. Осиной «Социология Эмиля Дюркгейма» (1977), Л.Г. Ионина «Георг Зиммель – социолог» (1981), П.П. Гайденко и Ю.Н. Давыдова «История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс» (1991) и др. В эти же годы в ИНИОН АН СССР выходит серия реферативных сборников и обзоров публикаций западных социологов религии52. Обобщающий взгляд на западную школу социологии религии в советское время изложен в вышедшем в 1990 г. словаре «Современная западная социология».

Вместе с тем, в эти же годы в партийных установках подчеркивается необходимость «исследовать теоретические проблемы развитого социализма» в целях совершенствования воспитания коммунистической сознательности. Для этого признавалось целесообразным использовать данные социологических исследований. Они должны были показать, что религиозное сознание занимает второстепенное место в общественном сознании. В качестве показателя кризиса и отмирания религии в условиях социалистического общества декларировалась атеизация сознания советских людей, уменьшения количества верующих по отношению к атеистам.

В выводах различных социологических исследованиях подчеркивалось, что религия в СССР имеет «периферийный статус»; что в общественном сознании господствует научное мировоззрение; что влияние религиозного мировоззрения сравнительно невелико; что действие функций религии резко суживается и т.п. Марксистская социология религии при этом отделяется от немарксистской. Социология религии как научная дисциплина делилась на две части: до марксизма и вне марксизма, с одной стороны, и «настоящая», «научная» марксистская, с другой стороны.

При всей идеологизации отечественной социологии религии, данные социологических исследований 1960 – 1980-х гг. более объективны в качестве показателей реальной ситуации, нежели данные 1920-1930-х гг.

Они опирались на активную проработку методологических проблем, учитывали и использовали опыт мировой науки.

Исследования конца 1970-х – начала 1980-х гг. выявляли даже некоторые новые, не стыкующиеся с официальной идеологией, проявления массовой религиозности и, прежде всего, стабилизацией ее уровня, а в ряде случаев и некоторый рост.

Данные факты объяснялись с точки зрения тех социальных процессов, которые были характерны для страны в период развитого социализма: повышение уровня образованности верующих объяснялось общим ростом образовательного ценза населения; увеличение доли мужчин в религиозных общинах – следствием выравнивания пропорций соотношения мужчин и женщин в стране, нарушенного в годы Отечественной войны; омоложение состава верующих объяснялось общим омоложением населения и т.п.
Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)