Совершение деяния с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего

Этот признак встречается в гл. 21 УК РФ дважды: в п. “в” ч. 3 ст. 163 в качестве особо квалифицирующего признака, и в п. “в” ч. 4 ст. 162 как особо особо квалифицирующий признак.

Тяжкий вред, причиненный потерпевшему в результате совершения корыстного насильственного посягательства на собственность (разбоя или вымогательства), понимается традиционно как вред, имеющий признаки преступления, описанного в ст. 111 УК РФ.

Обязательным для вменения данного признака и для разбоя, и для вымогательства является сопряженность, связанность тяжкого вреда здоровью потерпевшего с нападением в целях хищения имущества или с требованием передачи имущества, подкрепленного соответствующей угрозой. Хотя термин “сопряженный (ое)” в законе не употреблен, редакция норм и их смысл не оставляют сомнений в том, что тяжкий вред должен быть средством воздействия на потерпевшего с целью отобрания у него имущества.

Верно судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда переквалифицировала действия К. с п. “в” ч. 2 ст. 162 на ч. 1 ст. 111 и п. “а”, “г” ч. 2 ст. 161 УК РФ, поскольку умыслом виновного при совершении хищения не охватывалось причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. После того как соучастник преступления скрылся с изъятым в результате хищения имуществом, К. по собственной инициативе решил лишить потерпевшего П. сознания, чтобы воспрепятствовать вызову им милиции, для чего ударил его бутылкой по голове, причинив тяжкий вред здоровью. Указанные действия совершены К. после того, как они с соучастником собрали вещи в квартире потерпевшего и второй участник преступления, действия которого квалифицированы судом как грабеж, покинул место происшествия, получив возможность распорядиться похищенным имуществом. Следовательно, хищение было уже окончено. При таких обстоятельствах вывод суда о том, что действия К. по нанесению удара являлись элементом объективной стороны хищения, следует считать ошибочным.

Вполне сопоставимо наказание за эти преступления (разбой и вымогательство с причинением тяжкого вреда), несмотря на то, что в одном случае мы имеем дело с особо квалифицированным составом (в вымогательстве), а в другом – с особо особо квалифицированным (в разбое), лишение свободы от 7 (по вымогательству) или 8 (по разбою) до 15 лет или штраф в размере до 1 млн. руб. или без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет или без такового.

Однако на этом вся простота с пониманием и вменением анализируемого особо особо квалифицирующего признака, к сожалению, заканчивается.

Существуют и действуют два постановления Пленума Верховного Суда РФ, которые по-разному решают вопрос о том, требует ли вменение данного признака дополнительной квалификации по ст. 111 УК РФ.

Так, в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 говорится: “Применение насилия при разбойном нападении, в результате которого потерпевшему умышленно причинен легкий или средней тяжести вред здоровью, охватывается составом разбоя и дополнительной квалификации по статьям 115 или 112 УК РФ не требует. В этих случаях содеянное квалифицируется по части первой статьи 162 УК РФ, если отсутствуют отягчающие обстоятельства, предусмотренные частью второй или третьей этой статьи. Если в ходе разбойного нападения с целью завладения чужим имуществом потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, что повлекло за собой наступление его смерти по неосторожности, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений – по пункту “в” части четвертой статьи 162 и части четвертой статьи 111 УК РФ”.

Это подтверждалось и решениями Верховного Суда РФ по конкретным делам. Так, С. осужден за разбой с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору и за причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, и его действия квалифицированы судом по п. “а” ч. 3 ст. 111 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ изменил приговор, указав следующее. Квалифицируя действия осужденного по п. “а” ч. 3 ст. 111 УК РФ, суд сослался на то, что С. совместно с Т. наносил потерпевшему удары руками и ногами по различным частям тела, причинив ему тяжкий вред здоровью. Кроме того, желая причинить потерпевшему боль и мучения, С. осколком стеклянной бутылки нанес ему множественные небольшие повреждения. Между тем судом установлено и отражено в приговоре, что все телесные повреждения С. причинил совместно с Т. в процессе разбойного нападения. Поскольку применение насилия, повлекшего причинение тяжкого вреда здоровью, в том числе сопряженного с мучениями для потерпевшего, при нападении в целях хищения чужого имущества полностью охватывается составом преступления, предусмотренным п. “в” ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.), квалификация действий С. по п. “а” ч. 3 ст. 111 УК РФ является излишней.

Совсем иное разъяснение содержится в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г. N 3: “Если вымогательство совершено с применением тяжких телесных повреждений, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 148 УК РСФСР и соответствующей частью ст. 108 УК РСФСР”.
Таким образом, примерно равные по степени общественной опасности корыстные насильственные посягательства на собственность предлагается квалифицировать принципиально по разной схеме, которая повлечет за собой и назначение принципиально разного наказания: если взять лишение свободы, то по ст. 162 УК РФ лицу может быть назначено от 8 до 15 лет; по ст. 163 УК РФ, в совокупности со ст. 111 УК РФ, – до 22,5 лет.
Разумеется, подобное решение далеко от принципа справедливости. Видимо, с целью ее восстановления ч. 1 ст. 17 УК РФ была дополнена Федеральным законом от 21 июля 2004 г. N 73-ФЗ. В новой редакции ч. 1 ст. 17 появилось указание на то, что совокупность преступлений исключается, если совершение двух или более преступлений предусмотрено статьями Особенной части УК РФ в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание. Остается, однако, неясным, имеет ли в виду новая редакция ч. 1 ст. 17 УК РФ однородные разновидности преступных деяний (например, такой квалифицирующий признак, как совершение преступления в отношении двух или более лиц), разнородные преступления (квалифицирующие признаки “деяние, сопряженное с совершением другого преступления”, деяние, повлекшее за собой причинение последствия, которое само выступает самостоятельным преступлением) или и те и другие сразу.

Буквальное толкование ч. 1 ст. 17 УК РФ все же, видимо, дает основания говорить о том, что разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по делам о вымогательстве, которые предусматривали наличие совокупности деяний, в данном случае не соответствуют новому законодательному решению, и содеянное – разбой или вымогательство с причинением тяжкого вреда здоровью – должны квалифицироваться как единое преступление, без дополнительной квалификации по ст. 111 УК РФ.

Но верно ли и справедливо ли это? Фактически совершены два разных преступления, тяжких и (или) особо тяжких; хватает ли резервов санкции особо особо квалифицированного и т.д. составов для того, чтобы адекватно отразить общественную опасность содеянного? Ответ, к сожалению, не так однозначен, как хотелось бы.

Посмотрим на это, продолжив анализ признака “с причинением тяжкого вреда здоровью”. Именно этот признак предлагал вменять Пленум Верховного Суда РФ в п. 22 постановления от 27 декабря 2002 г. N 29 при квалификации убийства, совершенного в рамках разбойного нападения или вымогательства: “Если лицо во время разбойного нападения совершает убийство потерпевшего, содеянное им следует квалифицировать по пункту “з” части второй статьи 105 УК РФ, а также по пункту “в” части четвертой статьи 162 УК РФ”. А в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 г. N 3 читаем: “Вымогательство, сопряженное с умышленным убийством, не охватывается диспозицией п. “а” ст. 102 УК РСФСР и должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст. 102, п. “а”, 148, ч. 5 УК РСФСР”. На такой же позиции стоят и некоторые ученые. Представляется, что такое решение не только изначально противоречило законодательной технике или правилам квалификации, но и нарушало принципы уголовного закона (принцип законности, и в частности положения о запрете аналогии, и принцип справедливости), поскольку в составах разбоя и вымогательства речь шла не об убийстве, а о менее тяжком преступлении – причинении тяжкого вреда здоровью. Поэтому следовало бы усматривать в приведенном примере совокупность состава убийства и неквалифицированных (или квалифицированных по другим признакам) разбоя или вымогательства.

Современная редакция ч. 1 ст. 17 УК РФ, скорее всего, требует квалификации содеянного как единого преступления. Только вот какого? Наверное, исходя из степени тяжести, как квалифицированного убийства, сопряженного с разбоем или вымогательством.

Однако направленность таких преступлений связана в первую очередь с собственностью; верно ли отходить от этого полностью, не учитывать в квалификации?

И опять-таки однозначного ответа на этот вопрос нет, и снова мы вынуждены отмечать поспешность реформирования уголовного закона, отсутствие при его изменении достаточно квалифицированной научной экспертизы и широкого и гласного обсуждения законопроектов.
На мой взгляд, проблема отчасти была бы решена, если бы законодатель последовательно и во всех случаях отказался от таких квалифицирующих признаков, как преступление, “сопряженное с совершением другого преступления”, “деяние, повлекшее за собой причинение последствия, которое само выступает самостоятельным преступлением”. На деле это означало бы в каждом конкретном случае квалификацию содеянного по совокупности двух преступлений. На такой же позиции стоял и Б.В. Волженкин, полагавший: “…Более правильным был бы вообще полный отказ от такого рода конструкций (преступление, сопряженное с совершением другого преступления). Квалифицирующим обстоятельством преступления… может быть какое-либо из обстоятельств, так или иначе характеризующих признаки основного состава данного преступления (мотив, цель, способ действия, количество потерпевших и т.д.), но никак не совершение другого преступления”.

Хотя возможны и иные решения проблемы. Например, Н.Г. Иванов полагает необходимым дополнить УК РФ специальной статьей “Норма уголовного закона и состав преступления”, в которой следует указать: ”

• В одной норме уголовного закона может содержаться лишь один состав преступления.
• Если конструкция нормы включает в себя несколько деяний, ответственность за совершение которых предусмотрена другими нормами Особенной части настоящего Кодекса, то такая норма устанавливает единое преступление и деяние не может квалифицироваться по совокупности”.

Думаю, что это предложение по некоторым моментам, безусловно, удачнее осуществленного законодателем реформирования уголовного закона Федеральным законом от 21 июля 2004 г. N 73-ФЗ.

Необходимо оговорить еще два момента. Так, по мнению А.И. Рарога, “данная разновидность квалифицированного разбоя охватывает как неосторожное, так и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью”. Представляется, что это неправильно. Тяжкий вред здоровью – следствие насилия, которое применяется в совокупности с нападением и вместе определяет разбой как преступление. Насилие же, по практически единодушной позиции в науке уголовного права, может быть совершено только умышленно. Именно поэтому неосторожное причинение в разбое вреда здоровью – любого по степени тяжести – должно получить дополнительную квалификацию, точно так же как и неосторожное причинение смерти.

По мнению Н.Г. Иванова, “если субъект лишь угрожал этим (причинением тяжкого вреда. – Н.Л.), тогда деяние следует квалифицировать как покушение”. Думаю, что это неверно, во всяком случае допущена некорректность в изложении. Если имела место только угроза причинением тяжкого вреда в разбойном нападении, должна быть применена ч. 1 ст. 162 УК РФ – простой разбой. Предварительная преступная деятельность, направленная на причинение тяжкого вреда, как приготовление, так и покушение на него, также не охватывается п. “в” ч. 4 ст. 162 УК РФ, редакция которой позволяет сделать только один вывод: тяжкий вред должен быть причинен реально. Приготовление и покушение на тяжкий вред охватываются санкциями состава неквалифицированного разбоя, который закон относит к тяжкому преступлению даже по ч. 1 статьи.