Природа человека
Теорию Мида о рождении и развитии сознания можно перенести на понимание природы человека и общества. Исходя из этого переноса и развивалось затем интеракционистское направление в социологии.
Прежде, чем заняться различными отдельными интеракционистами, следует подытожить тему Мида: существует общий механизм, пронизывающий изложенную систему взглядов. Его можно свести к слову дистанцирование.
Способность человека будучи субъектом видеть себя как объект коренится в способности к дистанцированию, которая является по своей сути результатом разыгрывания ролей. Это происходит
на разных уровнях, которые все время характеризуются увеличением дистанции.
Наибольшую дистанцию индивид устанавливает только на завершающей стадии развития,— «обобщенного другого»,— когда разыгрывание ролей становится безличным и абстрактным.
В главе, посвященной феноменологии (раздел о жизненном мире как предрефлексивном) говорится, что у человека с <г естественной установкой к миру дистанции нет». То, что мы только что рассмотрели,— это социально-психологическая история возникновения способности дистанцирования.
У всего этого далеко идущие следствия, которые изучались в разной связи. Одно из них — только что упомянутое феноменологическое направление.
Второе, родственное ему направление — это Сартр, в частности, с рассуждениями о неопосредованном «бытии в себе» и, соответственно, дистанцированном «бытии-для-себя», сходные с различаемыми Марксом «классом в себе» и «классом—для— себя».
Далее, понятие дистанции используется Маннгеймом в его взгляде на интеллигенцию как свободно парящую группу, глядящую на общество с «высоты птичьего полета».
Но теперь давайте вкратце обобщим тот ход мыслей, который лежит ближе всего к упомянутому направлению:
Во-первых, важно увидеть, что сами основы человеческого ума, способы его отношений с окружающим миром и самим собой социальны: нет человека, если нет социального общения.
Далее, он во-многом является созидателем, в частности, в области своего рефлексирующего, рационального ума, который совсем иного рода, чем смышленность существ, лишенных языка.
Человеческий язык — столбовая дорога соединения объективной действительности с самим человеком. Это означает, что человек большей частью живет в символическом мире, где он может сохранять дистанцию относительно объектов, которые его окружают и которыми он себя окружает.
Во-вторых, важно увидеть, что не отдельный индивид является основой будь то самого себя или общества, но человеческая социальность. Сам человек — результат этой социальности.
В-третьих, важно увидеть, что эта рациональность живет не сама по себе. Напротив, она подчинена социальным и материальным условиям, которые царят в мире человека.
Отдельный человек никоим образом не свободен в абсолютном смысле, наоборот, по сути он связан условиями, которые выставляют другие.
Даже в мыслях он больше не может представить себе, что мир имеет какой-либо смысл без участия других. Это важное следствие основополагающего значения социальности.
В-четвертых, имплицитно здесь содержится также мысль об универсальной общности. Киплинг говорил, что Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и им никогда не встретиться. Этот тезис отрицается самым решительным образом представителями интеракционизма.
Наоборот, в конструктивном развитии имеется возможность встречи самых разных людей, несмотря на различия между ними. Эту возможность создает разговор.
Поскольку все люди создаются именно в разговорах, есть все предпосылки для создания всем вместе более светлого будущего, если мы только осознаем потенциал разговоров и будем соответственно действовать.
