Патентное законодательство периода 1959 – 1991 гг

Положение об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях 1959 г. В ходе второй кодификации советского гражданского права специальные разделы, посвященные техническому творчеству, появились в Основах гражданского законодательства 1961 г. (ст. ст. 107 – 116) и в ГК РСФСР 1964 г. (ст. ст. 517 – 526).

Это Положение, принятое ранее Основ и ГК РСФСР, на самом деле и послужило источником для соответствующих разделов этих законов. Таким образом, в отличие от авторского права в отношении патентного права до самого конца советского периода фактически установилось правило, что регулирование отношений изобретательства осуществляется подзаконным актом и, самое главное, на общесоюзном уровне.

По Положению 1959 г. функции патентного ведомства были возложены на Комитет по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР (ст. 22). Как следует из его наименования, Положение 1959 г. регулировало отношения по поводу трех объектов: открытий, изобретений и рационализаторских предложений (рацпредложений).
Открытия.

Открытием именовалось установление неизвестных ранее объективно существующих закономерностей, свойств и явлений материального мира, т.е. имелись в виду научные открытия. На открытие устанавливались особые личные неимущественные права авторства и приоритета и имущественное право на вознаграждение.

Причисление научного открытия к числу объектов патентных прав было бы серьезным отступлением от принципов патентного права. По мнению западных наблюдателей, право на открытие – “один из тех исключительно советских институтов, которые имели смысл только в условиях централизованной социалистической экономики”, созданных из-за “сверхпатриотичной потребности завоевать национальное первенство в науке”.

Но дело в том, что даже и по советскому законодательству открытие не могло считаться объектом патентного права. Особо наглядно принципиальное обособление открытия от изобретения было проведено в Основах гражданского законодательства 1961 г. и ГК РСФСР 1964 г. Это обособление подчеркивалось структурно: для трех кратких статей, посвященных праву на открытие, и в Основах, и в ГК был сформирован специальный раздел (даже не глава!).

Изобретения. В Положении 1959 г. выделялись следующие признаки изобретения:

• является решением технической задачи;
• обладает существенной новизной;
• должно давать положительный эффект.

Первые два признака понятны современному юристу, учтены в действующем ГК РФ. Под положительным эффектом понималась та конкретная польза, которая может быть достигнута благодаря применению предложения (или экономия общественного времени, или улучшение качества продукции, упрощение производства, улучшение условий труда и техники безопасности и т.п.). Тем самым “положительный эффект” не имеет ничего общего с таким признаком, как “промышленная применимость”, а скорее был близок к архаичному признаку целесообразности изобретения.

В Положении 1959 г. была сохранена система выдачи не только патентов, но и авторских свидетельств. Расширилось число случаев, когда могли быть выданы только авторские свидетельства, но не патенты: на лечебные, вкусовые и пищевые вещества, полученные нехимическим путем; на новые способы лечения болезней (соответственно, исключительное право на эти изобретения автору не передавалось, оно принадлежало государству).

Срок действия исключительного права на изобретение по-прежнему устанавливался только для случаев получения изобретателем патента. Была устранена обязанность осуществления изобретения под угрозой лишения патента или принудительного лицензирования.

Были устранены правила о принудительном выкупе патента или о принудительном лицензировании. Однако взамен появилась совсем уж не частноправовая норма: “Если изобретение имеет особо существенное значение для государства, но министерство, ведомство, совнархоз или исполнительный комитет Совета депутатов трудящихся не достигнут соглашения с обладателем патента об уступке прав на него, то разрешение на использование изобретения заинтересованным органом, с установлением вознаграждения обладателю патента, может быть дано только Советом Министров СССР” (п. “ж” ст. 48).

Рационализаторские предложения. По Положению 1959 г. признаки рационализаторского предложения были такими же, как и признаки изобретения. Вопросы разграничения этих двух объектов были предметом дискуссии. По мнению О.С. Иоффе, например, различия заключались в уровне новизны: для рацпредложения достаточно было относительной или местной (локальной) новизны.

С позиций сегодняшнего дня видно, что рационализаторство было техническим творчеством особого типа, и принципы регулирования этого творчества были далеки от собственно патентного права. Рационализатор имел гарантированное право на вознаграждение и право на получение свидетельства.

Положение 1959 г. не указывает срок действия этого свидетельства, потому что исключительного права в смысле монополии на рацпредложение не возникало не только у рационализатора, но и у предприятия, где оно внедрялось. Идеи монополии или секрета производства были чужды социалистическому хозяйствованию.

Таким образом, рационализаторское предложение не являлось аналогом “малого изобретения” (полезной модели). По сравнению со своими предшественниками – техническими усовершенствованиями рацпредложения утратили режим объекта изобретательского права.

Положение об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях 1973 г. Новое Положение об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях было утверждено Постановлением Совета Министров СССР от 21 августа 1973 г. N 584. При этом изменения в Основы гражданского законодательства 1961 г. и ГК РСФСР 1964 г. не вносились.

Патентное ведомство к моменту издания нового Положения именовалось Государственным комитетом Совета Министров СССР по делам изобретений и открытий.
По сравнению с предшествующим законодательством в Положении 1973 г. были расширены признаки изобретения: к трем известным советскому праву (решение технической задачи, новизна, положительный эффект) добавилось требование существенных отличий: решение признавалось обладающим существенными отличиями, если по сравнению с решениями, известными в науке и технике на дату приоритета заявки, оно характеризовалось новой совокупностью признаков (п. 21).

В определение рацпредложения данный критерий не вошел, что позволило наконец-то по-настоящему отграничить изобретение от рацпредложения (п. 63). Очевидно, критерий существенных отличий очень близок к такому признаку патентоспособности, как “изобретательский уровень”, предусмотренный действующим ГК РФ.

Появился дошедший до наших дней перечень “объектов изобретения”: новое устройство, способ, вещество, штаммы микроорганизмов, а также применение известных ранее устройств, способов, веществ по новому назначению (п. 21), т.е. признавались так называемые изобретения по применению, упоминание о которых вернулось в действующий ГК РФ только в 2014 г. Появился неклассифицированный по основаниям перечень объектов, не признаваемых изобретениями (п. 21), также дошедший до сегодняшнего законодательства.

В Положении 1973 г. впервые было четко заявлено о первичном исключительном праве автора даже в случае, когда ему не выдавался патент: автор изобретения мог требовать “признания своего авторства с передачей государству исключительного права на изобретение”, в этом случае изобретателю и выдавалось авторское свидетельство (п. 23).

Эта конструкция представлялась законодателю настолько важной, что в 1987 г. она была перенесена в ч. 1 ст. 520 ГК РСФСР 1964 г. (и это был едва ли не единственный случай изменения общегражданских норм об изобретательском праве). Само авторское свидетельство, выданное автору, удостоверяло “признание предложения изобретением, приоритет изобретения, авторство на изобретение, исключительное право государства на изобретение” (п. 26).

Соответственно, появились и кое-какие указания на срок действия исключительного права, принадлежащего государству, – в том плане, что использование изобретения несоциалистическими организациями и лицами “в целях промысла” требовало разрешения патентного ведомства только в течение первых 15 лет со дня подачи заявки на изобретение (п. 27).

Закон об изобретениях в СССР. В Основах гражданского законодательства 1991 г. было в общих чертах осуществлено правовое регулирование исключительных прав на изобретения (п. 1 ст. 145), промышленные образцы (п. 2 ст. 147), селекционные достижения (ст. 152).

Закон СССР от 31 мая 1991 г. N 2213-1 “Об изобретениях в СССР” (введен в действие с 1 июля 1991 г.) был последним актом советской эпохи патентного права. На территории России он фактически не действовал, но оказал огромное влияние на российское законодательство своей концепцией и юридическими формулировками (не всегда удачными).

Достаточно сказать, что именно в указанном Законе впервые появились как привычные нам условия патентоспособности изобретения (“изобретению предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо” – п. 1 ст. 1), так и невнятные определения этих условий.

С политико-правовой точки зрения Закон об изобретениях 1991 г. знаменовал отказ от советской системы альтернативных форм правовой охраны: абсолютное признание получил патент. В соответствии с общемировыми тенденциями были сняты ограничения в патентной охране веществ “лечебных, пищевых и вкусовых, а равно полученных химическим путем”, которые в той или иной степени сохранялись весь советский период.