Основные черты культуры Древней Греции

Культура Древней Греции не просто старше по времени — она заложила основу античного мировоззрения в целом. Древний Рим во многом заимствует культурные традиции греков. Поэтому характерные черты, которые мы будем рассматривать, имеют отношение, прежде всего, к культуре греческой. Те же качества, которые являются специфически римскими, мы отметим особо.

Основной чертой античной культуры выступает мифологичность. Объединение греческих полисов в единое государство стало результатом слияния разрозненных племенных мифов в общую религиозно-мифологическую систему. Уже в VIII—VII вв. до н. э. в поэмах Гомера («Илиада», «Одиссея») и Гесиода («Теогония», «Труды и дни») эта система приобретает свой законченный вид: выводятся персоналии греческой мифологии, складывается пантеон (круг) олимпийских богов. Здесь же определяется и такое важное свойство античной культуры как космологичность.

В греческой мифологии космос выступает абсолютом — главной организующей и преобразующей силой мироздания; его законам подчиняются и люди, и боги. В противоположность космосу, беспорядочный, не разделенный на чувственно воспринимаемые тела хаос, из которого он, согласно греческому мифу, возник, предстает в античном сознании как нечто жуткое, страшное и непонятное. Таким образом, уже в самом греческом мифе закладываются основы гармоничного, разумного, рационального мировосприятия, которое проявляется во всех сферах античной культуры.

Динамика общественной жизни, усложнение социальных отношений, рост знаний постепенно подрывают архаические формы мифологического мышления. Необходимость поддерживать общественный порядок в государстве требует замены неписанных племенных норм поведения, закрепленных в мифах, логически четкими и упорядоченными нормами законов.

Жизнь античного общества ставила перед людьми проблемы, которые можно было решать лишь на основе рациональных, логически последовательных рассуждений. Авторитет разума, его приоритет над чувствами и эмоциями становился необходимым условием достижения успеха в экономике, правовом законодательстве, судебной практике, государственном управлении, военном деле и т. д.

Рационализм, логика и точный расчет проникали в философию, науку, искусство. Все это привело к тому, что разум в сознании античного человека превратился в верховного властителя и арбитра, устанавливающего истинное положение вещей, в главную силу, управляющую миром.

Способность рационально мыслить считалась самым важным достоянием человека. «Кого боги хотят наказать, того они лишают разума», — гласила греческая пословица. Никто не пользовался таким почетом в античном обществе, как знаменитые мудрецы. Вера в мощь человеческого разума, в его великие возможности была отличительной особенностью античной культуры.

В отличие от мифологического, оно стремится дать объяснение действительности путем рационального, логического рассуждения, а не посредством повествования, достоверность которого с самого начала находится вне всяких сомнений. Средством философского рассуждения служат не наглядные образы и эмоции, а абстрактные понятия.

В противоположность мифологии, философия считает необходимым четко отличать факты и логические выводы от вымыслов и предположений, не опирающихся на доказательства. Вместе с философией развиваются и начатки научных знаний — астрономии, математики, биологии, медицины. Сократ повернул греческую философию к изучению человеческой души. Вершиной греческой философии явились учения Платона и Аристотеля, в которых были сделаны попытки свести в единую систему представления о мире, обществе, человеке, истине, добре и красоте.

Греков отпугивало все, что недоступно взору, что превосходит возможности наглядного представления. Античные люди испытывали страх перед бесконечностью. Анаксимандр — первый греческий философ, заговоривший о безграничности мироздания, был плохо понят своими современниками. Греков мало интересовали исследования, наводившие на мысль о необъятных просторах вселенной.

В Афинах времен Перикла были запрещены занятия астрономией. Древнегреческая математика была наглядной, и речь шла в ней исключительно о конечных величинах. Числа в ней отождествлялись с геометрическими фигурами. Открытие иррационального числа — символа бесконечности — вызвало у античных математиков настоящий ужас, отразившийся в предании о гибели того, кто сделал это открытие.

Искусство Древней Греции восходит своими корнями к мифологии, черпает из нее свои темы, сюжеты. Но с течением времени оно начинает служить не только ритуально-мифологическим, культовым целям. Произведения искусства приобретают свою собственную, эстетическую ценность, которая определяется не их культовым назначением, а художественными достоинствами.

Все античное искусство было подчинено принципу зрелищности. Никакое изделие не считалось законченным, пока ему не придавалась внешняя форма, рассчитанная на чувственно-эстетическое восприятие. Неслучайно из всех видов искусства наибольшим признанием в античности пользовалась скульптура — искусство завершенных, чувственно воспринимаемых вещественных форм. Великолепные статуи радовали глаз совершенством изображения человеческого тела. Чувственное наслаждение вещами, их зримой и осязаемой гармонией, соразмерностью, пропорциональностью — вот что, прежде всего, должно было доставить искусство античному человеку.

Со временем над поэтическим видением мира возобладал анализ и арифметический расчет. Стройность и упорядоченность античного стиля представляется как «модель мира», единство которой противостоит природному хаосу. Строгий арифметический расчет, ритм и симметрия воплощают идею, которая получила художественное обоснование в скульптурах Фидия, Мирона, Поликлета, Скопаса, Праксителя.

Древнегреческое искусство во многом предопределило развитие художественной культуры более поздних исторических эпох, поставив перед западноевропейским искусством главную задачу — достоверное отображение человека и его мира. Эта установка явилась результатом проявления еще одного важного свойства античной культуры — антропоцентризма.

В античной культуре человек поставлен в центр мироздания. Греческая мифология представляет мир в виде замкнутых шаров. Человек находится в центре шара, и сам определяет границы мира, исходя из возможностей своего восприятия, знаний и т. д. Это заставляет всю культуру ориентироваться на человека. «Человек — мера всех вещей», — говорили древние греки. Учитывалась и природная составляющая человека, и его культурное начало. Кроме того, человек во всей своей полноте и самобытности являлся существом социальным.

Природное, естественное и культурное, искусственное бытие человека были сбалансированы в греческой калокагатии (kalos — «красивый, прекрасный», agathos — «хороший, добрый»). Это был идеал, к которому должен был стремиться каждый культурный человек — сочетание внешней телесной красоты, здоровья и внутреннего нравственного совершенства, духовности. Греческое образование предполагало единство развития физического и умственного (в том числе эстетического) в равной степени — гимнастического и мусического.

Поскольку телесная, природная часть воспринималась как полноправная составляющая человека, в древнегреческой культуре складывается культ тела. Греческие боги наделяются совершенными человеческими телами, от пропорций тела вычисляются меры длины, каноны (от греч. — «правило») в искусстве, многие архитектурные элементы соотносятся с человеческим телом. Красивое тело было предметом восхищения, вызывало эстетическое чувство, и нередко спортсмены, танцовщицы выступали обнаженными.

Что же касается соотношения социального и индивидуального в человеке, то многие исследователи античной культуры отмечают преобладание общественного над личным, социального над индивидуальным. Это объясняется тем, то в процессе формирования древнегреческих полисов на смену прежним родоплеменным общинам пришло объединение людей по месту поселения.

А с другой, она стимулировала индивидуализацию сознания и поведения, выделение личности из среды сограждан как субъекта, имеющего свободу действовать согласно своей собственной воле, независимо от требований общества. Эти две тенденции весьма противоречиво сочетались друг с другом.

Зависимость человека от общества в условиях полиса качественно изменилась по сравнению с тем, что было в родоплеменной общине. Родовые связи хотя и не исчезли, но значительно ослабли. Освященные мифами неписаные правила, племенные табу и т. д. утратили прежнюю силу и перестали быть главными регуляторами поведения людей.

Однако в полисе появились новые узы, которые прочно привязывали человека к городской общине. Вся его жизнь, его права и обязанности определялись там уже не племенными обычаями, а его статусом гражданина. Полис был единственным местом, где человек чувствовал себя в безопасности и жил полноценной жизнью. Там его охраняли не только боги, но и законы.

Там он имел право на защиту от насилия и произвола, ибо, как считал Аристотель, люди в полисе объединяются ради справедливости. Поэтому не было ничего страшнее для грека или римлянина, чем изгнание из города и отнятие звания гражданина. В Риме такое наказание называлось «лишением огня и воды». Общественное мнение и законы свято оберегали общественные интересы, и подчинение личных интересов общественным было обязательной нормой.

В раннем периоде античности греки имели весьма смутное понятие о своеобразии и неповторимости человеческой личности. В классическом древнегреческом языке даже не было слова «личность» (от лат. persona — личина, актерская маска). О том, насколько чужд был тогда древним грекам интерес к человеческой личности с ее индивидуальными особенностями, свидетельствует их искусство.

В театре актеры скрывали свое лицо под масками. Мысли и чувства персонажей комментировал хор, который заодно внушал зрителям, как всем им следует относиться к происходящему на сцене. Античные изваяния прекрасны, но они неиндивидуализированы, безличны и не несут в себе никакой внутренней духовной жизни. Даже в самых знаменитых раннеантичных скульптурах начисто отсутствует психологизм.

Головы у них кажутся самой несущественной частью тел, а лица с глазами, лишенными зрачков, маловыразительны. Показательно, что глаза — «зеркало души» — видимо, не заслуживали особого интереса ни у зрителей, ни у ваятелей: и те, и другие обращали внимание на тело, а не на душу. Древние греки придавали мало значения происходящему в душе человека.

Однако организация жизни в полисе создавала условия, делающие не только возможным, но и необходимым выдвижение лидеров, появление ярких и сильных личностей, способных мыслить не по общепринятым канонам и отстаивать свои взгляды против мнения большинства. Эти люди, подобно Периклу или Анаксагору, были готовы следовать своему разуму и своим душевным порывам, невзирая на то, что им грозило за это общественное осуждение.

Сам факт, что индивид может быть духовно независим от общества, что он может мыслить и действовать вопреки общественным требованиям, был своего рода открытием для греков. Приходит осознание того, что личные интересы могут быть поставлены выше общественных, и что далеко не всегда расхождение между индивидом и обществом заслуживает порицания. Перед ними, гражданами полиса, встала задача понять, что человек и гражданин — это не одно и то же, что человеческое в личности подчас вступает в конфликт с гражданским, нравственный долг — с законом, веления сердца — с указаниями разума.

Чем чаще возникали ситуации, в которых людям приходилось делать самостоятельный выбор своей политической или нравственной позиции и своего способа действий, тем больше рос интерес к анализу психологических мотивов, побуждающих людей делать тот или иной выбор. Поэтому античная культура неизбежно шла к проникновению во внутренний духовный мир личности, к осознанию многообразия, сложности и противоречивости индивидуальных человеческих характеров.

Особое влияние на рост интереса к человеческой индивидуальности в греческой культуре оказал Сократ. Благодаря его учению, всей его жизни и больше всего — смерти в общественную мысль вошел принцип независимости «истинного мудреца» от обстоятельств социальной жизни с ее суетными интригами и борьбой за сиюминутные блага.

Сократ отверг приоритет социального над индивидуальным. Он поставил суд совести выше народного суда, самосознание личности — выше коллективного сознания, право личности на самовыражение — выше нравственно-правовой практики государства. Здесь необходимо отметить такое важное качество античной культуры как состязательность.

Следуя традициям мифологического образа мышления, греки возлагали ответственность за события своей жизни на богов. Среди античных божеств были богини судьбы — Мойры, в чьих руках находились нити человеческих жизней. Греки считали, что каждому предопределено прожить жизнь в соответствии с предначертаниями судьбы, и никто не в силах предотвратить то, что с ним должно произойти. Не только смертные люди, но даже бессмертные боги не могут избежать предназначенной им участи. Ананке (судьба, рок, необходимость, неотвратимость, неизбежность) властвует над всем миром.

Казалось бы, такое представление должно обрекать человека на полную пассивность. Если каким-то событиям суждено осуществиться, они осуществятся, и никакие усилия человека не могут этому помешать. Однако людям не дано знать заранее, что написано в книге судеб. Неизвестны им и помыслы богов. А вдруг человеку самой судьбой предназначено совершить подвиг и добиться желаемого лишь ценою невероятного напряжения сил? Поэтому античные люди вовсе не склонны к пассивному фатализму.

Они пытаются истолковать предзнаменования судьбы и знаки божественных велений, а поскольку подобные истолкования, как правило, неоднозначны, постольку перед ними открывается возможность выбора своего способа действий. Эта психологическая установка способствовала развитию личностных качеств человека, оправдывала его индивидуальный выбор.

Есть еще одна причина, по которой античный человек решается противостоять судьбе. В греческой мифологии существуют такие персонажи как герои. Это полукровки, рожденные от любовной связи богов и людей. Они не принимались на Олимп, а росли среди людей, вполне удовлетворяясь своим положением. Но чем старше и сильнее они становились, тем больше ощущали свое отличие от людей, свой божественный потенциал.

Именно они решаются вступить в схватку с богами за право занять место на Олимпе. Если простой смертный не мог отважиться выступить против воли богов, то эти мифические герои были, что называется, «в своем праве». Благодаря этим персонажам каждый человек может попробовать испытать судьбу — а вдруг и в нем есть капля божественной крови? — и, победив, уподобиться богам.

Поэтому всей античной культуре был свойствен дух агона (борьбы, состязания, испытания).

Не было ничего почетнее, чем стать победителем в каком-либо соревновании и получить в награду лавровый венок. В греческом агоне берет свое начало диалектика — умение вести беседу, опровергая рассуждения и аргументы соперника, выдвигая и доказывая собственные доводы.

Агонистичность античной культуры находит интересное преломление в греческой трагедии (Эсхил, Софокл, Эврипид). Жанр трагедии у греков — это форма художественного описания борьбы героя с неотвратимой ананке и ее последствий, которые тем ужасней, чем больше воли, настойчивости, героизма герой проявляет. Миф не мог иметь трагического содержания, пока в нем отсутствовало представление о свободе воли, возможности произвольного выбора индивидом цели и способов своего поведения.

Появление трагедии в античной культуре — результат осознания греками способности человека нарушать предписания судьбы. Герой трагедии терпит крах, его своеволие наказывается нестерпимыми муками, но мужество, с которым он бросает вызов судьбе, вызывало к нему сочувствие и восхищало античных людей. Поведение трагического героя демонстрировало им образец силы духа, воли к победе, несгибаемости перед лицом неумолимого рока. Это было в античную эпоху особенно важно потому, что возвышало человека, показывало еще неизведанные его потенции.

В трагедии находила выражение идея свободы воли, которую человек может проявлять не только на сцене, но и в жизни. Дух агона играл немалую роль также в бурной политической жизни античного общества и в его военных успехах, позволивших Александру Македонскому дойти до Индии, а Юлию Цезарю и другим римским полководцам создать громадную Римскую империю.

Античная культура отличалась праздничностью. Многочисленные праздники в честь, богов, героев, победителей состязаний, смены времен года и т. д. были не только отдохновением от повседневных трудов. Их внешняя красочность, зрелищность, а также циклический характер большинства праздников помогали человеку освободиться от всего старого, сбросить груз накопившихся проблем и выйти на новый круг развития, в новый жизненный цикл (до следующего подобного праздника), начать с белого листа.

Если повседневная жизнь требовала от человека напряжения сил физических и душевных, собранности, порядка, то в праздниках и зрелищах он мог позволить себе расслабиться, реализовать потребность в эмоциональной, чувственной разрядке.

Противоречие между чувственностью и разумностью выразилось в борьбе двух тенденций в античной культуре — «дионисийской» и «аполлонической», как называл их Ницше. Первая была связана с древним культом Диониса (Вакха или Бахуса у римлян) — бога плодородия и виноделия.

Греческие дионисии и римские вакханалии сопровождались пышными шествиями, культовыми песнями, танцами, театральными представлениями, а также оргиями, разгулом и чувственными наслаждениями. Дионисийское искусство также наполнено буйством страстей, мистическим экстазом, безудержным весельем и мрачным торжеством темных сил.

Вторая, аполлоническая тенденция влекла античных людей к светлому, спокойному, рационалистическому мироощущению. Она воплотилась в присущей им любви к гармонии, порядку, законности, в почитании здравого смысла, логики, умеренности и нравственной добродетели, в развитии философии и эмпирических знаний. Если дионисийское искусство — это искусство ночи, то аполлоническое — искусство дня.

Первому больше всего удается выразиться в музыке и танце, второму — в литературе и, в особенности, пластическом искусстве. Следует отметить, что в античной культуре аполлоническая тенденция явно превалирует, а дионисийская выступает скорее как варварский бунт против осуществляемого культурой подавления инстинктов.