Быстрота развития речевого рефлекса

В отношении словесных символов у нас были произведены специальные исследования с целью выяснить некоторые данные, касающиеся быстроты развития речевого рефлекса.

Опыты производились с хроноскопом Hipp’at причем в качестве возбудителя реакция пользовались стуком падающего шарика, замыкающего при падении ток, электрическим звонком и произнесением слов в аппарате Воhmer’а, реакция же почти во всех опытах состояла в произнесении слова.

Поэтому в случаях с реакцией на слово произнесением слова применялись два аппарата Rohmer’a, которых одни являлся замыкателем электрического тока, приводящего в действие стрелки хроноскопа, другой, ответный, служил размыкателем того же тока. В качестве возбудителя реакции во всех случаях брались односложные слова, которые произносились экспериментатором ясно и отрывисто,

В опытах последовательно изучалось:

1. время «простой, словесной реакций» f состоящей в реакции с заранее условленным словом на определенное внешнее раздражение, где, таким образом, дело сводилось к простой продукции слова, процесс же подыскания слова отсутствовал
2. время, «сложной словесной реакции», когда слово являлось не простым двигательным актом, а представляло собою результат процесса сочетания и оживления следов так как испытуемый здесь не подготовлен к двигательному акту, а должен подыскать слово вслед за внешним воздействием.

Эта сложная словесная реакция в опытах состояла прежде всего в простом повторении услышанного слова, при котором предполагается оживление следа, соответствующего слышимому слову, .сочетание этого следа с двигательным речевым следом и приспособление двигательного речевого аппарата к произнесению услышанного слова.

Хотя ответное слово, как и ответное движение, на одно и то же внешнее раздражение, например стук падающего шарика или электрический звонок, заранее условлено, но слово, даже столь простое, как «да», «есть», «стук», «звон», требуют для своего выполнения значительно большего промежутка времени, нежели простое движение. При этом, однако, на время словесной реакции оказывает влияние конструкция самого слова. Так, слово «есть» требует меньше времени, нежели слово «да» а слово «да» — меньше, чем слово «стук». Точно так же реакция словом «раз короче, чем словом «два» и т. п.

Длина слова и количество слов, взятых для реакции, например два простых слова вместо одного, при этом не оказывают существенного влияния на время протон словесной реакции. Далее, представляет особый интерес вопрос о влиянии характера внешнего раздражения на время простой словесной реакции и в частности заслуживает внимания выяснение вопроса о зависимости времени от соотношения между теми или другими речевыми раздражителями и простой словесной реакций.

При сравнении наиболее простого случая повторение данного слова и реакции тем же словом на другое, не словесное раздражение,, например на стук или звон, оказалось, что в первой случае, т. е. ори словесных раздражениях, время реакции оказывается значительно меньшим, что, очевидно, объясняется более привычным сочетанием воспринимающей и моторной речевой функций.

Для выяснения вопроса о влиянии характера слухового раздражителя на скорость произнесения слова, были поставлены опыты таким, что испытуемый должен был реагировать всегда одними и теми же словами, ему заранее известными, но в одном ряде опытов рад ражи тел ем являлось то же самое слово, которое должно быть произнесено, в другом случае бралось как раздражитель какое-либо другое слово, а в третьем случав раздражителем вместо слова был взят стук или звон.

В этих опытах выяснилось, что в первом случае, т. е. при оживлении слухового следа, соответствующего данному слову, продукция его ускоряется. В общем наиболее короткое время для простой словесной реакции требуется в том случае, если возбудителем является то же слово, которое и произносится, несколько больше времени требует словесная простая реакция в. том случае, если возбудителем является какое-либо иное слово, и еще более времена требуется, когда возбудителем является не слово, а звон или стук.

Из вышесказанного очевидно, что продукция слова в отношении времени находите в прямой зависимости от характера звукового возбудителя. При сложной словесной реакции исследовалось повторение слышимых, но заранее не известных слов. Для выяснения того, в какой мере здесь имеет влияние оживление следа, соответствующего данному слову, па речевую функцию или произнесение слова, производилось, собственно, три ряда опытов.

В одном нэ них испытуемый повторял произносимые перед ним слова, н£ зная заранее, какие слова будут даны для повторения; в другом ряде опытов испытуемый повторял те же самые слова, что и в первом ряде опытов, но он каждый раз предупреждался, какое слово будет произнесено Для повторения; в третьем же ряде опытов испытуемый повторяет те лее слова, что и в двух первых рядах опытов, но они здесь повторяются в виде реакции на простые звуковые раздражения,

В результате этого исследования оказывается, что в первом ряде опытов, когда повторяемые слова заранее испытуемому неизвестны, требуется более, значительное количество времени, приблизительно в 1,5— 2 раза, нежели в тон случае, если повторяемые слова испытуемому заранее известны. Отсюда очевидно, что повторение неизвестного заранее слова само по себе представляет собою акт сложный, требующий известной работы и воспринимающих, ц двигательных центров речи.

Наконец, в следующем ряде опытов имелось в виду исследовать сложную реакцию, & которой испытуемый должен был называть словом действующее на него раздражение, следовательно, отыскивать подходящее слово. Для выяснения этого процесса были также поставлены три ряда опытов. В одной группе опытов испытуемый должен был на каждое из двух раздражений реагировать одним и тем же словом.

При сопоставлении всех такого рода опытов, произведенных над несколькими испытуемыми, оказалось, что разница между простой словесной реакцией и реакцией выбора оказывается далеко не столь значительно, как можно било бы ожидать. При двигательной реакции эта разница, как известно, достигает 150—200 сиги, тогда как при словесной она не достигает и 100 сигм.

Иначе говоря, сочетание внешнего впечатления с соответствующим ему словесный символом осуществляется намного скорее, нежели сочетание того же впечатления с определенным двигательным актом. Объяснение этого факта надо искать, очевидно, в более привычном сочетании внешних впечатлений с соответствующими им словесными символами, нежели с другими двигательными актами.