Становление отечественной социологии девиантного поведения и социального контроля как специальной социологической теории

Представленные выше направления социологических исследований и осмысления различных форм девиантного поведения послужили основными «источниками и составными частями» социологии девиантного поведения и социального контроля как специальной социологической теории.

Хотя M. H. Гернет по теоретико-методологическому подходу и репертуару исследуемых им социальных явлений фактически развивал социологию девиантного поведения, однако ни он сам, ни его биографы и комментаторы не оценивают таким образом труды ученого.

Ясно, однако, что реальные условия для формирования и развития социологии девиантного поведения и «социальный заказ» на нее появились в бывшем СССР лишь в период хрущевской «оттепели» и возрождения отечественной социологии. В 1971 г. независимо друг от друга появились небольшие по объему работы двух ленинградских авторов, в заглавие которых были вынесены слова «отклоняющееся (девиантное) поведение».

В них ставился вопрос о необходимости рассмотрения различных нежелательных для общества нормонарушающих проявлений с позиции более общей социологической теории, поскольку отклоняющееся поведение есть именно социальный феномен, различные его виды имеют общий генезис и причины, находятся в сложных взаимосвязях и зависимости от экономических и социальных условий.

Отмечалось значение понимания и выбора критерия (точки отсчета) «отклонения», оценки и измерения его «величины», а также направленности. Ибо с точки зрения одного из авторов Я. Гилинского, отклоняющееся поведение может быть как со знаком «минус» (негативное, отрицательное), так и со знаком «плюс» (позитивное социальное, научное, техническое, художественное творчество). Эта позиция обосновывалась и отстаивалась им во всех более поздних работах и др.

Разумеется, в ранних отечественных публикациях отдавалось должное марксистско-ленинской трактовке предмета, содержалось много вынужденных положений (об исторической ограниченности и преходящем характере девиаций, о преимуществах социалистической системы и т. п.) и «критика» зарубежных социологов девиантного поведения за их позитивизм, психологизм, метафизичность и иные смертные грехи.

Автор этих строк с искренней болью и стыдом перечитывает соответствующие пассажи в своих работах 70-х гг. Впрочем, и эта обязательная атрибутика тех лет не спасла автора от обвинений в том, что он «оказался в плену» буржуазных идей, что выдвигаемые им положения имеют «чуждую нам идеологическую окраску», тогда как нам «нельзя делать уступок проникновению в какой-либо форме буржуазных идей».

При этом я, пожалуй, не откажусь и сегодня от большинства содержательных положений своих работ более чем двадцатилетней давности. В 70-е гг. появляется все больше трудов, посвященных проблемам формирующейся социологии девиантного поведения.

В частности, следует отметить комплексное социологическое исследование социальных проблем областного центра (г. Орел), включающее позитивные и негативные девиации. Хотя и в этом случае не обошлось без руки цензора, однако впервые удалось совместить в одной монографии теоретические предпосылки, некоторые очень ограниченные по цензурным соображениям результаты большого эмпирического исследования (достаточно упомянуть, что, наряду с выборочным опросом населения г. Орла, был осуществлен опрос заключенных в трех исправительно-трудовых колониях на территории области, изучены материалы расследования по фактам самоубийства, проанализированы данные «открытой» и «закрытой» статистики) и все это на фоне исследования социальной стратификации и социальных перемещений.

В конце 70-х начале 80-х гг. сложилось несколько исследовательских центров девиантного поведения: на базе лаборатории социологических исследований НИИ комплексных социологических исследований при Ленинградском Государственном Университете, сектор социальных проблем алкоголизма и наркомании Института социологических исследований АН СССР, Научно-исследовательская лаборатория социологии преступности МВД Груз. ССР, Лаборатория социологии девиантного поведения Тартуского Государственного Университета (руководитель Э. Раска, затем Ю. Саар). Позднее в Ленинградском Институте социально-экономических проблем АН СССР была образована группа изучения проблем пьянства и алкоголизма.

В 1989 г. ленинградские исследователи смогли, наконец, объединиться на базе вновь созданного Ленинградского филиала Института социологии АН СССР (группа, а затем и сектор социологии девиантного поведения, руководитель В. Карпов, позднее Я. Гилинский). Разумеется, отдельные исследования по тематике девиантного поведения на территории бывшего СССР осуществлялись и вне рамок названных учреждений. Психологическим и социально-психологическим проблемам девиантного поведения посвящены работы Б. Братуся и В. Шпалинского.

С 1988 г. выходят сборники научных статей по социологии девиантного поведения. В вузах России читается спецкурс «Социология девиантного поведения», подготовлено и издано соответствующее учебное пособие. В рамках социологии девиантного поведения начинают формироваться относительно самостоятельные научные направления: социальный контроль и социальная работа, военная девиантология.

Вообще в 90-е гг. начинается активное взаимодействие российских и зарубежных девиантологов участие в конференциях, совместных исследовательских проектах, в работе 29-го исследовательского комитета Международной социологической Ассоциации, включая выступления на XIII Международном социологическом Конгрессе в Билефельде. К сожалению, это лишь первые шаги на долгом и нелегком пути вхождения в мировую науку. Каковы же главные результаты развития отечественной социологии девиантного поведения и социального контроля?

Освоены достижения мировой и отечественной социологии. Из узко дисциплинарных (криминологических, наркологических, суицидологических, сексологических и пр.) исследований отдельных проявлений социальных девиаций выросла и сформировалась специальная социологическая теория девиантология. Это позволило изучать и объяснять различные формы позитивного и негативного девиантного поведения с общих, системных позиций, как проявления некоторых единых закономерностей и механизмов социального бытия.

При этом так называемое девиантное поведение рассматривается не как патология, а как естественный и необходимый результат эволюции социума, как дополнительные (в боровском смысле) конформным формы жизнедеятельности.

Следовательно и это очень важно для политики социального контроля! принципиально невозможно «искоренить», «ликвидировать», «преодолеть» негативное девиантное поведение и отдельные его виды. Речь может идти лишь об адекватных способах и методах регулирования, управления ими (в целях оптимизации, минимизации, гармонизации и т. п.).

В результате многочисленных эмпирических исследований на территории бывшего СССР и России получены и продолжают накапливаться взаимопроверяемые, дополняющие и уточняющие друг друга сведения о состоянии, структуре, уровне и динамике различных форм девиантного поведения.

Ясно, например, в результате виктимологических опросов, что реальный уровень общеуголовной преступности в 1015 раз выше официально регистрируемого, что в 1993-94 гг. вновь начался рост латентности (неучтенности) многих видов преступлений, что существует определенная взаимосвязь между уровнем и динамикой убийств и самоубийств, что вполне определенным образом меняется структура потребляемых наркотических средств и т. п.

Будучи порождением социально-экономических, культурологических изменений, характеристики девиантного поведения служат показателем, «зеркалом» общественного бытия и «качества» населения. Социология девиантного поведения и социального контроля оказывает существенное влияние на другие научные направления и дисциплины, изучающие общий объект. В трудах суицидологов, наркологов, психологов, криминологов все в большей степени рефлексируются идеи девиантологии.

Сложилось отечественное научное сообщество («невидимый колледж») специалистов в области социальных отклонений, сохранились научные связи с коллегами из «ближнего зарубежья», возникли и крепнут связи со специалистами государств Европы, Америки, Азии.