Ранний марксизм

Когда Маркс умер в 1883 г., он оставил потомкам, во-первых, так называемое материалистическое понимание истории, кратко изложенное в политическом программном сочинении «Коммунистический манифест» (1848 г.), и в предисловии к его первому собственно экономическому сочинению «К критике политической экономии» (1859 г.), во-вторых — первую часть своего большого труда «Капитал», опубликованную в 1867 г.

Центральным для материалистического понимания истории было то, что в действительности не политическое или духовное развитие людей вело к изменению исторических условий, а их материальная производственная деятельность.

Чтобы делать историю, полагал Маркс, люди прежде всего должны производить «еду и питье, одежду и жилища и многое другое…

Это производство по-прежнему, по прошествии тысячелетий, так же необходимо для поддержания жизни людей». Согласно Марксу, развитие этого производства было важнейшей причиной исторических изменений.

В «Капитале» Маркс в числе прочего изложил свою теорию прибавочной стоимости, которая объясняла, как стало возможным невероятное увеличение богатства при капитализме.

Так же, как рабовладельцы пользовались рабами, а дворяне эксплуатировали крепостных крестьян, аккумуляция капитала при капитализме строится на том, что непосредственные производители, наемные рабочие, работают более, чем это необходимо для обеспечения самих себя.

Эта дополнительная работа скрывается тем, что рабочие получают плату, якобы соответствующую всему их рабочему вкладу, но в действительности они создают стоимость большую, чем идет на потребление при их зарплате.

В основе мощного развития капитализма как раз и лежит извлечение этой дополнительной прибавочной стоимости.

Эти две теории, которые, разумеется, более сложны (и запутаны), чем описано здесь, составили краеугольные камни раннего марксизма.

К тому же Маркс оставил свою экономическую теорию в виде незавершенного наброска, и публикация продолжения книг «Капитала» выпала на долю Фридриха Энгельса.

Основываясь на огромной кипе рукописей Маркса, Энгельс опубликовал вторую и третью книги в 1885 и 1&94 г. соответственно. Но Энгельс и сам непосредственно внес вклад в формирование раннего марксизма.

После длительного изучения естественнонаучных вопросов он предложил собственную теорию диалектики природы, которая оказалась очень влиятельной.

Вкратце теория гласит о том, что те диалектические процессы, которые, как считал Маркс, происходят в обществе и истории, то есть развитие истории через множество противоречий и качественных скачков, наблюдаются и в природе. Таким образом марксизм стал также теорией природы, а не только истории и общества.

Теория Энгельса о диалектике природы приобрела значение, поскольку она способствовала восприятию также и понимания Марксом истории, и его теории о капитале как естественнонаучных теорий.

Победу социализма считали результатом объективного развития, которое можно изучать так же, как природу. Это влекло за собой определенные проблемы.

Как сказал один немецкий социал-демократ того времени, эти теории означали, что рекомендуемой марксизмом практической политикой было «наблюдение» и «ожидание», пока капитализм не разовьется настолько, что общество созреет для социализма.

В политическом развитии марксизма вскоре возникла поэтому реакция на такую выжидательную политику, при этом прежде всего немецкий марксист и социал-демократ Эдуард Бернштейн ревизовал марксистское революционное учение и историческую теорию, а Ленин развил революционную организационную модель для русской социал-демократии.

«Ревизионист» Бернштейн считал, что социал-демократия должна отказаться от теории насильственной социалистической революции и вместо этого стараться проводить изменение общества мирными парламентскими методами.

Поэтому он считается первым парламентарием современной социал-демократии ( вначале марксисты были социал-демократами).

Ленин, со своей стороны, хотел создать партию революционного авангарда, которая повела бы рабочих на революцию против царя в России, при этом не требовалось бы, чтобы большинство членов партии были рабочими Оба эти вызова теоретическому и политическому детерминизму «ортодоксального марксизма» сыграли затем значительную роль в русской революции 1917 г. и немецкой революции 1918/19 гг.

Позднее ленинский вариант марксизма был развит и превращен в государственную идеологию Советского Союза под названием «марксизм-ленинизм», который и оставался единственным официально дозволенным вариантом вплоть до падения коммунизма в Восточной Европе и Советском Союзе в 1989—91 гг.

Он строился на ортодоксальном марксизме, который своими создателями Карлом Каутским и Г. В. Плехановым выдавался за «мировоззрение пролетариата».

Это мировозрение обладало, во-первых, собственной философией, диалектическим материализмом, в которой излагались общие законы развития природы, общества и человеческого мышления, во-вторых — исторической теорией — историческим материализмом, который представлял собой приложение этих общих законов к человеческой истории, в-третьих — основанной на историческом материализме теории капитала, которая гласила, что капитализм неизбежно перерастет в социализм, и, наконец, политической стратегией, основанной на классовой борьбе между буржуазией и пролетариатом в капиталистическом обществе.

Большое отличие между ортодоксальным марксизмом и марксизмом-ленинизмом состояло во взгляде на роль партии.

Ортодоксальные марксисты считали, что нужно создать широкую и демократическую рабочую партию, в то время как ленинисты утверждали, что партия может состоять только из наиболее сознательных и политически обученных рабочих, и, кроме того, в ней должна царить строгая дисциплина.

Далее, марксизм-ленинизм предоставлял коммунистической партии ведущую роль как в Советском Союзе, так и в тех странах, где революция еще не произошла.

Это привело к тому, что она в глазах населения превращалась скорее в идеологию элиты, власти и угнетения, чем в его собственную революционную повстанческую идеологию.

Поэтому восстание против марксизма-ленинизма можно считать восстанием против господствующего класса и его идеологии, то есть восстание против коммунизма могло, как это ни парадоксально, питаться призывами Маркса и марксистов к свержению господствующего класса.