Неравенство в доступе к образованию
Образование в современных странах представляет собой высоко-развитые дифференцированные многоуровневые социальные системы (подсистемы общества) непрерывного совершенствования знаний и навыков членов общества, выполняющие важнейшую роль в социализации личности, ее подготовке к получению того или иного социального статуса и выполнению соответствующих ролей, в стабилизации, интеграции и совершенствовании общественных систем.
Образование выступает фактором воспроизводства социально-профессиональной структуры общества. Кроме того, оно является кана-лом социальных перемещений и социальной мобильности. Чем более демократическим и открытым является общество, тем в большей степени образование «работает» как эффективный социальный «лифт». Оно позволяет человеку из низших страт в иерархической структуре общества достигнуть высокого социального статуса.
Судя по данным о социальном происхождении студентов (род занятий и профессия отцов), более половины из них в середине 90-х годов были выходцами из семей интеллигенции. В составе студен-тов увеличивается доля представителей быстро формирующегося слоя предпринимателей, возрастает удельный вес выходцев из состава гуманитарной, научной и инженерно-технической интеллигенции.
При сохранении данной тенденции в ХХI в. две трети студентов вузов будут рекрутироваться из семей интеллигенции. Таким образом, современный вуз нацелен в основном на «самовоспроизводство» класса интеллигенции.
Вуз, призванный готовить потенциальных работников интеллектуального труда, прежде делал это из всех слоев общества, сегодня он нацелен преимущественно на интеллигенцию. Это называется деформацией профессионального отбора в вузы.
По мнению специалистов, явный скос в сторону интеллигенции ведет к взаимной изоляции социальных классов и слоев, порождает у рабочих и служащих чувство социальной несправедливости, отсутствия равенства шансов для вертикальной мобильности.
Таким образом, если при советской власти социальный состав студентов в целом совпадал с социальным составом населения, что позволяло вузу служить каналом вертикальной мобильности для всех слоев общества, то в 90-е годы вуз фактически замкнулся границами интеллигенции.
Однако неравенство касается не только высшего, но и среднего образования. В серии исследований, проводившихся новосибирскими социологами под руководством В.Н. Шубкина на протяжении 30-летнего периода, выяснились глобальные закономерности, характеризующие аккумулированный эффект социального неравенства в системе образования.
Если в первый класс школы дети рабочих, крестьян и интеллигенции поступали примерно в той пропорции, в какой эти категории представлены в социальной структуре общества, то к моменту ее окончания доля детей последней группы резко увеличивалась, а доля первых двух групп сокращалась.
Еще больше обнаруженная тенденция проявлялась на уровне высшего образования: по существу в университетах одни интеллигенты (преподаватели) обучали других (студенты). Если раньше, в 60-е годы, правительство дополнительными мерами как-то выравнивало про-порции обучающихся в соответствии с параметрами социальной структуры, то в середине 90-х на это уже не было ни средств, ни желания. Платное обучение в школе и вузе резко усилило социальную дифференциацию не только среди взрослых, но и среди детей.
Так, согласно полученным данным, к 1994 г. по сравнению с 1962 г. доля детей руководителей в школах возросла в 3,5 раза, а детей рабочих и крестьян — сократилась в 2,5 раза.
Последние отсеивались из школы не только по неуспеваемости, но и по финансовым причинам. Разбив респондентов на четыре группы (дети рабочих и крестьян, специалистов, служащих, руководителей) и сравнив ориентации старшеклассников, В.Н. Шубкин и Д.Л. Констатиновский установили: чем выше статус и уровень образования родителей, тем более привлекательны для юношей и девушек профессии квалифицированного умственного труда; отчетливо прослеживается также тенденция к репродукции статуса родителей.
