Цели наказания и принципы его назначения

Признание судом лица виновным в совершении преступления и выбор наказания — это следующая за привлечением к уголовной ответственности стадия реализации уголовной ответственности.

Выбор наказания — решающий этап осуществления госу­дарством в лице суда его прав и обязанностей по отношению к обвиняемому.

Правовое положение подсудимого в процессе судебного засе­дания, предполагает необходимость выполнения им определен­ных обязанностей; неизбежно связано с переживаниями в связи с порицанием государством и обществом преступного поведения и приближением момента, когда судом будет определено наказание.

Общие начала назначения наказания определены в ст. 32 Основ уголовного законодательства и в соответствующих ей статьях уголовных кодексов союзных республик: «Суд назначает наказание в пределах, установленных статьей закона, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, в точном соответствии с положениями настоящих Основ и уголовного кодекса союзной республики.

При назначении наказания суд, руководствуясь социалистическим правосознанием, учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность».

Определение круга обстоятельств, которые должен учитывать суд при назначении наказания, зависит от целей, преследуемых государством при применении наказания, даже в большей степени, чем решение вопроса об основаниях ответственности.

Зависимость правовых оснований ответственности и влияния особенностей личности преступника на назначение наказания от целей наказания не вызывает никаких сомнений.

Но, в свою очередь, цели, которые государство выдвигает перед тем или иным социальным установлением (в частности, цели наказания), определяются потребностями данного общества, воспринятыми общественным сознанием, зависят от общественных закономерностей.

Иными словами, цели, которые общество выдвигает, применяя меры принуждения, определяются социальной структурой общества, совокупностью экономических и идеологических отношений.

Цели наказания в социалистическом праве определены в ст. 20 УК РСФСР:

  1. исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения правил социалистического общежития;
  2. предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.

Исправление и перевоспитание осужденного заключаются в изжитии у преступника отрицательных качеств, которые обусловили преступное поведение.

Вместе с тем перевоспитание в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения правил социалистического общежития предполагает более широкое воздействие на личность преступника и формирование у него высоких моральных качеств.

Предупреждение совершения новых преступлений осуществляется путем лишения преступника физической возможности совершить новое преступление, его порицанием и устрашением. Цель исправления и перевоспитания, а также цель предупреждения новых преступлений тесно связаны между собой и обусловливают друг друга.

Если государство и общество преследуют цель исправления и перевоспитания преступника, цель частного и общего предупреждения совершения новых преступлений, очевидно, что мерилом наказания должно быть и преступление, и личность преступника. Для того чтобы исправить, нужно знать, что представляет собой лицо, совершившее преступление.

Таковы цели наказания, определенные уголовным законодательством. В советской юридической науке по вопросу о целях наказания имеются различные точки зрения. Так, Н. А. Беляев и В. Г. Смирнов выдвинули далеко не новую идею! о том, что кара является одной из целей наказания.

По мнению Н. А. Беляева, «под карой как целью наказания мы понимаем причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление для удовлетворения чувства справедливости членов социалистического общества».

В. Г. Смирнов понимает под карой как целью уголовно-правового регулирования «обязанность, возлагаемую на правонарушителя, претерпеть определенные правовые ограничения, соразмерные тому моральному вреду, который был причинен совершенным им преступлением».

Подобная точка зрения является ошибочной. В истории советского уголовного законодательства нет акта, в котором кара признавалась бы целью наказания.

Сторонники точки зрения, что кара является целью наказания, ссылаются на ст. 20 Основ уголовного законодательства, в которой сказано: «Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью…» Однако в этой статье кара выступает как неотъемлемое свойство наказания, a не как его цель. 

Сторонники кары как цели наказания ссылаются на постановление пленума Верховного суда СССР от 19 июня 1959 г., в котором было сказано: «Применяя меры уголовного наказания к лицам, виновным в совершении преступлений, суды должны исходить из того, что наказание преследует не только цели кары, но и цели перевоспитания осужденных и предупреждения совершения новых преступлений».

Однако пленум позднее признал неправильной эту формулировку и внес в нее изменения. В новой редакции это положение сформулировано так: «Применяя меры уголовного наказания к лицам, виновным в совершении преступлений, суды должны исходить из того, что наказание является не только карой (курсив наш. — Н. Л.) за совершенное преступление, но и имеет целью перевоспитание осужденных и предупреждение совершения новых преступлений».

Таким образом, нет оснований ссылаться на то, что пленум Верховного суда СССР толкует кару как цель наказания.

Лишения и страдания — неотъемлемая черта наказания, но причинение лишений и страданий не является целью, во имя которой применяется наказание, а в социалистическом обществе выступает как неизбежное средство, к которому государство вынуждено прибегнуть для того, чтобы бороться с преступностью.

Н. А. Беляев, отстаивая свою позицию, ставит вопрос так: если кара не цель наказания, то почему применяются лишения к преступнику, совершившему впервые преступление, почему нельзя ограничиться такими средствами воспитания, которые марксистско-ленинская наука считает наиболее эффективными (общественно полезный труд, политико-воспитательная работа и др.).

Однако этот аргумент не является доказательством того, что кара служит целью наказания. Факт совершения преступления — достаточное доказательство того, что только воспитательные меры не удержали лицо от совершения преступления, поэтому необходимо сочетать воспитательные меры с карательными (что и свойственно наказанию).

Н. А. Беляев в качестве довода ссылается и на то, что осужденный не может быть условно досрочно освобожден до истечения установленного законом срока, несмотря на то, что он исправился, только потому, что целью наказания, наряду с другими целями, является кара.

Точно также исключительная мера наказания — смертная казнь, по его мнению, применяется не для исправления, а для кары. Эти доводы не убедительны.

Применение смертной казни обусловлено задачей предупредить совершение особо тяжких преступлений преступником, который не поддается перевоспитанию, а также другими лицами, а установление сроков, по истечении которых возможно условно-досрочное освобождение, также преследует цель предупреждения совершения новых преступлений осужденным и другими лицами и воспитания у них представления о неотвратимости и реальности наказания.

Главным аргументом, выдвигаемым Н. А. Беляевым и IB. Г. Смирновым в защиту своей позиции, является то, что I государство, применяя наказание, ставит своей задачей удовлетворение чувства справедливости членов социалистического общества. А. М. Яковлев несколько иначе формулирует эту мысль: «Восстановление справедливости, попранной в результате совершения преступления».

Но справедливость как объективная категория и чувство справедливости как элемент психического процесса — не тождественны, хотя и имеют много общего.

Категория справедливости — огромная социально-политическая ценность и игнорировать или недооценивать ее роль в воспитании высоких нравственных качеств советских граждан нельзя.

Справедливость наказания является одним из необходимых условий достижения целей частного и общего предупреждения, воспитания граждан в духе коммунистической морали. Наказание, которое несправедливо, может быть только средством подавления, источником страдания, но научить ничему не может.

Справедливость наказания как важнейшее условие его эффективности ни у кого не вызывает сомнений. Но Н. А. Беляев и В. Г. Смирнов отстаивают справедливость не как необходимое качество наказания. По их мнению, целью страданий и лишений является удовлетворение чувства справедливости членов социалистического общества.

Нет единого внеклассового понятия справедливости. Его содержание зависит от классовой сущности государства, от социального назначения его морали.

Буржуазная мораль, например, признает единственно возможной и справедливой положитель­ную оценку стремления к наживе, в то время как в социалистиче­ском обществе справедливо лишь порицание такого стрем­ления.

В. Г. Смирнов и Н. А. Беляев считают, что чувство справедливости заключается в причинении страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное преступление. Действительно, такие чувства в реальной жизни присущи многим гражданам.

Они берут свое начало в стремлении к отмщению злом за зло и в совокупности с другими понятиями и эмоциями составляют обыденное сознание. Однако государство, вынужденное прибегать к наказанию, не может преследовать цель удовлетворить эти чувства и не может поощрять их.

Справедливо применять к преступнику меры наказания для того, чтобы вернуть его на правильный путь, но несправедливо причинять ему страдания для того, чтобы удовлетворить чувство возмездия за причиненное обществу зло. Такое понятие справедливости вытекает из природы социалистического государства.

Подлинно гуманное государство, каким является социалистическое государство, в своей уголовно-правовой политике не может руководствоваться стремлением причинить страдания преступнику, а использует наказание как разумное и оправданное средство для искоренения преступности и воспитания преступника. В этом и заключается справедливость наказания.

Мнение, что лишения и страдания причиняются преступнику в качестве возмездия за преступление для удовлетворения чувства справедливости граждан (кара — цель наказания) вольно или невольно для сторонников этой идеи противоречит принципу гуманизма, которым пронизано советское уголовное право.

В ст. 20 Основ уголовного законодательства сказано, что наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Н. А. Беляев комментирует это таким образом: «Закон запрещает причинение не всяких страданий, а только страданий физических и унижающих человеческое достоинство».

На самом деле всякое наказание объективно причиняет страдание, в том числе многие меры наказания ведут к физическим лишениям. Судимость как порицание обществом преступника также влияет как на субъективное представление человека о себе, так и на его репутацию в обществе.

Но это неизбежное наряду с другими средство воздействия на преступника, которое законодатель отнюдь не считает целью наказания.

Правильно пишут Э. Кузьмин и М. Фарукшин, что «входя в со- держание ответственности по советскому праву, кара в то же время не является ее целью.

Юридическая ответственность в советском обществе несет в себе значительный заряд воспитательного воздействия.

Именно поэтому она способна выполнить стоящие перед ней цели — обеспечить охрану социалистического правопорядка и способствовать коммунистическому воспитанию граждан».

Критическое отношение к концепции «кара как цель наказания» совершенно необходимо еще и потому, что признание ее правильной неизбежно привело бы к отрицанию необходимости глубокого изучения личности преступника.

Для достижения целей исправления и перевоспитания, пресечения и предупреждения преступлений, суд и органы, приво-fiuine в исполнение приговор, должны руководствоваться принцами гуманизма, справедливости, неотвратимости наказания, индивидуализации наказания, строгого соблюдения законности.

Названные принципы тесно между собой связаны и в совокупности определяют, каким должно быть наказание для того, чтобы положительно воздействовать на преступника и других лиц.

Гуманное, справедливое, с позиций нашей морали, основанное на законе, назначенное с учетом личности, отягчающих и смягчающих обстоятельств наказание является необходимым и эффективным средством борьбы с преступностью и условием перевоспитания преступника.

Эти принципы вытекают из целей наказания в нашем государстве, общих начал назначения наказания и всей системы уголовного права социалистического государства.

Осознание преступником справедливости вынесенного наказания очень важно для его перевоспитания. Суд должен стремиться создать у преступника убеждение в справедливости приговора.

Только тогда будут достигнуты цели наказания. Даже если осознание справедливости приговора придет спустя много времени после того, как он вынесен, — в этом уже залог перевоспитания.

Неотвратимость наказания, точное соблюдение законности, гуманность и справедливость, строгое соответствие наказания всем обстоятельствам в их совокупности — таковы важные условия укрепления правопорядка, воспитания уважения к закону.

В практике назначения наказаний, однако, еще имеются различные недостатки. В некоторых случаях назначаемые меры наказания несоразмерны.

Лицо, совершившее тяжкое преступление, отрицательно характеризующееся всеми обстоятельствами дела, осуждается к менее строгому наказанию, чем лицо, совершившее менее тяжкое преступление и характеризующееся гораздо лучше, чем первое.

Это отрицательно влияет как на преступников, так и на других граждан, и в особенности осложняет процесс исправительного воздействия в местах отбытия наказания.

Бывают в судебной практике и случаи как сентиментально-либерального, не соответствующего истинному пониманию принципа гуманизма, отношения к преступнику, так и неоправданной жестокости.

Достижению целей перевоспитания преступников и предупреждения преступлений мешают также колебания в судебной практике.

В социалистическом обществе нетерпимы какие бы то ни было ошибки в применении наказаний. К лицу, совершившему общественно опасное действие, наказание применяется с учетом всех обстоятельств, характеризующих общественную опасность совершенного преступления и преступника как личность.

Впервые об этом было сказано в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г.: «При определении меры воздействия на совершившего преступление суд оценивает степень и характер (свойство) опасности для общежития как самого преступника, так и совершенного им деяния.

В этих целях суд, во-первых, не ограничиваясь изучением всей обстановки совершенного преступления, выясняет личность преступника, поскольку таковая выявилась в учиненном им деянии и его мотивах и поскольку возможно уяснить ее на основании образа его жизни и прошлого; во-вторых, устанавливает, насколько само деяние в данных условиях времени и места нарушает основы общественной безопасности» (ст. 11).

В Руководящих началах 1919 г. на первый план были выдвинуты обстоятельства, относящиеся к личности преступника, а не к деянию. В УК 1922 г., затем в Основных началах, УК 1926 г. и Основах уголовного законодательства 1958 г. предлагается учитывать общественную опасность совершенного преступления, а затем личность виновного.

Выдвижение на первый план деяния в качестве критерия для определения наказания имеет глубокий смысл.

Признание действия человека основанием ответственности делает возможным объективное исследование обстоятельств, служащих основаниями ответственности, позволяет при определении наказания руководствоваться не расплывчатыми предположениями, а точными и конкретными фактами.

Отказ от этого мог бы подорвать основы социалистической законности, означал бы произвол в назначении наказания.

Наказание может достигнуть цели специального и общего предупреждения при условии, что преступнику и окружающим ясна причина его назначения.

К. Маркс писал: «Действительное преступление ограничено. Должно быть поэтому ограничено и наказание, хотя бы для того уже, чтобы быть действительным,— оно должно быть ограничено принципом права, чтобы быть правомерным».

Это не умаляет значения личности для определения наказания. Мы имеем в виду обстоятельства, характеризующие личность, которые не охватываются деянием, ибо не вызывает сомнений общее положение, что личность преступника выявляется в учиненном им деянии, что всякий поступок человека, в том числе и антисоциальный, служит проявлением его личности.

Однако из этого общего и абсолютно правильного положения о соответствии преступления и личности возможно исключение. Деяние человека иногда не свойственно всему его складу, не соответствует направленности его личности и резка расходится со всем тем, что он до этого делал.

В. И. Ленин писал, что суд должен «учитывать все местные обстоятельства» и иметь «право сказать, что хотя закон несомненно был нарушен в таком-то случае, но такие-то близко известные местным людям обстоятельства, выяснившиеся на местном суде, заставляют суд признать необходимым смягчить наказание по отношению к таким-то лицам или даже признать таких-то лиц по суду оправданными».

Такую же мысль высказал Ф. Э. Дзержинский: «К преступнику должен быть подход персональный, — поскольку он может исправиться, поскольку его преступление случайно, поскольку, совершив преступление, он сам не преступник, то есть наши суды не должны быть формалистами».

Для того чтобы наказание давало максимальный эффект, оно должно соответствовать как опасности преступления, так и опасности личности преступника. Соответствие наказания преступному деянию обеспечивает воспитательное воздействие на преступника и других неустойчивых лиц.

Только то наказание будет индивидуализировано, которое назначено в соответствии-с особенностями данного конкретного случая и данным конкретным субъектом преступления.

«Если наказание должно предупредить совершение преступления в дальнейшем… (если это не месть, не кара или возмещение причиненного ущерба), то эта должно быть целесообразно в данном конкретном случае, в отношении данного конкретного лица».

Пленум Верховного суда СССР в руководящем постановлении от 19 июня 1959 г. указал, что применяемое судом наказание должно быть разумным, справедливым, целесообразным и максимально способствовать исправлению осужденного.

Некоторые суды при вынесении приговора иногда исходят лишь из содеянного и санкции той или иной статьи уголовного кодекса и не учитывают личности виновного, обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность, а также других конкретных данных дела.

Реализация решений партийных съездов КПСС, указаний Программы КПСС в области борьбы с преступностью дала весьма плодотворные результаты.

Применение профилактических мер, предупреждающих совершение преступлений, привлечение общественности к осуществлению охраны общественного порядка, усиление борьбы с преступностью на основе нового законодательства привели к некоторому сокращению преступности.

Однако задача усиления борьбы с преступностью все еще продолжает оставаться весьма актуальной. В Программе КПСС подчеркнуто, что привлечение общественности в борьбе с преступностью означает не снисходительное отношение к правонарушителям, а, наоборот, усиление борьбы с преступностью всеми средствами.

В решениях ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР об усилении борьбы с преступностью, принятых в июле 196(3 г., отмечается, что, несмотря на общее снижение преступности, нередко еще совершаются опасные преступления.

В решениях сказано о необходимости всем государственным органам и общественным организациям активизировать борьбу с преступностью и намечен ряд конкретных мер.

Строгое наказание должно назначаться лицам, виновным в тяжких преступлениях, а также особо опасным рецидивистам.

Характер общественной опасности совершенного преступления определяется согласно содержанию состава преступления, описанному в диспозиции соответствующей статьи Особенной части.

Законодатель, устанавливая рамки наказания, оценивает в общих чертах степень общественной опасности данного рода преступления и преступника, могущего совершить это преступление.

Дальнейшую оценку производит суд, который сопоставляет совершенные действия с тем, что описано в законе. Однако за­конодатель не может предусмотреть все те обстоятельства и особенности, которые характеризуют преступление в жизни.

Вот почему суд определяет степень общественной опасности конкретного преступления, устанавливая характер действий и по­следствий, способ, место, время совершения преступления, раз­мер ущерба.

Требование индивидуализации наказания предполагает установление, кроме характера и степени общественной опасности совершенного преступления, обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность.

К обстоятельствам, смягчающим и отягчающим ответственность, законодатель относит те, которые непосредственно связаны с совершением общественно опасного деяния и не предусмотрены диспозицией в качестве признаков состава преступления” (стхт. 33, 34 Основ уголовного законодательства).
Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)