Субъектный состав договора перевозки грузов в прямом смешанном сообщении

До настоящего времени дискуссионным остается вопрос о правовом положении так называемых соперевозчиков, т.е. тех задействованных в доставке груза транспортных организаций, которые, в отличие от первого перевозчика, изначально в заключении договора с грузоотправителем не участвовали и транспортную накладную на смешанную перевозку грузов не выписывали.

Вопрос заключается в том, состоят ли последующие перевозчики в договорных отношениях с грузоотправителем или стороной договора является только первый перевозчик? Спор по этому вопросу возник несколько десятилетий назад. М. К. Александров-Дольник и Ф. М. Лучанский полагали, что характерный признак прямой перевозки – заключение перевозчиком места отправления договора от имени всех перевозчиков, которые должны участвовать в данной перевозке.

Иной точки зрения придерживался О. С. Иоффе, который считал, что транспортное предприятие пункта отправления от имени промежуточных транспортных организаций «действовать не может, поскольку эти предприятия прав и обязанностей по отношению к клиентуре не приобретают и лишь при наличии в законе прямых указаний вступают с клиентурой в непосредственные правовые контакты. Поэтому они и не являются участниками договора перевозки». Такие организации, по мнению О. С. Иоффе, являлись третьими лицами, на которых первым перевозчиком частично возлагалось исполнение обязательства.

В. А. Егиазаров называет передаточную ведомость «документом, в соответствии с которым каждый последующий соперевозчик, подписывая ее, заключает договор перевозки с грузоотправителем и предыдущим соперевозчиком и тем самым возлагает на себя обязанность по дальнейшей доставке груза в адрес грузополучателя». Правильность приведенной позиции вызывает серьезные сомнения.

В связи с этим непонятно, каким образом на соперевозчика можно возложить обязанности договором, в заключении которого он не только не участвовал, но и мог не знать о том, что такой договор заключается. Ведь для заключения любого договора необходимо свободное волеизъявление лиц, участвующих в нем.

В соответствии со ст. 421 ГК понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена ГК, законом или добровольно принятым обязательством. Поэтому справедливой считаем позицию В. В. Витрянского, суть которой заключается в следующем:

«Сторонами договора перевозки груза в прямом смешанном сообщении, как и в случае с обычным договором перевозки конкретного груза, являются грузоотправитель, предъявляющий груз к перевозке, и перевозчик, принимающий груз для доставки его в пункт назначения. Только указанные лица выражают свое волеизъявление на заключение договора и только им известны условия указанного договора (наименование и количество груза, его особые свойства, срок доставки и т.п). Исполнение части своих обязательств, вытекающих из договора перевозки, перевозчик возлагает на другие транспортные организации, в том числе принадлежащие к иным видам транспорта (п. 1 ст. 313 ГК)».

Напомним, что в соответствии с п. 1 ст. 313 ГК исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично. В этом случае кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом. Представляется, что приведенные нормы как нельзя лучше подходят для объяснения правовой конструкции договора смешанной перевозки грузов.