Разграничение составов правонарушений и обоснование мер ответственности

Отличить профессиональную некомпетентность от рокового стечения обстоятельств призвана судебно-медицинская экспертиза. Комиссионная судебно-медицинская экспертиза проводится по постановлению правоохранительных органов. Бюро такой экспертизы есть в каждом субъекте федерации. Комиссия, состоящая из узких специалистов, дает заключение, на основании которого суд принимает решение о виновности врача.

Между тем у практикующих юристов работа экспертной комиссии вызывает немало нареканий. Александр Саверский: Сеть бюро судебно-медицинской экспертизы — это медучреждения, которые входят в структуру Облздрава или Департамента здравоохранения города.

Соответственно, финансирование и назначение руководства бюро происходит через департамент, и поэтому говорить о независимости очень сложно. Экспертиза занимает минимум полгода, и ее решение может носить самый неожиданный характер. Эксперты блестяще владеют эпистолярным жанром.

Так, например, у нас есть бумага, в которой написано: «Ухудшение состояния больной совпало по времени с проведением операции». Как эксперты установили, что ухудшение не связано с операцией, и что, собственно, может означать такая формулировка, остается тайной. С таким бредом нам нередко и приходится работать.

Зачем тогда адвокат? Да хороший адвокат в некоторых случаях может доказать вину врача без экспертизы, внимательно изучая материалы дела, допрашивая свидетелей, привлекая врачей и экспертов. В принципе дела такого рода могут рассматриваться с точки зрения как уголовной, так и гражданской ответственности.

Если дело связано со смертью пациента, можно подать заявление о возбуждении уголовного дела в прокуратуру и одновременно иск в гражданский суд. Однако оба процесса одновременно идти не могут, поскольку оригинал основного документа — медицинской карты — существует лишь в единственном экземпляре.

Потенциальное уголовное дело полностью ведется прокуратурой. А нередко прокурор не в силах доказать вину только потому, что просто не владеет вопросами здравоохранного права и познаниями в области медицины.

Проблема в том, что у нас нет специализированной прокуратуры, которая занималась бы медицинскими делами, а рассматривать эти дела наряду с ограблениями и прочим криминалом, как правило, просто бессмысленно. В гражданском же суде у пациента больше возможностей, поскольку здесь юрист, защищающий его интересы, может допросить всех свидетелей и экспертов, которых сочтет нужным допросить.

Если в гражданском суде вина доказана, это значительно повышает шансы на успех в последующем уголовном деле: закрывать глаза на это решение прокуратура не может. Если гражданский суд выносит решение не в пользу пациента, тот может пойти в кассацию, и часто все начинается сначала. Новый процесс может занять еще год-два.

В работе врача невозможно избежать ошибок — медицина не математика, не на все медицинские задачи найдутся правильные ответы. Врач учится всю жизнь и нередко на собственных ошибках. Известен случай, когда молодой хирург на одной из своих первых операций допустил роковую ошибку, из-за которой пациент скончался. Коллегам удалось спасти юношу от тюрьмы, а спустя 20 лет он стал Заслуженным врачом, академиком и спас не одну сотню жизней.

Впрочем, на каждый такой случай можно найти десяток совсем других. Выходит, формально закон суров к врачам, иногда даже, как кажется, слишком суров, однако в реальности крайне затруднительно добиться хотя бы частичного его исполнения.