Персонализированная психофармакотерапия в россии – прошлое и настоящее

В нашей стране фармакогенетические исследования психотропных препаратов стали проводиться практически одновременно с появлением аналогичных работ за рубежом. В 1973 году на базе 2-го МОЛГМИ им. Н. И. Пирогова была создана лаборатория фармакологической генетики, в которой начали проводить исследования по фармакогенетике психотропных препаратов.

С 1986 года данная лаборатория существует в составе НИИ Фармакологии им. В. В. закусова РАМН. К 1979 году под руководством академика А. В. Вальдмана разработаны положения об индивидуальных реакциях на бромдигидрохлорфенил бензодиазепин и мезокарб; кроме того, активно развивалось изучение эффектов психотропных средств на эмоциональную сферу пациентов.

Дальнейшие разработки в области психофармакогенетики привели к пониманию анксиогенеза на уровне ГАМК-а-бензодиазепинового рецепторного комплекса; эти данные позволили учёным во главе с акад. РАМН С. Б. Середениным разработать новый противотревожный препарат — афобазол.

Помимо научной группы НИИ Фармакологии им. В. В. Закусова РАМН, фармакогенетикой психотропных препаратов активно занимаются исследователи из разных городов России. В качестве наиболее ярких примеров можно привести многочисленные работы по персонализации терапии противоэпилептическими препаратами, антипсихотиками, антидепрессантами.

Достаточно много работ посвящено проблеме антипсихотик-индуцированных экстрапирамидных побочных эффектов (материалом в основном послужили пациенты, проживающие в Сибирском регионе).

Показано, что с развитием поздней дискинезии (осложнение длительной терапии антипсихотиками) были ассоциированы полиморфизмы генов DRD3 (рецептор дофамина 3 типа), 5HTR2C (рецептор серотонина 2С) и CYP1A2. Работа,  выполненная на популяции русских и татар, проживающих в республике Башкортостан, выявила высокий риск экстрапирамидных нарушений при приёме галоперидола у носителей следующих генотипов: RGS2*T/*T (rs2746073), RGS2*C/*C (rs4606), RGS2*A/*A (rs2746071); RGS2 — ген, кодирующий регулятор сигнальной активности G-протеина

Данные для генов GRIN2A и GRIN2B (кодируют A и B субъединицы NMDA-рецептора глутамата) пока противоречивы: указано, что их полиморфизмы ассоциированы с риском развития параноидной шизофрении у татар, но значимых корреляций с эффективностью и безопасностью антипсихотиков не получено, в том числе для этнических русских. Фармакогенетические исследования антидепрессантов подтвердили влияние полиморфизмов генов CYP2D6 и MDR1 на фармакокинетику и эффективность препаратов.

Таким образом, подвергнутый анализу фактический материал даёт основание считать, что генотипирование с годами становится доступнее для клиницистов, а это, в свою очередь, даёт основание для надежды об увеличении количества и качества проводимых в России фармакогенетических исследований психотропных препаратов.

При этом наиболее важным представляется использование в перспективе многоцентрового подхода, если принять во внимание территориально-этнические особенности: только комплексные исследования позволят найти клинически значимые для различных этносов биомаркёры и внедрить их в практику.

Именно создание коллабораций научных центров и учреждений практического здравоохранения, как показывает мировой опыт, способно повысить достоверность получаемых результатов, многократно увеличить выборку и в режиме «реального времени» установить наличие (отсутствие) межэтнических различий.