Мотивы преступлений в юридической литературе и законодательстве

Психологическая теорий мотивации человеческого поведения чрезвычайно запутана. Может быть, потому, что привлекает повышенный интерес, а скорее – в силу своей особой сложности и противоречивости. “Едва’ ли найдется другая такая Мв необозримая область психологических исследований, к которой можно было бы подойти со столь разных сторон, как к психологии мотивации”, – пишет автор двухтомного обзора учений о , мотивах человеческой деятельности^.

Большинство российских и украинских авторов придерживается традиционных взглядов, которые берут начало от Декарта, и рассматривает преступление как обязательно осознанное, волевое деяние, продиктоцде внешними обстоятельствами, а мотивом считает знанное побуждение или осознанную потребность’.

Широкое распространение получило также мнение ом что мотивами могут быть, наряду с интересами  цдсти, ее чувства, потребности, взгляды, убеждения идеалы, ценностные ориентации, привычки.

Это представляется совершенно необходимым, когда автор вторгается в дискуссионную проблему. Такой, без сомнения, остается проблема осознанности мотивов. Представление о том, что всякий мотив – это осознанная потребность (осознанное
побуждение), что неосознаваемых мотивов не бывает, превратилось в верование, которое не могут поколебать никакие доводы.

В какой-то мере это можно объяснить инерцией мышления, воспитанного в годы тоталитаризма, когда бессознательная психика объявлялась “антинаучными вымыслами реакционных буржуазных ученых” Ф. Ницше, 3. Фрейда и др., а психологизация правовых явлений считалась идеологически опасной, поскольку, как любил повторять И. И. Карпец, “приводит в болото биологизма”.

И хотя мы давно признали грузинскую психологическую школу Д. Н. Узнадзе с ее теорией неосознаваемой установки и уже не называем реакционером гениального писателя Ф. М. Достоевского, раскрывшего глубинную психологию человеческих поступков полнее всех профессиональных психологов, хотя почти 20 лет социальной защиты;

Марк Ансель критикует соврецвнеоклассическое уголовное право, которое “…для того, чтобы избежать подлинного анализа виновности, пыталось отделить умысел от мотива с целью устаем
ния прямой связи вины с преступным деянием… По тому, как нельзя отделить умысел от его мот
нельзя отделить человека от его поступка”‘.

Это понимал Н> С. Таганцев, виднейший предст тель классического направления в российском у1\) ном праве. В отличие от своих нынешних последов лей он рассматривал мотив как элемент умышлек вины: “…хотение как элемент умышленной вины предполагает возбуждение к деятельности или мотив, поновку цели, выбор намерения и обрисовку плана”.

К проблеме структуры мотива мы еще вернемся теперь обратимся к истокам его возникновения