Условия мирового соглашения

Условия мирового соглашения разрабатываются субъектом, предложившим его заключить, и обсуждаются на собрании (следует отметить, что в российском дореволюционном конкурсном праве существовала норма, в соответствии с которой предложение о заключении мирового соглашения могло исходить только от самого должника).

Какими могут быть эти условия? Статья 156 Закона предъявляет определенные требования к предмету данной сделки. Общий смысл этих положений состоит в том, что условия об удовлетворении требований кредиторов не должны противоречить федеральным законам и иным правовым актам РФ, а также нарушать права иных реестровых кредиторов. Сами эти условия могут быть весьма разнообразными.

Общие принципы:

1. условия о порядке и сроках исполнения обязательств должника в денежной форме (отсрочки, рассрочки) могут быть включены в мировое соглашение независимо от согласия с этим кредиторов;
2. некоторые условия могут быть внесены в мировое соглашение только с согласия конкретного кредитора и (или) уполномоченного органа; к ним относятся условия о прекращении обязательств должника путем предоставления отступного; новацией обязательства; прощением долга; иным способом, предусмотренным гражданским законодательством РФ, если он не нарушает права иных реестровых кредиторов (например, речь может идти о зачете встречного однородного требования); об обмене требований на доли в уставном капитале должника, акции, конвертируемые в акции облигации.

Рассмотрим некоторые наиболее интересные положения подробнее. По поводу прощения долга в последнее время весьма распространенным является мнение, в соответствии с которым по своей сути прощение долга (освобождение кредитором должника от лежащих на нем обязанностей) признается разновидностью дарения (дарение кредитором должнику имущественной обязанности перед собой).

А поскольку дарение между коммерческими организациями запрещено, делается вывод и о запрете прощения долга между такими организациями. Согласно этой точке зрения, положение о прощении долга одно из условий мирового соглашения может присутствовать, только если либо должник, либо прощающий долг кредитор не являются коммерческой организацией.

Практический пример. Должник – АО “С” – заключил мировое соглашение, в качестве условий которого было полное прощение долга, осуществляемое кредитором ООО “А” и частичное прощение (70% долга), осуществляемое кредитором АО “К”.

Арбитражный суд отказал в утверждении такого мирового соглашения, аргументировав тем, что названные условия мирового соглашения подпадают под определение дарения, при этом и должник, и кредитор, прощающий долг, являются коммерческими организациями.

Однако, на наш взгляд, данная позиция является не вполне обоснованной. Во-первых, нельзя отождествлять прощение долга как способ прекращения обязательств, являющийся, по общему правилу, односторонней сделкой, и дарение как разновидность договора (которое односторонней сделкой быть не может). Кроме того, мысль о сходстве каких-либо правоотношений не дает нам оснований считать их аналогичными и, тем более, взаимно применять правовые нормы.

Для того чтобы к прощению долга применять нормы о запрете дарения, совершенно недостаточно нашего мнения о том, что прощение долга – одна из форм дарения; для этого необходимо прямое указание об этом Закона. ГК РФ не содержит никаких положений, в силу которых мы могли бы распространить положения о дарении на отношения, связанные с прощением долга.

Исходя из этого, мы приходим к выводу о том, что в качестве условия мирового соглашения допускается прощение долга между любыми субъектами, в том числе коммерческими организациями. Как показано выше, все описанные проблемы могут возникнуть и при включении в соглашение о скидке с долга (которая является прощением части долга) – решать их рекомендуется аналогичным образом.

Условие об отступном, включенное в мировое соглашение, представляет собой обязанность должника передать кредитору определенное имущество, после чего денежное обязательство должника перед кредитором прекратится. Следует уточнить, что обязательство прекращается именно с момента предоставления отступного, а не с момента заключения соглашения об отступном.

Вопрос-проблема: Могут ли размер требования кредитора и стоимость отступного быть не эквивалентны, либо их стоимость должна быть равной? Представляется, что, с одной стороны, стоимости могут отличаться, с другой – необходимо учитывать норму ч. 5 п. 1 ст. 156 Закона, в соответствии с которой удовлетворение требований кредиторов в неденежной форме не должно создавать преимущества для таких кредиторов по сравнению с кредиторами, требования которых исполняются в денежной форме.

Применение зачета встречного однородного требования в конкурсных отношениях является весьма дискуссионным вопросом. Практика применения Закона 1998 г. шла по пути недопущения зачета на всех стадиях конкурсного процесса – независимо от того, кто его совершает – должник либо кредитор.

Закон 2002 г. фактически запретил зачет на всех стадиях процесса (подробнее об этом было сказано выше). При заключении мирового соглашения ситуация иная, так как в его заключении участвуют все кредиторы. Представляется, что одним из условий мирового соглашения может быть прекращение всего либо части обязательства должника зачетом, если у должника имеется право требования к кредитору.

Естественно, при этом должны соблюдаться критерии зачетоспособности: встречность и однородность обязательств, наступление сроков их исполнения. В отношении обязательства в части, не прекращенной зачетом, возможно включение в мировое соглашение самостоятельных условий.

Представляется, что с точки зрения теории гражданского права описанный выше способ прекращения обязательств нельзя назвать зачетом, так как зачет (в соответствии с императивной нормой ст. 410 ГК РФ) – всегда односторонняя сделка, в то время как мировое соглашение представляет собой договор. Исходя из данной позиции, прекращение встречных однородных требований осуществляется не зачетом, а особым способом прекращения обязательств, применяемым по соглашению сторон (не имеющим специальной регламентации).

В ч. 6 п. 2 ст. 122 Закона 1998 г. в качестве одного из возможных условий мирового соглашения назван обмен требований на акции (данное условие в силу своей сути не может содержаться в мировом соглашении, если должником является физическое лицо). Это означает, что в соглашение может быть включено условие, в соответствии с которым бывшие кредиторы получают возможность участвовать в управлении юридическим лицом, становясь его акционерами.

При этом право требования такого кредитора к должнику прекращается по воле кредитора. Бывшие кредиторы становятся совладельцами компании, получившей возможность осуществлять нормальную деятельность; в случае последующего банкротства компании они уже не будут являться кредиторами, а выступят как участники, не имеющие в конкурсном процессе практически никаких прав.

С применением акционирования долга связано множество практических проблем, некоторые из которых были затронуты при рассмотрении вопросов внешнего управления (поскольку в плане внешнего управления тоже могут содержаться положения об акционировании долга).

Из Закона 1998 г. не следовали ответы на многие вопросы – в частности, почему мы говорим именно об обмене долга на акции; означает ли это, что данное условие мирового соглашения возможно только в случаях, когда должником является акционерное общество; доступно ли данное мероприятие для других юридических лиц, в частности, для обществ с ограниченной либо дополнительной ответственностью, кооперативов?

Сразу оговоримся, что для иных (кроме обществ) организационно-правовых форм юридических лиц – должников рассматриваемый вопрос не актуален в силу того, что управление делами в них не зависит от количества голосов участника. Закон 2002 г. исправил названные недочеты Закона 1998 г., установив, что мировое соглашение может содержать условия об обмене долга именно на доли в уставном капитале, акции должника (кроме того, добавлена новая возможность – обмен требований на облигации, конвертируемые в акции).

Поскольку акция представляет собой долю участия в уставном капитале акционерного общества, то доля участия является общим понятием и для АО, и для ООО; поэтому далее мы будем употреблять именно этот термин, имея в виду доли участия как в АО, так и в ООО (ОДО).

Вопрос-проблема: Должны ли все кредиторы юридического лица – должника становиться его совладельцами, т.е. участвовать в обмене требований на доли участия?
С одной стороны, исполнять мировое соглашение в части определенных для них условий должны и те кредиторы, которые голосовали против его заключения либо не участвовали в голосовании (если, конечно, при разработке условий мирового соглашения они дали свое согласие; иначе содержание мирового соглашения будет противоречить императивной норме ч. 2 п. 1 ст. 156 Закона).

То есть, в принципе, ничто не мешает разработать условия мирового соглашения, в соответствии с которыми все кредиторы становятся обладателями долей участия – при этом, скорее всего (хотя варианты возможны), каждый кредитор получит долю, эквивалентную (пропорциональную) размеру его требования к должнику.

Такая ситуация не противоречит Закону, однако представляется не вполне логичной и недопустимой, если кредитор проголосовал против мирового соглашения. Участие любого субъекта в деятельности юридического лица не может быть ему навязано – в противном случае мы придем к концепции возможности допущения обязанности осуществлять свои права.

Представляет интерес практическая рекомендация: при разработке условий, связанных с обменом требований на доли участия, следует учитывать, что законодательство РФ ограничивает количество участников таких юридических лиц, как закрытое акционерное общество, общество с ограниченной (дополнительной) ответственностью 50 членами.

Правда, в случае превышения этого количества юридическое лицо имеет возможность преобразоваться в открытое акционерное общество. Поэтому (с учетом возможных технических и организационных трудностей) участие в обмене требований на доли участия неограниченного количества кредиторов, выразивших на это свое согласие, представляется возможным, но нецелесообразным.

Включение в мировое соглашение положений об обмене долга на доли участия вызывает и другие проблемы. Так, практически всегда в таких случаях возникает необходимость в увеличении уставного капитала юридического лица – должника.

При этом, во-первых, мы сталкиваемся с сомнениями в правомерности осуществления соответствующих мероприятий внешним либо конкурсным управляющим. Во-вторых, п. 2 ст. 100 ГК РФ запрещает увеличение уставного капитала акционерного общества (для обществ с ограниченной ответственностью такого запрета не существует) для покрытия понесенных обществом убытков.

Конечно, в данном случае эмиссия осуществляется не для покрытия убытков, а для целей заключения мирового соглашения, но, тем не менее, норма п. 2 ст. 100 ГК РФ может послужить формальным основанием к отказу в регистрации эмиссии. В-третьих, серьезные ограничения (в частности, требование оплаты дополнительных акций только денежными средствами, соблюдение права преимущественной покупки акций) установлены ст. 114 Закона.

Указанные проблемы не возникнут в тех редких случаях, когда должник имеет собственные акции (их не может быть более 10% более одного года) и этого количества достаточно кредиторам, желающим обменять требования на акции.

Проблема корпоративного законодательства состоит в том, что оно не содержит регламентации действий в отношении акций, подлежащих погашению, но не погашенных вовремя.

Практический пример. В результате исполнения мирового соглашения кредитор получил 7% акций должника в обмен на прощение долга (прекращение требования). Через некоторое время в суд поступило заявление от одного из акционеров о признании недействительным мирового соглашения. В

процессе рассмотрения спора выяснилось, что мировое соглашение было заключено 15 октября 1999 г., 3% акций поступили на баланс общества в августе 1998 г., еще 4% – в сентябре 1998 г. Действий, направленных на погашение акций (уменьшение уставного капитала) общество не совершало. Суд оставил в силе мировое соглашение.

Анализ этого дела приводит к двум вариантам толкования:

1. все сделки с акциями, которые подлежат погашению, являются ничтожными, т.к. воля законодателя направлена на исключение этих акций из оборота;
2. все сделки с рассматриваемыми акциями действительны, так как воля законодателя состоит в том, что подлежащие погашению акции не должны принадлежать самому обществу – если же они передаются третьим лицам, то проблема перестает существовать. Кроме того, в качестве обоснования данной позиции можно сказать, что закон “Об акционерных обществах” не предусматривает автоматического погашения акций, следовательно, они являются действительными ценными бумагами и по истечении годичного срока.

Практика не выработала единого отношения к данной проблеме. Представляется более приемлемой вторая позиция, однако очень не исключено, что в некоторых арбитражных судах будет применяться первый подход. Во избежание проблем кредиторам рекомендуется в случаях, когда управляющий предлагает акционировать долг, выяснить, в какой момент каждая акция поступила на баланс должника, и не принимать акции, подлежащие погашению.

Еще одна проблема, которая при обмене требований на доли участия возникнет и для АО, и для ООО, связана с порядком оплаты долей в уставном капитале должника кредиторами, ставшими его участниками. Поскольку речь идет об обмене требований к должнику на доли участия в его уставном капитале, то мы можем сказать, что перед нами – оплата уставного капитала зачетом требований к обществу. Такая оплата запрещена императивными нормами п. 2 ст. 90 ГК РФ и п. 2 ст. 99 ГК РФ (соответственно для ООО и АО).

Поэтому для осуществления обмена требований на доли участия потребуется обосновать необходимость применения норм Закона преимущественно перед нормами ГК РФ (а также неприменение норм ст. 114 Закона), что достаточно проблематично. Проблемы, связанные с оплатой долей участия путем зачета требований к обществу, не возникнут, если допустить вариант, не выгодный кредиторам, в соответствии с которым они сначала оплачивают свою долю в уставном капитале, а затем осуществляют прощение долга должнику в установленном порядке.

Но, по сути, этот вариант уже не охватывается понятием “обмен требований на доли участия”. Из сказанного следует, что реализация норм Закона об обмене требований на доли участия связана с серьезными сложностями. Тем не менее при всем этом необходимо задуматься и о положении настоящих учредителей (участников) юридического лица – должника, имеющихся на момент заключения мирового соглашения.

Проблема в том, что посредством осуществления мероприятий, связанных с обменом долга на доли участия, значительно ухудшается их положение, т.к. они, как правило, теряют контроль над управлением юридическим лицом – должником. Если мировое соглашение с такими условиями заключается на этапах наблюдения либо финансового оздоровления, то вопросов не возникает, так как на этапе наблюдения функционируют органы управления должника, в том числе общее собрание участников, в рамках компетенции которого находится осуществление многих мероприятий обмена долга на доли участия.

То есть на стадиях наблюдения и финансового оздоровления все это происходит по воле участников юридического лица. Этот элемент – наличие воли участников – не требовался в соответствии с Законом 1998 г., если мировое соглашение заключалось на стадиях внешнего управления и конкурсного производства. В результате становилось возможным использование конкурсного права для так называемого передела собственности, что представляется недопустимым.

Для того чтобы исключить придание конкурсному праву не свойственных ему функций и возникновение связанных с этим проблем Закон 2002 г. ввел необходимость выражения воли учредителей (участников) на осуществление дополнительной эмиссии во внешнем управлении. Таким образом, в настоящее время при заключении мирового соглашения в рамках данной процедуры проблем будет меньше. Однако заметим, что применительно к стадии конкурсного производства рассмотренные проблемы не решены.

Практический пример. Кредитор – АО “З” обладает 52% требований к должнику – ООО “В”. Желая получить контроль над должником в обход норм корпоративного законодательства, “З” принимает решение о введении конкурсного производства в отношении должника (даже если его платежеспособность может быть восстановлена) и разрабатывает условия мирового соглашения, в рамках которого осуществляется дополнительная эмиссия акций должника и передача их в счет долга кредитору “З” (остальные кредиторы соглашаются с иными условиями).

В результате “З” становится акционером помимо воли учредителей (участников) юридического лица. В связи с этим представляется необходимым внести в Закон изменения, в соответствии с которыми при включении в мировое соглашение, заключаемое на этапе внешнего управления либо конкурсного производства, условий об обмене требований на доли участия, необходимо согласие с указанными условиями, выраженное представителем учредителей (участников) юридического лица – должника, либо собранием учредителей (участников).