Торговля сельскохозяйственными товарами

337. Еще в 1955 г. США после принятия Конгрессом Закона о регулировании сельского хозяйства (Agricultural Adjustment Act), по сути направленного на запреты аграрного импорта, добились освобождения от обязательств по ГАТТ в отношении своих обязательств по сельскохозяйственным товарам.

Это привело фактически к полному исключению аграрного сектора из-под действия ГАТТ. Такое же значение несколько позднее приобрело и осуществление в ЕЭС единой сельскохозяйственной политики на основе протекционизма в масштабах всего ЕЭС.

338. В главе I этого курса довольно подробно рассматриваются проблемы сочетания в мировой торговой политике конкурирующих концепций либерализма и свободной торговли, с одной стороны, и протекционизма, с другой стороны, говорится и о видимом торжестве, во всяком случае, в политическом плане, идей либерализма, а с ним и торгово-финансового глобализма в наше время.

Увы, что касается мировой торговли аграрными продуктами, логика упоминавшихся выше идей “сравнительного преимущества” оказывается бессильной перед реалиями аграрного протекционизма.

339. В чем же трудно выкорчевываемые корни аграрного протекционизма, свойственного прежде всего развитым странам? Корни – в традиционном крупномасштабном производстве и переработке многих сельскохозяйственных товаров не только в развивающихся, но и в целом ряде развитых стран.

Например, производство: пшеница – Франция, США, Канада; субтропические фрукты и растительные масла – Франция, Испания, Италия, США, Греция; сливочное масло – Новая Зеландия, Дания; сыры – Франция, Швейцария, Голландия; вина – Франция, Испания, Италия и т.д. Крупная перерабатывающая иностранное аграрное сырье промышленность существует, в частности, в Нидерландах, Швейцарии (шоколад, кофе и т.д.), в Великобритании (чай).

При этом продукция как отечественного происхождения, так и переработанная широко экспортируется. Все это – внушительный сектор производства развитых стран и источник доходов, включая экспортные. По многим аграрным продуктам развитые страны занимают крупнейшую долю на мировом рынке.

340. Увы, что касается собственного производства сельскохозяйственного сырья, во многих случаях оно неконкурентоспособно сравнительно с таким же импортным, и оно практически невозможно без всевозможной интровертной протекционистской поддержки. Ликвидация такой поддержки равнозначна краху целых отраслей национальной экономики со всеми вытекающими из этого последствиями:

– одним из таких, возможно, наиболее болезненных последствий могли бы стать острейшие внутринациональные социальные потрясения. В сельском хозяйстве занята значительная часть населения, особенно в странах традиционно парцелярного землевладения мелких и средних фермеров.

Их разорение означает прогрессивный рост безработицы и люмпенизацию населения с соответствующими драматическими политическими и социальными эффектами. И в настоящее время весьма часты наблюдаемые острые протесты, демонстрации европейских фермеров в случаях ослабления протекционистских барьеров для импорта конкурирующих аграрных продуктов или снижения государственных средств поддержки производителям;

– снятие импортных барьеров для ввоза сельскохозяйственных продуктов означает снижение розничных цен в странах импорта, где практикуется искусственная поддержка собственного производства и цен. Такие перспективы прямо противоречат интересам и местных производителей, и торговцев.

Нагляднейшей иллюстрацией массированной, типично “внерыночной” (причем в странах концептуально рыночной экономики) поддержки аграрного производства (без такой поддержки – явственно нежизнеспособного) можно наблюдать в рамках Евросоюза. Половина немалого, свыше 100 млрд. долларов, годового бюджета Союза (именно Союза, а не собственных национальных бюджетов его стран-членов) тратится на субсидирование, в тех или иных формах, сельского хозяйства стран ЕС;

– в современных условиях научно-промышленной революции, в том числе и в способах ведения аграрного хозяйства, новые индустриального характера средства как полевого, так и животноводческого производства дорогостоящи и не по силам для мелких и средних сельских хозяйств, даже с использованием коммерческих кредитов.

В этих условиях государственная поддержка неизбежна вне зависимости от конкурентных факторов, если из тех или иных соображений желать сохранить аграрный сектор;

– наконец, существует не новое, в известной мере исторически оправдавшее себя понятие “продовольственной безопасности”. В чрезвычайных, военных, блокадных и т.п. обстоятельствах государство без собственного продовольственного производства, зависимое целиком от импорта, оказывается в трагическом положении.

341. Нельзя не видеть, что перечисленные, но не исчерпывающие факторы весьма внушительны для продолжающегося аграрного протекционизма. При этом успешная борьба, если и оправданна, осложняется тем, что противоборствующие интересы, олицетворяемые в политике отдельных стран, весьма неоднозначны.

Во-первых, глашатаями ликвидации аграрного протекционизма, естественно, выступают индивидуально, и в том числе из солидарности, – коллективно развивающиеся страны, многие из которых монокультурны, целиком экономически зависимы от производства и экспорта одной или немногих продовольственных культур (какао – Гана; земляные орехи – Сенегал; бананы – Колумбия и т.д.), хотя и среди развивающихся есть страны – нетто-импортеры продовольствия.

Во-вторых, нет единства по борьбе с аграрным протекционизмом и среди развитых стран, многие из которых в русле экстравертного либерализма скорее заинтересованы в снятии, нежели в сохранении препятствий для своего аграрного экспорта в другие страны. Все это тоже фактор, осложняющий достижение многосторонних договоренностей по разрешению проблем урегулирования внешней торговли сельскохозяйственными товарами.

В свете сказанного особо одиозны требования к России – как условия ее допуска в ВТО – отказаться на будущее от применения сельскохозяйственных субсидий.

342. Именно аграрный протекционизм особенно наглядно иллюстрирует, сколь живучи в мире идеи и политика государственности и национализма вообще, и в экономике в частности, и сколь еще далек мир от подлинного глобализма, если понимать его не в узкокорыстном, но в гуманитарном смысле как мир – открытый, общий для всех, прежде всего для каждого человека, а не только для производителей тех или иных продуктов.

Ведь и демонстрирующий известную успешность экстравертный либерализм в сфере торговли промышленными товарами еще далеко полностью не восторжествовал даже в этой узкой сфере после более чем полувека практически непрерывных баталий противоречивых интересов в рамках ГАТТ, а теперь – в ВТО. А об эффективном обуздании сельскохозяйственного протекционизма вообще говорить пока не приходится, как мы увидим из дальнейшего изложения этой темы.

На примере попыток урегулирования торговли сельскохозяйственными товарами можно видеть и условность действительной приверженности отдельных стран политике свободной торговли, либерализму.

То же самое государство, будучи признанным адептом экстравертного либерализма, когда речь идет об интересе продвижения своих промышленных товаров на иностранные рынки, превращается в стойкого приверженца протекционизма, если требуется защита собственного аграрного производства от иностранной конкуренции. И наоборот, протекционисты столь же легко при необходимости превращаются в экстравертных либералистов.

343. Средства аграрного протекционизма в основном те же, что и промышленного, но к торговле и производству продуктов сельского хозяйства эти средства применяются гораздо масштабнее и менее уступчиво. Вот обобщенно эти средства:

– таможенно-тарифные инструменты, прежде всего ввозные пошлины, отличающиеся, однако, более высоким уровнем тарифных ставок сравнительно с промышленными товарами;

– весь почти, по сути, арсенал так называемых нетарифных мер и барьеров, в том числе: количественные ограничения импорта; импортное выборочное лицензирование; так называемые “добровольные” ограничения экспорта; пограничные процедуры, фитосанитарные правила; “скользящие” импортные сборы, т.е. не связанные жестко с тарифными ставками и широко используемые Евросоюзом, и т.п.;

– государственная внутренняя поддержка национального сельскохозяйственного производства;

– экспортные субсидии.