Субъекты – инициаторы конкурсных отношений

Рассмотрим несколько подробнее статус субъектов, которые теоретически (а затем – практически) имеют возможность инициировать конкурсные отношения (об остальных названных субъектах будет сказано ниже).

Потенциальными (возможными) инициаторами производства по делу о банкротстве должника являются должник, кредитор, прокурор, налоговые и иные уполномоченные органы, суд, а также иные лица (к последним, в частности, может относиться ликвидационная комиссия (ликвидатор), которые должны обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника, если в ходе ликвидации выяснится, что имущества должника для удовлетворения всех требований недостаточно).

Дореволюционное российское конкурсное право допускало возможность инициирования конкурсного процесса должником, кредитором, судом по собственному усмотрению (ex officio). Возможность инициативы суда вызывала много споров.

Так, в частности, Н.А. Тур считал необходимым и обоснованным наделение суда соответствующим правом. Такого же мнения придерживались А.А. Маттель, В. Садовский, А. Загоровский, Д.В. Туткевич. Против предоставления суду полномочий по возбуждению конкурсного процесса ex officio высказывались, в частности, В. Змирлов, Г.Ф. Шершеневич; их аргументы сводились к тому, что возбуждение конкурсного процесса по инициативе суда противоречит одному из основных начал гражданского процесса – ne procedat judex ex officio, что препятствует свободному распоряжению гражданскими правами и реализации начала состязательности.

А. Загоровский доказывал, что конкурсный процесс является настолько своеобразной ветвью гражданского процесса, что многие принципы процесса гражданского не подлежат применению в силу самой сути складывающихся отношений (например, конкурсный процесс, в отличие от гражданского, не придает большого значения признанию должника) – то же касается и порядка вмешательства публичного интереса в виде инициативы суда в вопрос о возбуждении производства по делу.

Д.В. Туткевич, обосновывая необходимость наделения суда правом инициировать конкурс, писал, что “важно, чтобы должник и его одногородние кредиторы знали, что их

взаимная стачка не отвратит своевременной грозы правосудия, как и иноместные кредиторы также не лишены были бы веры в то, что их должник в отношении злоупотребления кредитом находится под опасением надзора суда”. Интересно, что помимо суда Д.В. Туткевич предлагал наделить правом инициирования конкурсного процесса биржевой комитет, “в котором несомненно, по самому его назначению и составу всегда будут своевременно сведения о прекратившем платежи купце и об уместности объявления его несостоятельности”; правда, в качестве контраргумента отмечая, что “зная купеческий быт, нельзя сказать, чтобы это был тот мир, в котором amicus plato, sed magic amica – veritas была бы непоколебимым стимулом общественных и личных отношений”.

Возбуждение производства по делу о банкротстве ex officio допускалось в строго определенных случаях. Это были ситуации, когда неплатежеспособность должника становилась общеизвестной, но ни от должника, ни от кредиторов заявления не поступало – например, если все кредиторы были иногородними и не знали о финансовых трудностях должника. Кроме того, суд мог инициировать конкурс, если определенные должностные лица обнаруживали, что должник скрылся (например, это мог быть судебный исполнитель, пытающийся исполнить свои обязанности; нотариус, совершивший протест векселей).

О необходимости весьма осмотрительного отношения суда к инициированию несостоятельности говорил Д.В. Туткевич: “В торговом быту почти постоянно наблюдается, что купец, стоявший уже почти вполне в положении банкрота, вновь однако удачными операциями восстанавливает равновесие своего баланса и возвращает себе как репутацию, так и действительное состояние зажиточного и вполне кредитоспособного торговца”.

Законодательство нэпа допускало инициирование конкурса судом – это было возможно на основании ст. 321 ГПК РСФСР. Однако советские ученые объясняли данное право суда не целями защиты кредиторов, а необходимостью “решительно ограничивать применение принципов диспозитивности и состязательности”.

Проблема активности суда в процессе была и остается весьма дискуссионной.
Не следует ли в настоящее время допустить возможность возбуждения производства по делу о банкротстве ex officio? Рассмотрим следующий практический пример.
Должник – ООО “Н” находится в предбанкротном состоянии, но заявление о его банкротстве в арбитражный суд еще не поступило.

Два крупных кредитора, осведомленных о наличии финансовых проблем у ООО, а также о множестве других кредиторов, решают не обращаться в суд с заявлением о банкротстве, а подать обычное исковое заявление, чтобы впоследствии получить решение суда и исполнить его путем обращения взыскания на имущество должника.

При этом кредиторы действуют таким образом, зная, что другого имущества у должника нет. Знает об этом и суд, но сделать ничего не может. В подобных случаях может возникнуть мысль о целесообразности наделения суда правом инициирования конкурсного процесса.

Однако в целом возбуждение производства по делу о банкротстве exofficio представляется неоправданным, поскольку при этом неизбежно нарушение принципа свободы в осуществлении своих прав. Если кредитор не обращается с заявлением о банкротстве должника, то принудить его к этому нельзя, а принуждение неизбежно, если суд получит право инициировать конкурсный процесс помимо воли кредиторов.

Кроме того, весьма сложно делать какие-то определенные выводы по вопросу о добросовестности суда. Убедителен и аргумент С.И. Федорова, который считает излишним предоставление суду указанных полномочий в связи с тем, что право инициировать конкурс и так предоставлено широкому кругу государственных органов.

Следует отметить, что инициативу суда в возбуждении конкурсного процесса допускает Закон о банкротстве Франции. Прокурор в качестве инициатора конкурса появился в праве периода нэпа. Тогда прокурор был наделен значительными правами (большими, чем кредиторы) – ему предоставлялись практически неограниченные полномочия по инициированию банкротства частных компаний.

В общем, эта ненормальная ситуация являлась одной из граней аномального в целом конкурсного процесса того периода, что было закономерным следствием проникновения публичных начал во все сферы отношений. Законы 1992 г. и 1998 г. вмешательство прокурора допускали, но только в случаях, прямо предусмотренных законодательством.

Некоторые ученые считали это излишним и предлагали исключить прокурора из числа лиц, имеющих право инициировать конкурсный процесс. Так, П.Д. Баренбойм писал, что “прокурорский надзор в хозяйственной сфере не оправдал себя, и пользы от участия прокурора в делах о банкротстве ожидать не приходится. Следовало бы оставить кредиторам и должнику возможность разобраться в своих отношениях при посредстве арбитражного суда”.

Это мнение представляется совершенно оправданным. Обосновывалась и иная точка зрения, в соответствии с которой “участие прокурора в арбитражном процессе представляет собой одну из форм реализации полномочий прокуратуры как государственного органа, призванного обеспечить верховенство закона, защиту прав и свобод человека и гражданина, охраняемых законом интересов общества и государства”.

Прокурор в силу Закона 1998 г. мог инициировать конкурсный процесс в следующих случаях:

  • при обнаружении признаков преднамеренного банкротства (если обнаруживаются признаки фиктивного банкротства, то производство по делу о несостоятельности не возбуждается, поскольку должник фактически является состоятельным);
  • при наличии у должника задолженности по обязательным платежам (очевидно, при этом размер данной задолженности должен быть более минимального, установленного Законом);
  • в интересах публично-правового образования (РФ, субъекта РФ, муниципального образования) как кредитора по денежным обязательствам;
    в иных случаях, предусмотренных Законом о банкротстве; в частности, это было предусмотрено в отношении страховых организаций (ст. 144 Закона); в отношении граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей (ст. 153, 165 Закона); в отношении отсутствующего должника (ст. 177 Закона).

Кроме того, иные случаи могли быть предусмотрены любым федеральным законом.
Обращает на себя внимание тот факт, что Закон 1998 г. исходит из допустимости вмешательства прокурора в конкурсные отношения только в публичных интересах. Тем не менее на практике этот принцип часто не соблюдался, либо понятие публичного интереса толковалось расширительно.

Так, например, в одном из арбитражных судов было возбуждено дело о банкротстве хлебозавода по заявлению прокурора, действовавшего в общественном интересе, – на основании жалобы жителей района о том, что хлебозавод несвоевременно завозит хлебобулочные изделия в магазин.

Представляется обоснованной позиция Закона 2002 г., исключившего прокурора из числа возможных инициаторов конкурсного процесса. Заявителями по делу о банкротстве должника в соответствии с Законом 1998 г. могли быть налоговые и иные уполномоченные органы.

Пункт 2 ст. 32 Закона 1998 г. содержит примерный перечень иных уполномоченных органов, имеющих право, наряду с налоговыми органами, подавать в арбитражный суд заявление о признании должника банкротом в связи с неисполнением им обязанности по уплате обязательных платежей. К ним относятся Пенсионный фонд РФ, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования, Фонд социального страхования РФ, Государственный фонд занятости населения РФ.

В настоящее время, как было отмечено, каждый из этих органов не имеет права подавать заявление о банкротстве; этот вопрос решается одним уполномоченным органом – ФСФО РФ. Постановление Правительства РФ N 218 утвердило “Положение о предъявлении требований по обязательствам перед РФ в делах о банкротстве и в процедурах банкротства”.

В этом постановлении рассматриваются вопросы порядка объединения и представления требований РФ, а также учета мнения органов исполнительной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, во-первых, при подаче заявления о банкротстве должника (когда ФСФО РФ выступает заявителем), во-вторых, в ходе осуществления процедур банкротства; кроме того, определяется порядок информационного взаимодействия федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления в ходе процедур банкротства.

В соответствии с п. 2 Положения, утвержденного постановлением N 218, в случае неисполнения должником обязанностей по уплате обязательных платежей налоговые или таможенные органы обязаны уведомить об этом ФСФО либо ее территориальный орган. Такое уведомление должно быть направлено в течение не более чем 3 месяцев с даты направления судебному приставу- исполнителю постановления соответствующего органа о взыскании налога (сбора) за счет имущества должника (в соответствии с ч. 2 п. 3 ст. 6 Закона).

Если речь идет об обязательствах перед РФ, не исполненных должником, то федеральные органы исполнительной власти и государственные внебюджетные фонды, а также их территориальные органы обязаны получить решение суда, предъявить исполнительный лист к исполнению и в течение не более чем 3 месяцев с этой даты уведомить ФСФО либо ее территориальный орган.

В зависимости от размера внеоборотных активов должники подразделяются на категории: категория А – активы на последнюю отчетную дату превышают 5 млрд. руб.; категория Б – активы составляют от 1 до 5 млрд. руб.; категория В – активы от 300 млн. руб. до 1 млрд. руб.; категория Г – активы менее 300 млн. руб.

Кроме того, к категории А относятся должники, являющиеся стратегическими организациями в соответствии со ст. 190 Закона, а также те, в отношении которых Президентом РФ либо Правительством РФ дано поручение о рассмотрении вопроса о подаче заявления о признании их банкротами.

Вопрос о подаче заявления о банкротстве должников категорий А и Б решается межведомственной комиссией, состав которой утверждается Правительством РФ, в отношении должников категорий В и Г – межведомственным совещанием, состав которого утверждается ФСФО РФ по согласованию с Министерством экономического развития и торговли.

Уведомление о заседании межведомственной комиссии (межведомственного совещания) направляется в органы статистики по месту нахождения должника (с запросом о предоставлении бухгалтерской отчетности), а также в органы, перечисленные в приложении N 2 к Положению, утвержденному постановлением Правительства N 218; порядок направления уведомления определен п. 6, 7 Положения.

Обращает на себя внимание тот факт, что уполномоченные органы государственной власти или местного самоуправления могут выступать с требованиями как в части исполнения обязанностей, так и тогда, когда должник не исполнил гражданско-правовые обязательства перед кредитором – Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации, муниципальным образованием. То есть в последнем случае уполномоченные органы выступают в качестве представителя публично-правового образования как кредитора.

Соответственно, статус ФСФО РФ в конкурсных отношениях во многом следует определять исходя из того, представляет она в каждом конкретном случае требования публичные либо частноправовые.

Обращает на себя внимание изменение отношения законодателя к заявлению уполномоченного органа. В соответствии с Законом 1998 г. такое заявление могло быть подано только в тех случаях, когда соответствующие органы предпринимали попытки исполнить свои требования во внеконкурсном порядке (для остальных субъектов такие требования не предъявлялись).

Поэтому п. 2 ст. 39 Закона 1998 г. устанавливает, что к заявлению налогового или иного уполномоченного органа о признании должника – юридического лица банкротом должны быть приложены доказательства принятия мер к получению задолженности по обязательным платежам в установленном федеральным законом порядке. Соответственно, при отсутствии соответствующих документов суд должен был отказать налоговому либо иному уполномоченному органу в принятии заявления.

Закон 2002 г. поставил уполномоченные органы в более выгодное положение, нежели иных субъектов, – требования этих органов, основанные на неисполнении обязанностей, должны быть подтверждены решением самого органа, а не арбитражного суда (последнее установлено для кредиторов, в том числе когда в этом качестве выступают уполномоченные органы) – это должно быть решение о взыскании задолженности за счет имущества должника.

Для сравнения. Завершая общий обзор правового положения субъектов конкурса (о должнике и кредиторах подробно будет сказано ниже), отметим интересную особенность, установленную Законом Литвы. Статья 9 этого Закона предоставляет право в определенных ситуациях обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника его акционерам (пайщикам). Эти ситуации связаны с бездействием органов управления юридического лица. Такое решение вопроса представляется вполне разумным и целесообразным.

Кроме того, в ст. 40 Закона Латвии установлено, что подать в суд заявление о банкротстве третьего лица, имеющего долговые обязательства перед должником, представляемым администратором, имеет право этот администратор. Это очень важное правило, поскольку вследствие его отсутствия в российском праве возникает неопределенность ответа на вопрос о том, может ли арбитражный управляющий от имени кредитора заявлять о банкротстве контрагентов.

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)