Почему итальянские государи потеряли свои владения

Если новый государь осмотрительно исполняет в своих действиях все, высказанное мною выше, то на него начинают смотреть как на государя наследственного и власть его в самом скором времени становится даже прочнее, чем если бы она предварительно весьма долго принадлежала его династии.

При этом подданные бывают обыкновенно расположены охранять и защищать своего государя, под условием только, чтобы он не изменял себе.

Если рассматривать действия различных итальянских государей, потерявших в недавнее время свои государства, как, например, король неаполитанский, герцог миланский и другие, то всех их можно прежде всего упрекнуть в одной общей всем им ошибке, в неимении достаточного числа войска, о чем я уже говорил подробно. Потом их можно обвинить в том, что они навлекли на себя ненависть народа, а те из них, к которым подданные были привязаны, не сумели обезопасить себя от честолюбия своих вельмож. Без таких ошибок, имея достаточное войско, весьма трудно потерять сколько-нибудь значительное государство.

Итак, пусть те итальянские государи, которые после продолжительного владычества потеряли свои государства, не обвиняют своей судьбы, а пеняют на свое собственное ничтожество. Подобно большинству людей, во время затишья они не думали о буре и в спокойное время не предполагали, что обстоятельства могут перемениться. Застигнутые неблагоприятными обстоятельствами врасплох, они и не подумали о том, что еще могут защищаться, а предпочли постыдное бегство, рассчитывая, что их подданные, утомленные гнетом победителя, снова их призовут.

Решиться на подобную меру благоразумно только тогда, когда не предстоит никакой другой, но вообще прибегать к ней весьма постыдно; это все равно что нарочно падать, для того чтобы другой нас поднял. Кроме того, нельзя рассчитывать наверное, что при подобных обстоятельствах народ снова призовет своих прежних государей, а если даже и призовет, то после подобного возвращения власть государя не может быть прочной, так как подобный способ охранения прав унижает и опозоривает государя как независящий лично от него.

Единственная же прочная и верная защита для государя та, которая зависит от него самого и проистекает из его личной доблести.