Социальное государство в современной РФ

Советская государственно правовая доктрина понятие «социальное государство» не использовала. Более того, его называли социал демократическим и реформистским, даже фашистским и реакционным. С одной стороны, это кажется неожиданным, ведь именно социальные достижения СССР вынуждали западные страны к доктринальному и практическому воплощению идей социального государства.

Интересно
С другой стороны, иначе и не могло быть. Советский социализм рассматривал себя как единственно возможную модель социального государства, следовательно, любые иные модели отвергались или вообще не рассматривались. После распада СССР руководство Российской Федерации восприняло идею социального государства в рамках общей рецепции евро-американского права и радикальной рыночной идеологии.

О доктрине «социального государства» вспомнили еще и потому, что хотели «смягчить шок» после распада СССР, напомнить о чем то, пусть внешне напоминающем идеологию советского социализма.

Участвовавший в разработке Конституции 1993 г. М. В. Баглай (бывший Председатель Конституционного Суда РФ) писал: «Цели социального государства достигаются отнюдь не только методами политики — в этом случае в связи со сменой правительств многие аспекты этой политики исчезали бы или серьезно менялись. Такое действительно имеет место, но главное состоит не в социальной политике, а в создании необратимой законодательной деятельности государства, в результате чего социальное государство остается таким при всех правительствах».

Это умозаключение в известном смысле перекликается с классической теорией социального государства, подчеркивая его постоянную, неизменяемую природу, которая не может ни при каких обстоятельствах быть отдана на откуп игры политических сил.

Статья 7 Конституции РФ гласит: «Российская Федерация — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты».

Надо сказать, такая концепция социального государства не выходит за рамки чисто социально экономических вопросов, не касается социального представительства, самоуправления и тем более корпоративизма. Разработчики данной концепции, с самого начала подчеркивая разрыв с советским социализмом, никак не намекали на социальное государство как «третий путь».

Российская концепция социального государства довольно противоречива. С одной стороны, она является строго идеологической, с другой стороны, жестко связана с рыночной моделью развития.

«В отличие от тоталитарного государства социальное государство стремится к сглаживанию неравенства на основе роста благосостояния. Оптимальная стратегия подъема благосостояния обеспечивается социальным рыночным хозяйством в сочетании с производством и распределением благ самим социальным государством в некоторых сферах: в сфере транспортных услуг и т. д.

Государство, кроме того, в различных формах несет ответственность за их эффективность». При этом решение социальных задач доктрина относит на неопределенный срок: «Бесспорно, сложности переживаемого Россией периода негативно влияют и на возможности государства проводить надлежащую социальную политику.

Лишь в условиях полного оздоровления экономики России можно рассчитывать на социальную помощь от государства в том размере, который действительно позволяет обеспечить достойную жизнь и свободное развитие человека, как это предписывается Конституцией».

Является ли сегодняшняя Российская Федерация социальным государством? К сожалению, на данный момент такой вывод сделать трудно.

«Наше государство после развала СССР, конечно, не является социальным, — утверждает, в частности, старший научный сотрудник Института социологии РАН Л. Бызов. — Ситуация в 90-е годы была гораздо острее, хотя бы потому, что сейчас пенсии и зарплаты платят вовремя, а тогда их задерживали иной раз по году или «платили», как один мой знакомый, владелец небольшого предприятия, супом. Сейчас такого нет.

Но ситуация весьма далека от идеальной. Надо, однако, понимать и то, что возможности нашего государства невелики, и даже те скромные средства, которые выделяются на социальную сферу, проделывают в бюджете большую дыру. Главным образом потому, что наш бюджет не сбалансирован и практически полностью зависит от экспорта энергетических ресурсов, а «инновационные доходы» отсутствуют. При такой экономике хорошо еще, что сохраняется хотя бы такая социальная поддержка».

Ему вторит депутат Государственной Думы РФ О. Г. Дмитриева:

«Традиционно у нас очень небольшая часть бюджета расходовалась на социальные нужды. Теперь же они станут еще меньше. В проекте бюджета на 2011 год уменьшаются статьи расходов на образование и здравоохранение. Помимо того, что предлагается урезать выплаты по больничным листам, увеличивается та часть этих выплат, которые будут переложены на работодателя. В частности, планируется, что первые три дня, вместо двух, как было раньше, больничного должен оплатить именно он.

А это неминуемо будет приводить к конфликтам между работниками и работодателями, к росту социальной напряженности. С 26 до 34 процентов увеличиваются тарифы страховых взносов, что также ухудшает ситуацию. Поэтому, на мой взгляд, говорить о том, что у нас социальное государство, как заявлено в Конституции РФ, нельзя».

Возможно ли в принципе соединение социального государства и рыночной экономики, как это подразумевалось разработчиками российской Конституции? Опыт Европы однозначно свидетельствует: возможно. Концепция «социальной рыночной экономики», разработанная известным германским государственным деятелем Л. Эрхардом (1897—1977), не говоря уже о скандинавском опыте, остается в известном смысле образцом.

Однако попытки следовать этим и другим подобным образцам (правда, более на словах, чем на деле) в условиях России 1990 х и начала 2000 х гг. не дали положительных результатов. Причиной явились и субъективные, и объективные факторы — огромная территория, многонациональный состав, тяжелые природные условия. Потребности обороны и внешней политики вызывают необходимость одностороннего энергетического развития, толкают к «экономике трубы».

Сказываются и уничтожение традиционных сословий (прежде всего, конечно, крестьянства), которые могли бы послужить основой для социально экономического строительства, и демографический кризис последних лет.

Не лучше обстоит дело с социальным представительством. Произошел радикальный отказ от позднесоветского опыта, который в принципе мог бы открыть путь к переходу от неуклюжего догматического социализма к социальному государству. В соответствии с Законом СССР от 1 декабря 1988 г. № 9853 Х «О выборах народных депутатов СССР» одна треть депутатов всех уровней должна была избираться от общественных организаций.

Правда, из них, в свою очередь, значительное число мест отдавалось КПСС, но, например, и профсоюзы были представлены достаточно широко. При разработке Конституции РФ 1993 г. от представительства от общественных организаций отказались совсем, хотя именно такое представительство (от профсоюзов, объединений рабочих и предпринимателей, вообще от тех или иных профессий и социальных групп, Российской академии наук, творческих союзов и проч.) наиболее соответствовало бы реальному осуществлению положений ст. 7.

Несколько позже в качестве особого «органа социального сотрудничества» была создана Общественная палата РФ. Она осуществляет взаимодействие граждан с органами государственной власти и местного самоуправления в целях защиты прав, свобод и интересов граждан РФ, прав общественных объединений при формировании и реализации государственной политики, общественного контроля, а так же в целях содействия реализации государственной политики.

Законодательные положения об Общественной палате РФ вполне можно было сделать основой для превращения ее в главный орган именно социального, т. е. не партийно политического, а профессионального, корпоративного и прочего представительства. Однако этого не произошло: Палата осталась во многом декоративным и просто кланово лоббистским органом.

Как и кем будут реализованы в России идеи социального государства, зависит прежде всего от того, поймет ли российский «правящий политический класс» необходимость учета не только своих интересов, но и интересов других классов общества. Для этого придется отказаться от некоторой доли социального эгоизма и пойти на определенное самоограничение. В противном случае идею социального государства в России вновь реализует «улица» — как видит и как сможет.

 

Узнай цену консультации

"Да забей ты на эти дипломы и экзамены!” (дворник Кузьмич)