Определение гипертекста

Самое простое определение гипертекста можно найти в почти лю­бом руководстве по веб-дизайну:

Гипертекст — это текст, связанный ссылками с другими тек­стами.

Словарь культуры XX века дает следующее определение гипер­текста:

Гипертекст — текст, устроенный таким образом, что он пре­вращается в систему, иерархию текстов, одновременно составляя единство и множество текстов.

Далее автор словарной статьи пишет:

Простейший пример гипертекста — это любой словарь или эн­циклопедия, где каждая статья имеет отсылки к другим статьям этого же словаря. В результате читать такой текст можно по-разному: от одной статьи к другой, по мере надобности, игнорируя гипертекстовые отсылки; читать статьи подряд, справляясь с от­сылками; наконец, пуститься в гипертекстовое плавание, то есть от одной отсылки переходить к другой.

Гипертекст — это нечто вроде судьбы: человек идет по улице, думает о чем-то хорошем, предвкушает радостную встречу, но вдруг нажимается какая-то кнопка (не будем задавать бесполезного вопроса, кто эту кнопку нажимает и зачем), и жизнь его перевора­чивается.

Он начинает жить совершенно иной жизнью, как бы вы­ходит из дома и не возвращается. Но потом кто-то опять нажима­ет кнопку, и она вновь возвращает его к тем же проблемам, к той же улице, к тем же хорошим мыслям. Это по сути история Иова.

Человек чувствует, что совершил какую-то ошибку, и сам не пони­мает, как это вышло, его будто бес попутал, новая жизнь, казав­шаяся ему такой нужной, такой творческой, теперь кажется про­сто западней. И тогда он может либо сойти с ума, либо действи­тельно попытаться возвратиться на эту улицу и к этим мыслям.

Но ему будет труднее, чем раньше, — новые кнопки, которые он научился нажимать в новой жизни, будут мешать ему в старой.

Я недаром все время говорю о кнопках, потому что понятие гипер­текста тесно связано с компьютерными виртуальными реальностями.

Существует даже компьютерная художественная литература и по меньшей мере один классик этой литературы. И фамилия у него для клас­сика вполне подходящая — Джойс, правда, зовут его не Джеймс, а Майкл и написал он не «Улисса», а компьютерный роман «Полдень».

Здесь мы подходим к понятию гиперреальности, которое придумал французский философ, властитель умов современного мира Жан Бод-рийар. Для того чтобы понять, что такое гиперреальность, надо ото­ждествить реальность с текстом (что было нами сделано в статье ре­альность, а текст построить как гипертекст — получится гиперре­альность.

Бодрийар утверждает, что мы уже живем в гиперреально­сти. Массмедиа, бесконечные пересекающиеся потоки информации соз­дают впечатление, что кто-то нажимает и нажимает различные кнопки, а мы только успеваем рот разевать. Мы перекатываемся, как при шторме на корабле, из одного конца гипертекста в другой.

Например, Бодрийар считал, что войны в Персидском заливе зи­мой 1991 г. между Ираком и США в обычном «реальностном» смысле не было. Это была гипертекстовая война, вся «посаженная» на дис­плеи компьютеров и экраны видеопроекторов. Это не мистика — это особая метафизика гиперреальности, сон наяву, если угодно.

Дальше в нашей цепочке были пространство и время. Конечно, пространство здесь прагматическое, а время серийное, по нему можно подниматься в будущее и спускаться в прошлое, как по эска­латору. То есть, строго говоря, времени в гипертексте вообще нет.

Мы привели выдержки из словарной статьи, чтобы показать, на­сколько не простым на самом деле является понятие гипертекст в своей расширительной трактовке.

Считается, что гипертекст — новейшая конструкция, вызванная к жизни интернет-технологиями и виртуальными реальностями. Одна­ко это далеко не так. Возьмем, например, древнейший пример гипер­текста — Библию.

Библия — это не только литературное и историческое произведе­ние, но и богослужебная книга. Библия снабжена ссылками, так назы­ваемыми параллельными местами, связывающими события Священной истории, Старого и Нового Завета, которые через литургию включа­ются в настоящее и определяют будущее.

Библию не читают от страницы к странице, а читают в соответствии с церковным календарем. Каждому дню соответствует свой текст и определенное храмовое действо, которое, конечно, тоже является текстом. Текстом, актуализируемым богослуже­нием, является убранство храма, фрески и иконы.

Все, что происходит в отдельном храме, связано с церковью, которая согласно христианским догматам есть собор всех живых и всех почивших. Церковь, естественно, связана с миром, культура которого в значительной степени детермини­руется церковными устоями. Таким образом, книга Библия разворачи­вается во все многообразия человеческого бытия. Вот что писал о Библии А.С. Пушкин:

Есть книга, коей слово истолковано, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и про­исшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже послови­цею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием.

Приведем еще одно определение гипертекста: (http://spintongues. msk.ru/calvino.html):

Гипертекст — это представление информации как связанной (linked) сети гнезд (nodes), в которых читатели свободны проклады­вать путь (navigate) нелинейным образом. Он допускает возмож­ность множественности авторов, размывание функций автора и читателя, расширенные работы с нечеткими границами и множест­венность путей чтения.

В этом определении необходимо подчеркнуть три основные ха­рактеристики гипертекста.

1. Дисперсность структуры. Информация представляется в виде небольших фрагментов-гнезд, и «войти» в эту структуру можно с лю­бого звена.
2. Нелинейность гипертекста. Читатель отныне волен (вынужден) сам выбирать путь чтения, создавая при этом свой текст. Такая си­туация делает невозможной классическую литературную критику. Гипертекст «растворяет» ту жесткую фиксированность текста, что является фундаментом теории и практики нашей критики. Критик в принципе не может прочесть гипертекст целиком; это нечитаемый (readless) текст.
3. Разнородность и мультимедийность, т.е. применение всех средств воздействия на потребителя-читателя, какие только возможны тех­нически в данной системе (именно это имеется в виду под словами «расширенные работы», expanded works) — от чисто литературных (выбора повествовательной стратегии и стилистики) через издатель­ские (шрифты, верстка, иллюстрации) и вплоть до самых сложных компьютерных (звук, анимация, отсылка к другим нехудожествен­ным материалам).

Важнейшим структурным элементом гипертекста является ги­перссылка или прыжок. По образному выражению математика и деятельного участника русских литературных сетевых проектов Дм. Манина:

РОМАН [т.е. первый русский гиперроман, называющийся просто «Роман»] видится мне как эдакое мочало сюжетных линий, т.е. те­ло не сыпучее, но волокнистое. Вроде белковой макромолекулы, у ко­торой есть первичная структура — страницы-аминокислоты, но есть и вторичная — то, как вся цепочка свернута в клубок, так что далекие (если идти по цепочке) места оказываются рядом и прихва­чены друг к другу ссылками. Без вторичной структуры белок не ра­ботает. И гипертекст тоже.

Ссылка в гипертексте — это «материализовавшаяся» коннота­ция, аллюзия в тексте обычном. Такая, как выражаются структу­ралисты, синтагматизация парадигматических связей есть не что иное, как живое воплощение провозглашенного Эко (XVIII) вслед за Маклюэном процесса смены «гутенберговой цивилизации» «цивилиза­цией образа» (image-oriented): аллюзии и намеки огрубляются, визуа­лизируются, вытаскиваются на поверхность.

А вот что говорит о гипертексте представитель французского структурализма известный философ Ролан Барт:

…текст пронизан сетью бесчисленных, переплетающихся между собой внутренних ходов, не имеющих друг над другом власти; он яв­ляет собой галактику означающих, а не структуру означаемых; у него нет начала, он обратим; в него можно вступить через множе­ство входов, ни один из которых нельзя признать главным; вереница мобилизуемых им кодов теряется где-то в бесконечной дали, они «не разрешимы» (их смысл не подчинен принципу разрешимости, так что любое решение будет случайным, как при броске игральных костей); этим сугубо множественным текстом способны завладеть различ­ные смысловые системы, однако их круг не замкнут, ибо мера таких систем — бесконечность самого языка.

Приведенные определения гипертекста можно резюмировать следующим образом.

Гипертекст — это целостный текст, содержащий смыслы, раскрывающиеся при прочтении через произвольную актуализа­цию связей с другими текстами, и с текстом социокультурной реальности в целом.

Очевидно, что гипертекст слабо напоминает печатный текст, от­носительно которого справедлива русская поговорка «Написано пе­ром — не вырубишь топором». Гипертекстуальность — это преодоле­ние императивности печатного текста гутенберговой галактики, так как его значение определяется уже не автором и издателем, а читате­лем-соавтором гипертекста.

Однако можно утверждать, что журналистика, в том числе и тра­диционная, гипертекстуальна в своей основе.