Обсуждение

В этой главе четыре сформулированные в главе 2 рабочие гипотезы были протестированы на основании эмпирических данных. Целью было убедиться, в какой мере эмпирические данные поддерживают мое основное теоретическое положение, согласно которому этнический фаворитизм, измеряемый уровнем этнической неоднородности (ЭН), объясняет более значительную долю вариации уровня этнических конфликтов (УЭК), чем любой альтернативный объясняющий фактор.

Это теоретическое положение выведено из предположения о том, что основанный на этническом родстве этнический фаворитизм является эволюционной характеристикой человеческой природы, присущей всем человеческим популяциям. Вследствие этнического фаворитизма люди имеют тенденцию объединяться по этническому признаку во многих типах конфликтов интересов, неизбежных в ходе бесконечной борьбы за ограниченные ресурсы.

Результаты корреляционного анализа строго поддерживают центральную гипотезу. Уровень этнической неоднородности объясняет 66% вариации уровня этнических конфликтов. Согласно моей интерпретации, этническая неоднородность представляет собой причинный фактор в этой связи потому, что этнические разделения существовали задолго до возникновения современных этнических конфликтов. Является ли такое истолкование правильным?

Можно возразить, что отношения между этнической неоднородностью и этническим конфликтом являются в некотором роде искусственными или самоочевидными, поскольку этнические конфликты не могут возникнуть без наличия этнической неоднородности.

Иными словами, возникновение этнических конфликтов в этнически разделенных обществах естественно и не требует специального объяснения. Такие возражения делаются с целью сказать, что объяснение этнического конфликта в этнически неоднородной стране этнической неоднородностью основано на рассуждениях, не выходящих за пределы логического круга, и речь не идет о сколько-нибудь реальной причинной связи.

Безусловно, этнические конфликты невозможны в этнически полностью однородных странах. Для возникновения этнического конфликта требуется этническая неоднородность, но мой контраргумент состоит в том, что причинная обусловленность канализации конфликтов интересов по этническим линиям не самоочевидна.

В принципе, конфликты могут быть основаны на любом другом разделении людей на различные группы, например по классовым, профессиональным, экономическим, образовательным, географическим или культурным признакам.

И действительно, многие конфликты в этнически однородных и неоднородных обществах основаны на этих и многих других разделениях. Даже в сильно этнически разделенных обществах люди способны объединяться в неизбежной борьбе за ограниченные ресурсы на основе самых различных разделений интересов без самоочевидной нужды обращаться к этнической розни.

Но результаты настоящего исследования указывают на то, что практически во всех этнически неоднородных странах некоторые важные конфликты интересов происходят по этническим линиям. Вопрос в том, почему.

Моей целью является показать, что у людей должна быть некая особая причина организовываться в конфликтах интересов по этническому признаку. Почему их не удовлетворяет объединение на основе каких-либо других разделений интересов, почему они считают необходимым организовываться также и по этническому признаку, особенно в этнически глубоко разделенных обществах?

Далее, почему этнические конфликты интересов не ограничены лишь некоторыми этнически неоднородными странами, почему они широко распространены практически во всех этнически разделенных странах?

Я полагаю, что всемирная распространенность этнических конфликтов должна быть обусловлена неким фоновым фактором, присущим всем человеческим популяциям, не ограниченным некоторыми культурными или географическими регионами мира. Разумно утверждать, что такой общий фоновый фактор должен находиться в человеческой природе.

Моя основная идея в том, что таким фоновым фактором является этнический фаворитизм, основанный на этническом родстве, как это объяснялось в главе 1. Ввиду нашей склонности к этническому фаворитизму люди ощущают, что во многих ситуациях им для отстаивания своих общих интересов следует сотрудничать со своими этническими сородичами и что их общие этнические интересы могут быть столь же важны или даже важнее экономических, профессиональных и ряда иных интересов.

Следовательно, довод о причинной связи между этнической неоднородностью и этническим конфликтом не основан на рассуждениях, не выходящих за пределы логического круга. Эта связь не является автоматической. Этнический фаворитизм, коренящийся в человеческой природе, является причинным фактором, заставляющим людей организовываться и вступать в конфликты по этническим линиям.

Для возникновения этнических организаций может оказаться достаточно даже самых незначительных разделений. С другой стороны, если такого общего фонового фактора не существует, резонно ожидать существования этнически глубоко разделенных обществ без какой-либо институализации этнических конфликтов.

Однако такие этнически глубоко разделенные общества не существуют. Эмпирические наблюдения свидетельствуют, что некоторые этнические конфликты интересов вспыхивают во всех этнически неоднородных обществах. Было бы затруднительно объяснить универсальность этнических конфликтов интересов без общего фонового фактора.

Моя точка зрения заключается в том, что отношение между этнической неоднородностью и этническим конфликтом является причинно-следственным и что уровень этнической неоднородности представляет собой причинный фактор этого отношения.

Поскольку этнические разделения, безусловно, существовали до возникновения современных этнических конфликтов интересов, было бы нетрудно доказать, что причиной современных этнических конфликтов служит этническая неоднородность, а не наоборот.

Кроме того, история геноцида и массового истребления людей указывает на то, что насильственные этнические конфликты существовали с самого начала исторического периода человеческого вида.

Формирование меры этнической неоднородности, пригодной для целей настоящего исследования, было непростой задачей. Я не считаю прежние показатели этнической, языковой и религиозной фрагментированности и фракционализации общества подходящими для настоящего исследования.

Мне хотелось сформировать меру, принимающую в расчет генетические расстояния между этническими группами и, кроме того, наиболее важные этнические группы вне зависимости от того, основаны ли они на расовых, национальных, языковых, племенных или на старых религиозных разделениях.

Следовательно, моя мера этнической неоднородности в некоторых случаях основана на расовых разделениях, но часто на других типах этнических разделений – национальных, языковых, племенных или религиозных. Ключевым моментом являлось то, что этнические разделения предположительно отражают генетические расстояния между этническими группами.

Можно поспорить, что хотя ЭН и коррелирует с УЭК, это не обязательно означает наличие какой-либо причинной связи между ними. Корреляции сами по себе не указывают на причинно-следственную связь. Необходимо объяснить, почему отношения предполагаются причинно-следственными.

Я пытался показать с помощью моих теоретических выкладок важность этнического фаворитизма, побуждающего людей в этнически разделенных обществах организовываться по этническому признаку, а также то, что степень этнической неоднородности можно считать мерой потенциальной силы этнического фаворитизма.

Универсальность этнических конфликтов интересов объясняется этой общей тенденцией человеческой природы. Так как эволюция основанного на этническом родстве этнического фаворитизма представляет собой намного более древний феномен, чем позднейшие этнические разделения и современные этнические конфликты, вопрос не может быть рассуждением, не выходящим за пределы логического круга. Гипотетический причинный фактор существует независимо от конкретных форм этнической неоднородности или этнического конфликта.

Эмпирические наблюдения показывают, что меры этнического фаворитизма и этнического конфликта коррелируют друг с другом в соответствии с рабочими гипотезами. Другой вопрос, не являются ли эти корреляции случайными, обусловленными влиянием каких-то других переменных, объясняющих их отношения.

Кроме того, необходимо убедиться, существуют ли некие иные, не зависящие от мер этнического фаворитизма факторы, способные объяснять такую же или более значительную долю вариации уровня этнического конфликта, чем моя мера этнического фаворитизма.

Я пытался проконтролировать влияние других факторов, принимая в расчет четыре альтернативные средовые объясняющие переменные. Анализ их связи с мерами этнического фаворитизма и этнического конфликта дает частичный ответ на эти вопросы. Но это не полный и окончательный ответ, поскольку всегда имеется вероятность существования имеющих отношение к проблеме факторов, не учтенных в моем анализе или мне не известных.

Результаты корреляционного анализа в незначительной степени поддерживают третью и четвертую рабочие гипотезы об отрицательной или же положительной связи между альтернативными объясняющими переменными и УЭК.

Эти корреляции принципиально слабее корреляции между ЭН и УЭК. Ясно, что ни одна из этих переменных не может указывать на случайный характер корреляции между мерами этнического фаворитизма и этнического конфликта. Они имеют такие же низкие корреляции с ЭН, как и с УЭК.

Как отмечалось, корреляция между ВВП/ППС-08 и УЭК не превышала -0,253. Это означает, что уровень экономического развития не может предоставить сколько-нибудь значительного объяснения этнических конфликтов и что повышение уровня экономического развития не обязательно ведет к исчезновению или даже ослаблению этнических конфликтов.

Предрасположенность к этническому фаворитизму остается в человеческой природе при всех уровнях экономического развития. Переменная ИРЧП-2010 объясняет более заметную долю вариации уровня этнических конфликтов (r = -0,395), чем

среднедушевой доход. Как представляется, повышение индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП) сдерживает этнические конфликты эффективнее среднедушевого дохода, но объясняющая сила ИРЧП (16%) остается низкой в сравнении с ЭН.

Две меры демократии коррелировали с УЭК еще слабее, чем ВВП/ППС-08 и ИРЧП-2010 (см. таблицу 3.3). При возрастании уровня демократизации уровень этнических конфликтов имел тенденцию к снижению в согласии с рабочей гипотезой, но сдерживающее влияние демократизации было очень слабым. Таким образом, низкие корреляции поддерживают теорию демократического гражданского мира лишь незначительно.

Тем не менее, уровень демократизации или природа демократических институтов в отдельных ситуациях могут быть существенны. Резонно предположить, что риск этнического насилия снижается, если демократические институты приспособлены к запросам этничности в том смысле, что все значительные этнические группы могут отстаивать свои интересы через демократические институты и использовать их для разрешения своих конфликтов интересов.

В этнически неоднородных демократиях к этническому насилию может приводить недостаточная приспособленность демократических институтов к запросам этничности. Я склонен утверждать, что этнического насилия можно избежать даже в этнически глубоко разделенных демократиях, если их институты в достаточной мере приспособлены для удовлетворения разумных требований всех значительных этнических групп.

Если во всех этнически разделенных демократических странах демократические институты будут должным образом приспособлены к запросам этничности, мы сможем ожидать существенно более высокой отрицательной корреляции между демократией и этническими конфликтами.

Однако было бы нереалистично ожидать действительно высокой корреляции по той простой причине, что основанные на гегемонии одной этнической группы недемократические системы также способны избегать этнического насилия.

Чтобы выявить, в какой степени добавление к ЭН четырех альтернативных средовых объясняющих переменных способно увеличить объясняемую часть вариации уровня этнических конфликтов (УЭК), был применен метод множественного корреляционного анализа.

Было обнаружено, что четыре альтернативные переменные способны увеличить объясняемую часть вариации лишь в самой малой степени и что предоставляемые ими объяснения по большей части перекрываются объяснениями, предоставляемыми ЭН. Уровень этнической неоднородности остается наиболее мощной объясняющей переменной.

Он практически независим от уровня социально-экономического развития и от уровня демократизации. Я оставляю другим исследователям возможность определить, существует ли какой-нибудь другой объясняющий фактор (факторы), способный объяснить такую же или более высокую долю вариации уровня этнических конфликтов, чем моя мера этнического фаворитизма.

В наших совместных работах с Ричардом Линном  было показано, что глобальные различия многих условий человеческого существования умеренно или сильно коррелируют со средним коэффициентом интеллекта наций (национальный IQ). Нации с высоким интеллектом обычно способны создать для человека лучшие условия существования, чем менее интеллектуальные. Следовательно, можно предположить, что размах этнических конфликтов будет несколько ниже в странах с высоким IQ, чем в странах с более низким IQ.

Так ли это? Корреляция между национальным IQ  и УЭК в группе из 176 включенных в настоящее исследование стран была действительно отрицательной, но не превышала -0,290. Это означает, что национальный IQ объясняет лишь 8% вариации УЭК.

Примечательно, что уровень этнической неоднородности (ЭН) также почти не зависит от среднего IQ наций (r = -0,238). Когда ЭН и национальный IQ использовали совместно для объяснения вариации УЭК, множественная корреляция возрастала до 0,818, а ее объясняемая часть до 67%, что на 1% выше доли вариации, объясняемой только ЭН.

Другими словами, объяснение, предоставляемое национальным IQ, почти полностью перекрывается объяснением, предоставляемым ЭН. Очевидно, что различия среднего интеллекта наций не объясняют в сколько-нибудь значимой степени национальных вариаций оценки уровня этнических конфликтов (УЭК). Уровень этнического фаворитизма, измеряемый этнической неоднородностью (ЭН), также почти не зависел от уровня национального IQ.

Поскольку 34% вариации УЭК не удалось объяснить уровнем ЭН и поскольку другие объясняющие переменные были способны объяснить лишь очень незначительную долю вариации УЭК, целесообразно исследовать взаимосвязь между ЭН и УЭК на уровне отдельных стран с помощью регрессионного анализа. Результаты регрессионного анализа могут дать подсказки относительно влияния некоторых особых местных и иных объясняющих факторов.