Институциональные реформы

Некоторые обзоры стран с умеренными или большими отклонениями дают основание полагать, что уровень этнических конфликтов зависит не только от ЭН, но и от различных институциональных механизмов. Степень приспособленности политических и социальных институтов к требованиям этничности варьируют в широких пределах.

Дискриминация, репрессии и рабство служили для поддержания гегемонии доминирующей этнической группы и предотвращения насильственных восстаний покоренных этнических групп в этнически разделенных обществах преимущественно с автократической формой правления, но также и в некоторых демократиях.

Это тоже метод защиты этнического мира, но он сам по себе основан на насилии. В период 2003-2011 годов систематическая дискриминация и подавление порабощенных этнических групп использовались для поддержания этнического мира в таких, к примеру, странах, как Бахрейн, Бутан, Бруней, Гватемала, Кувейт, Мавритания, Оман, Катар, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, а также, в меньших масштабах, в нескольких других.

Такой метод не всегда оказывался успешным. Некоторые из угнетенных этнических групп восставали и пытались улучшить свое положение посредством насилия в период 2003-2011 годов или несколько ранее, например, в Боливии, Бирме, Бурунди, Китае, Джибути, Восточном Тиморе, Эквадоре, Грузии, Гватемале, Индии, Индонезии, Иране, Израиле, Лаосе, Мексике, Непале, на Филиппинах, в России, Руанде, Южной Африке, Шри-Ланке, Судане, Таиланде и Турции.

Как авторитарные, так и демократические системы могут потерпеть неудачу в своих попытках сохранить этнический мир и традиционное этническое неравенство.

Есть несколько стран, где этнические группы юридически примерно равны, но все же вступали жестокую борьбу за власть в период 2003-2011 годов или раньше, потому что в этих странах не удалось обеспечить удовлетворительное разделение институтов власти.

Данная группа включает, по меньшей мере, Афганистан, Анголу, Боснию и Герцеговину, Центрально-Африканскую Республику, Чад, Демократическую Республику Конго, Республику Конго, Кот-д’Ивуар, Эритрею, Эфиопию, Гану, Гвинею, Ирак, Кению, Ливан, Либерию, Мозамбик, Нигер, Нигерию, Сенегал, Сьерра-Леоне, Сомали и Уганду. В этой группе оказались как демократии, так и недемократические государства.

Большинство из стран находятся в Африке южнее Сахары. Очевидно, что их политические системы не располагали достаточными институциональными средствами разрешения конфликтов этнических интересов мирным путем. Вопрос в том, какого рода институты необходимы в подобных странах для сохранения этнического мира.

Я полагаю, что природа демократических институтов имеет немаловажное значение. Такие страны, как Ангола, Босния и Герцеговина, Ливан, Либерия, Мозамбик и Сьерра-Леоне, действительно добились прекращения гражданских войн с помощью демократических компромиссов и посредством учреждения демократических институтов, учитывающих некоторые запросы этничности.

Я склонен утверждать, что каждой значительной этнической группе должна быть предоставлена возможность принимать участие в национальной политике через собственную партию (партии).

Но правительства многих стран, особенно в Африке южнее Сахары, пытаются предотвратить создание этнических партий путем запрета партий, формирующихся на основе клана, сообщества, этнической принадлежности, веры, пола, языка, региона, расы, секты или племени.

Я думаю, было бы лучше позволить людям самим решать, какого рода партия способна лучше представлять их интересы в национальных политических институтах. Бенджамин Рейли (Reilly, 2006b) ссылается на Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), в «Руководящих принципах» которой «недвусмысленно подтверждаются права этнических меньшинств формировать свои партии и бороться за официальное представительство на этнической основе».

Его вывод следующий: «Если этническая группа не способна мобилизоваться и конкурировать за власть демократическими средствами, она, вероятно, отыщет иные пути для достижения своих целей»