Мучения Христиан
Христианское мученичество, которое было отсветом добровольной жертвы Христа, вступило в бой с античной философией и Римской империей.
«Вера, энтузиазм, стойкость первого христианского поколения объясняются только предположением, что все движение было обязано своим происхождением личности колоссальных размеров».
Радость, с которой христиане принимали мучения и даже сами стремились к ним, объясняется просто: они хотели повторить главное деяние Христа, заключавшееся в его жертве.
В свете сказанного настроенность христиан на мучения, а затем, когда их перестали преследовать, на аскетизм и самоистязание есть лишь продолжение той модели поведения, которую с таким успехом продемонстрировал Иисус, и попытка тем самым приблизиться к последним временам, дарующим жизнь вечную.
Здесь вступал в действие принцип «чем хуже, тем лучше»: чем больше будут мучить и убивать христиан, тем скорее наступит Царство Божие на Земле. Христиане как бы сами нарывались на неприятности и провоцировали гонения на себя.
Ренан отмечал, что всем культам, которые были терпимы к другим, жилось очень свободно в империи; причина же исключительного положения христианства и ранее его — иудаизма — заключалась в их нетерпимости.
Христиане действовали по завету: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Ев. от Матф. 10: 28). Были случаи массового стремления к мученичеству.
«Когда проконсул Азии, Арий Антонин, приказал однажды принять суровые меры против нескольких христиан, то в его судилище явилась вся масса христиан города с требованием подвергнуть их участи единоверцев, обреченных на мученичество.
Взбешенный Арий Антонин приказал казнить немногих, а остальных прогнал со словами: “Убирайтесь вон, несчастные! Если вам так хочется умереть, у вас есть пропасти, есть веревки”». Все пресвитеры отговаривали верных произвольно выступать на мученичество, но нельзя было ничего поделать с видевшими в приговоре высшее торжество.
Многое не нравилось противникам христианства, но перед мужественным мученичеством христиан преклонялись.
Ранние христиане выполняли то, что, как признавалась Жанна д’Арк, повторяли ей божественные голоса: «Терпи и покоряйся, не страшась мученической кончины, ибо через нее войдешь в Царствие Небесное».
Святой не тот, кто хорошо говорит или пишет, а тот, кто поступает в соответствии с тем, что говорит и пишет, и ради утверждения идеалов не убивает других, а жертвует собственной жизнью. Так и поступали христианские мученики, доказывая своей кровью жизненность церкви.
В культурной борьбе между рабами и их хозяевами «победили рабы и боги рабов». И здесь победил слабейший, но уже во внутренней, а не внешней борьбе.
Причина гибели римской цивилизации не столько в силе завоевателей, сколько в ее внутреннем ослаблении — в том числе ослаблении ее мифологических и философских культурных основ — в борьбе против нового феномена — христианской религии.
Философия в то время господствовала в культуре, более того, философ восседал на троне (реализация идеи Платона). Осуществившийся в римской цивилизации единственный в своем роде случай философа-правителя закончился поражением философии.
«Фактически царь-философ обречен на поражение, потому что он пытается объединить в себе две противоположные природы». Это относится не только к философу, но к любому деятелю культуры.
Марк Аврелий доказал невозможность что-либо сделать для культуры на троне и неизбежность подмен в этом случае.
Меч не подходит для торжества философских идей, и применение его дискредитирует философию. Это относится и к религии, как позже докажут римские папы, и к идеологии, как докажут захватившие власть революционеры в ХХ в.
При Марке Аврелии «философы стали властью в государстве, известным конституционным учреждением, тайным советом, имевшим огромное влияние на ход общественных дел». Марк Аврелий был не менее добродетелен, чем отцы христианской церкви, и если отличался от них каким-либо недостатком, то разве тем, что не был мучеником.
Казалось, все было в руках философии при Марке Аврелии, но она не смогла осуществить идеалы, за которые отдал жизнь Сократ, чуть не был продан в рабство Платон и едва не осужден Аристотель.
Закат философии отчетливо виден в том, что Платон хотел создать идеальное государство, в котором править будут философы, а Марк Аврелий не делал уже никаких попыток преобразовать государство в соответствии с философскими идеалами и даже скрывал свои занятия философией. В этих условиях гонимая им религия не могла не победить.
Как бы то ни было, победа христианства тем закономерней, что ей противостоял настоящий философ во всеоружии власти. Марк Аврелий ссылался на низкие моральные качества людей, и в этом был прав.
Но не он ли огнем и мечом преследовал безоружных христиан, наделенных лишь силой духа? Не только ничего нельзя сделать духовного мечом, но и подмены неизбежны, когда в руках меч.
Почему прекраснейший философ Марк Аврелий, доброта и порядочность которого так воспевались современниками и потомками, преследовал христиан, которые вели себя вполне стоически?
Марк Аврелий не понимал мотивов действий христиан, называя их фанатиками и оправдывая только такое жертвование собой, которое является плодом собственного суждения, а не простого противодействия, как у христиан, — обдуманным, серьезным, способным убедить других, без примеси трагического наряда, не замечая, что у христиан, которым он отказывал в праве считаться «правильными мучениками», как раз все именно так и обстоит.
Добрый и милосердный государь смотрит, но не видит. Считал христиан фанатиками и другой знаменитый стоик, автор нравственной гимнастики Эпиктет, и, стало быть, дело здесь не в личностях, а в том, к какой отрасли культуры они принадлежат. Борьба ослепляла их ум.
И вот, разочаровавшись в попытках переустроить общество на разумных философских началах, Марк Аврелий пишет: «Какими жалкими политиками являются людишки, которые берутся устраивать дела по правилам философии!.
Не надейся, что когда-нибудь осуществится республика Платона; довольствуйся тем, что немного улучшил дело, и не считай этот успех неважным. Как в самом деле изменить внутреннее расположение людей?
А без перемены в их мыслях, что можешь ты получить, как не рабов подъяремных, выказывающих лицемерные убеждения… Задача философии дело простое и скромное: и потому не навязывай мне притязательного высокомерия».
Так рассуждал наедине с собой усталый и отчаявшийся, хотя он и был воспитан на идеалах стоицизма, философ.
Платон ошибался, говоря, что философы должны управлять государством. Так может быть только в идеальном обществе. Аристотель считал, что правители должны прислушиваться к советам мудрецов. Это возможно только в обществе, которое стремится стать идеальным.
А Марк Аврелий доказал, что философ, по воле судьбы становящийся правителем, должен скрывать, что он философ. Философ мог бы управлять государством только в том случае, если бы победила культура.
Философия пришла к скептицизму, и Марк Аврелий на вершине власти горько заявил: ничего нельзя сделать. Да, на вершине власти сделать ничего нельзя. Но был способ, который открыл Сократ и которому последовал Иисус.
С его последователями боролся Марк Аврелий, думая, что ничего сделать нельзя, когда уже все было сделано. Именно при Марке Аврелии философия убеждается в своей полной несостоятельности руководить, и христианство побеждает уже явно.
Ренан называет смерть Марка Аврелия «предельной гранью античной цивилизации». Наступало другое, не философское время. Попытки Марка Аврелия доказывают: если культуре суждено изменить свою форму, даже правитель не может этому помешать.
Философ на троне не в силах предотвратить замену философии на высшей ступени пьедестала на другую отрасль культуры.
